Миссия России. Первая мировая война
Шрифт:
Своей позицией мы избрали церковь Никиты-мученика на Швивой горке. Кремль виден был как на ладони. Мы знали, что в Малом Николаевском Дворце, рядом с Чудовым монастырем помещался полковник Рябцев со штабом. Далее хорошо были видны Спасские ворота, башня с часами… — словом, в любую точку без единого промаха можно было класть снаряды. После нескольких выстрелов по Николаевскому дворцу артиллерия перенесла огонь на купол здания окружного суда и на Спасскую башню. Один из снарядов метко угодил и разорвался в часах Спасской башни. Больше часы никогда не играли “Коль славен”. Нам донесли, что на угловой башне Кремля, у Москворецкого моста, затрещал пулемет, мы навели туда оба орудия. Одним залпом двух пушек была сбита Тайницкая башня.
Неожиданно для нас юнкера с Кремля открыли стрельбу по нашей батарее… Мы скоро выяснили расположение юнкерского орудия, и двумя-тремя
Кремлевские стены и башни (особенно воротные и угловые) обстреливались артиллерией, так как там находились боевые посты и пулеметные гнезда юнкеров. В наиболее тяжелом положении были угловая Беклемишева и воротная Никольская. Последняя расстреливалась красногвардейской артиллерией с перекрестка от Никольской улицы и Богоявленского переулка. По Беклемишевой била средняя и тяжелая артиллерия из-за Яузы.
О том, что творилось в те дни в Москве, свидетельствуют очевидцы: «Полевое орудие на площади перед нашим домом ахало по Кремлю; выстрелы были похожи на то, как будто товарный поезд валится по исковерканным рельсам на наши головы с неба…».
А вот как воспринималось это людьми, находившимися в то время в Кремле: «…В среду орудийный и оружейный огонь создал обстановку и условия жизни осажденной крепости. Днем два снаряда попали в Малый Николаевский дворец, и от одного из них дворец загорелся… Два снаряда попали в здание судебных установлений. Снаряды ложились и рвались на площади. Замоскворечье и Никольская улица выпускали тысячи пуль. По мнению офицеров, стрельба превратилась из “солдатской” в “офицерскую” или “немецкую”, очень точную. Здание суда беспрестанно вздрагивало от разрывающихся снарядов…».
Видя, как Кремль обращается в руины, комитет безопасности запросил условия ВРК для перемирия:
Артиллерийский расстрел Кремля не наносит никакого вреда войскам, а разрушает лишь исторические памятники и святыни и приводит к избиению мирных жителей. Уже возникают пожары, и начинается голод. Поэтому в интересах населения Москвы КОБ ставит ВРК вопрос: на каких условиях ВРК считает возможным немедленное прекращение военных действий.
В пять часов вечера 2 ноября В. Смирнов, П. Смидович (со стороны ВРК) и В. Руднев, Сорокин и Студенецкий (КОБ) подписали перемирие. Четвертый параграф договора гласил:
«С момента подписания мирного договора обе стороны немедленно отдают приказ о прекращении всякой стрельбы и всяких военных действий с принятием решительных мер к неуклонному исполнению этого приказа на местах».
На совещании в Александровском училище юнкера, вырвавшиеся из Кремля, сообщили, что надежды на поддержку нет. Тотчас решено было оставить Кремль, но не сдаваться Красной гвардии, защищать принципы государственности до конца, пробиться сквозь кольцо большевиков, выйти за город и добраться до верных правительству войск. В 7 часов вечера последние юнкера прекратили сопротивление в Кремле и прорвались в Александровское училище. Но завершающий тяжелый артиллерийский удар красногвардейских орудий по опустевшему Кремлю пришелся на 6 часов утра 3 ноября. А в 9 утра в истерзанный Кремль без единого выстрела вошла Красная гвардия.
В стенах башен, также как в стенах и золотых куполах соборов Кремля, зияли пробоины в несколько квадратных метров каждая. В Успенском соборе снарядами была разбита алтарная апсида. В результате перекрестного обстрела белокаменная облицовка и ворота Никольской башни были полностью разбиты. Надвратный образ св. Николая Чудотворца был расстрелян, изрешечен пулями. На Беклемишевой башне частично обрушился каменный шатер. От артиллерийского обстрела сильно пострадала Спасская — главная, триумфальная воротная башня Кремля. Были разбиты белокаменные части и воротный проем. Одним из самых серьезных повреждений было поражение тяжелыми снарядами второй внутренней арки проездных ворот. Проезд через эти ворота стал опасен. Потом из арки с каждым годом все более и более выкрашивался кирпич, арка грозила обрушением.
Западный сектор кремлевских стен был не в лучшем состоянии. Именно 31 октября в соответствии с приказом члена ВРК А. Аросева артиллерийским огнем и была разбита Кутафья башня, на каменном мосту, соединяющем ее с Кремлем, были сбиты многие зубцы с завершением в виде «ласточкиного хвоста». Троицкая башня, соединенная мостом с Кутафьей, имела выбоины от снарядов в арке проезда и наружные повреждения. Расположенная поблизости и Арсенальная башня подверглась орудийному обстрелу. На ней был пробит четырехгранный каменный шатер и отбит угол карниза верхнего яруса. От орудийного и усиленного пулеметного огня пострадали Боровицкая и Водовзводная башни. Даже расположенные вдоль набережной Москвы-реки 1-ю и 2-ю Безымянные достали и порушили снаряды. В 1-й Безымянной снаряд пробил угол нижнего четырехгранного шатра, а на 2-й разбил один из углов и пробил верхний каменный шатер.
Местами сильно пострадали прясла кремлевских стен. В стене между Никольской и Сенатской башнями зияла огромная пробоина от снаряда и возвышался треснувший зубец над нею. Лицевая часть стены между Константино-Еленинской и Беклемишевой башнями была вся в выбоинах от пулеметной стрельбы. По самым общим сметам реставрационных работ, проведенных специалистами уже в конце ноября, для поддержания поврежденных памятников требовалось до полумиллиона золотых рублей.
Неизвестно, чем бы закончились эти события для русской святыни, если бы юнкера и офицеры не прекратили огня и не сдали позиций. Посредником выступили здесь и представители Русской Православной Церкви — участники Всероссийского Поместного Церковного собора. Но за стенами седого Кремля — последнего оплота старой России в столице — многих офицеров, юнкеров и добровольцев ждала смерть. Волей судеб и Божиим промыслом решилось так, что именно эти люди первыми в истории советской России положили свои жизни на алтарь спасения русского исторического наследия и русской культуры. События вооруженного переворота в Москве сразу же вызвали глубокий резонанс в обществе.
«Сходите в университетский морг, где выставлены для опознания “неизвестные” покойники, — и вы своими глазами увидите, что такое гражданская бойня. Форменных серых шинелей вы там почти не найдете. Вы увидите гору трупов в платочках, в простреленных пиджаках, даже в детских бурнусиках — этих бурнусиков, пожалуй, больше всего. Смотришь на это — и сжимаются кулаки. И губы невольно шепчут проклятия убийцам детей», — писали в «Московском листке» в начале ноября 1917 года.
Четырнадцатого ноября 1917 г. представители московской интеллигенции, кремлевских учреждений и Церкви собрались на совещание. Обсуждался вопрос об охране Кремля «от последствий народных волнений и смут». Полковник Сафонов, выступивший от лица чиновничества и духовенства, ярко выразил чаяния собравшихся. Его выступление стало резолюцией совещания: «Освободить кремлевский арсенал от имеющегося в нем оружия… должны быть вывезены патроны, ручные гранаты и проч. взрывчатые вещества… Ввиду желательности оградить территорию Кремля от всякого рода военных действий, вывести из Кремля всякого рода Военные Штабы Управления и по возможности отказаться от размещения в нем воинских команд, за исключением караульной службы». Еще одним очень важным решением совещания было требование убрать из Кремля представительства каких-либо государственных и партийных организаций.
Но Космин уже ничего не хотел слышать, да и не мог знать об этом. Холодной ноябрьской ночью 1917 года поезд с Курского вокзала увез его на юг России…
Мало кто знал в те дни, что в момент переворота в Петрограде из Зимнего дворца удалось бежать главе Временного правительства А. Ф. Керенскому. Ничтоже сумняшеся этот временный правитель России немедля направил свои стопы к Пскову — в штаб генерала П. Н. Краснова. Генерал, как никто другой, был известен своей прогерманской ориентацией. Бывший глава правительства мог бежать, конечно, и в Ставку под крыло контрреволюционного главнокомандующего генерала Н. Н. Духонина. Но тот явно отказывался подписывать мир и прекращать войну с Германией. Вот потому Керенский и выбрал Краснова. Генерал снял с фронта большой отряд казаков с пулеметами и артиллерией и двинулся походным порядком на Петроград, чтобы устроить контрреволюционный переворот. Но ведь Псков являлся прифронтовым городом, следовательно, за спиной генерала стояли германские войска. Не было ли у Краснова особой договоренности с германским командованием? Казачий отряд Керенского — Краснова прорвался к Петрограду и 27 октября захватил Гатчину, на следующий день казаки взяли Красное Село. 30 октября у Пулковских высот произошел бой, в котором красногвардейцы и революционные матросы Балтийского флота отбросили казаков от Петрограда. Однако поход генерала Краснова явно свидетельствовал о политических замыслах Керенского как главы Временного правительства.