Миссия доктора Гундлаха

Вольфганг Шрайер написал роман на весьма острую тему, которую вот уже несколько лет широко освещают печать, телевидение, радио во всем мире, на тему, ставшую предметом международных переговоров, превратившуюся в объект внимания общественности стран разных континентов, далеко удаленных от Центральноамериканского перешейка.

События в Сальвадоре и прилегающих государствах Центральной Америки — как это было в недавнем прошлом с войной во Вьетнаме — превратились в такого рода тему, отношение к которой является критерием для того, чтобы отличить искренность от лицемерия, способность сопереживать страданиям других людей — от равнодушия

к их судьбам, стремление искать мирное решение конфликтов — от агрессивных устремлений, готовность способствовать социальному прогрессу малых народов — от экспансионизма и гегемонизма.

Правящие круги США всегда более всего рассчитывали на применение в Центральной Америке «силовых приемов», в том числе и при Картере со всей его кампанией в «защиту прав человека». «Права человека» в этом регионе заботили его не столько, чтобы помешать, например, обращаться к палачу Сомосе с дружелюбными письмами, содержавшими поздравления по поводу успехов в «продвижении к демократии».

При администрации Рейгана был совершенно отброшен «реформистский» вариант решения проблем региона, который предлагали некоторые советники госдепартамента (например, типа С. Линовица или посла Р. Уайта, упоминаемого в настоящей книге). Рейгановская «команда» не только пытается объяснить революционный взрыв в Центральноамериканском регионе «происками Москвы и Гаваны», но и рассматривает все события, происходящие здесь, сквозь призму мирового гегемонизма и так называемых «жизненно важных интересов США». Центральное разведывательное управление получило от Рейгана самые широкие полномочия для «дестабилизации» — для совершения террористических и диверсионных актов, а также провокаций и фальшивок, цель которых — доказать то, что выгодно и угодно Белому дому.

Применительно к Никарагуа подобных провокаций было уже достаточно много, и все они были подчинены задачам добиться международной изоляции этой страны, дать повод и обоснование в глазах общественного мнения за границей и в самих США для агрессивных акций против нее. Интервенция на Гренаде в октябре 1983 года и набор приемов пропагандистского обеспечения этого грубейшего нарушения международного права, этого акта разбоя наглядно демонстрируют политику США в этом регионе.

В то же время западноевропейские правительства, особенно социал-демократические, считают, что революционный взрыв в Центральной Америке и в Карибском бассейне является неизбежным результатом острейшего структурного кризиса, резких классовых противоречий, жесточайшей эксплуатации народных масс. Поэтому их рецепт — это реформы, которые, как они полагают, должны ослабить освободительный натиск борьбы народов Сальвадора, Гватемалы, Гондураса и других стран. Они считают, что попытки подавить народные выступления репрессиями приведут лишь к «радикализации» сил оппозиции, что, в свою очередь, будет определять характер будущих правительств, которые возникнут на развалинах нынешних диктаторских режимов.

Революция в Никарагуа, победившая в июле 1979 года, сыграла огромную роль в ускорении хода исторического развития на всем Латиноамериканском континенте и прежде всего в сопредельных странах. Главное ее значение состояло в том, что рухнул миф о невозможности сломить его местные олигархии, находящиеся в тесном союзе с империализмом США. Кроме того, было продемонстрировано значение единства демократических и левых сил.

Но одновременно никарагуанская революция послужила еще одним предметом разногласий между сторонниками двух вариантов «решения» центральноамериканских проблем в интересах сохранения региона в рамках капиталистической системы. Приход в январе 1980 года в Белый дом Рональда Рейгана покончил с колебаниями в американском «истэблишменте». Однако это еще более обострило недоверие к его курсу со стороны мировой общественности. Серьезную озабоченность стали проявлять различные политические круги в Западной Европе. А отношение к Никарагуа, как и проблемы гражданской войны в Сальвадоре, обострение внутренней ситуации в Гватемале и Гондурасе, оказались в фокусе еще большего внимания.

Герой произведения Вольфганга Шрайера — человек, который мог бы вообще игнорировать политические споры вокруг войны в Сальвадоре, если бы служба в западногерманском концерне не забросила его в самую гущу событий. Однако жизнь поставила его перед нравственным выбором. Он может, как прежде, оставаться отделенным от мира «холодной стеклянной стеной» по воспитанной еще в студенческие годы привычке к «отчуждению». Но Ганс Гундлах выбирает иной путь, который позволяет ему не только сохранить свое достоинство, но и открыть в себе новые качества.

Роман документально точен в освещении фактов современной политической истории Сальвадора. Точно так же он точен и достоверен в описании страшной повседневной реальности Сальвадора — страны, где в необычайно тяжелых условиях каждый день и каждый час происходит мужественная борьба народа за право на свое будущее. Глэдис Ортега — это собирательный образ той лучшей части латиноамериканской интеллигенции, которая решительно связала свою судьбу с судьбой своего униженного и оскорбленного народа.

Авторское решение сюжетной канвы и прежде всего то, что именно женщина олицетворяет здесь революцию, представляется очень удачным. Оно отражает огромную роль, которую женщины играют в политической борьбе, происходящей сегодня в Центральной Америке.

Многим известно, например, имя никарагуанки Доры Тельес — «Команданте уно», то есть «Командира № 1», ставшей одним из руководителей отряда, захватившего Национальный дворец еще во времена диктатуры Сомосы. В Сальвадоре прославилась «команданте» Анна Мария. С последней — подлинное ее имя было Мепида Анайа Монтес — автор данного предисловия имел счастье познакомиться, когда она за полгода до своей гибели совершала примерно такую же поездку по Европе, которую совершает в романе Глэдис Ортега для информации мировой общественности о событиях в Сальвадоре. Тысячи женщин с оружием в руках наравне с мужчинами ведут борьбу как на фронте, так и в глубоком подполье. Достаточно сказать, что в нынешнем военном руководстве одного из крупных соединений войск Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти из шести командиров трое — женщины. Когда-нибудь их имена так же войдут в историю освободительного движения, как вошли имена Доры Тельес и Анны Марии.

Роман Шрайера — это не только волнующее художественное повествование. Он играет и ту роль, которая представлялась столь важной для его героев, когда они предпринимали все возможное, чтобы преодолеть заслоны лжи, чтобы рассказать правду о подлинных событиях, о судьбах людей, героически сражавшихся за счастье своего народа.

В сегодняшней Центральной Америке нет недостатка в прототипах героев для книг, подобной этой.

Серго МИКОЯН

Доктор исторических наук, главный редактор журнала «Латинская Америка».

— Господин доктор,— сказала секретарша, когда Гундлах вернулся после обеда,— господин директор Винтер просит вас зайти через десять минут. Он переслал вам кое-какие материалы, они у вас на столе...

— Что ему нужно?

Секретарша пожала плечами, никогда ни о чем не догадывалась.

Кажется, опять командировка «в пожарном порядке». За границу, в эту паршивую дыру Каир, например. Или за океан, в Индию или Черную Африку, где вечно что-нибудь стрясется... Ох, и надоело же. Если где-нибудь концерну «Рейнише Индустрибау АГ» грозили неприятности, то обычно туда посылали его, Ганса Гундлаха, владеющего тремя иностранными языками и умением вести переговоры, которое было, если разобраться, способностью скорее интуитивно, чем благодаря расчетам, войти в положение партнера. Иногда с ним ехал экономист, юрист, инженер, кто-нибудь из проектного бюро или специалист по кадровым вопросам. Сам он был четвертым по положению сотрудником отдела рекламы концерна, и его собственный сектор, работа по рекламе в третьем мире, отставлялась на какое-то время в сторону, но ничего не попишешь: «Гундлах все устроит».