Шрифт:
Вместо предисловия
Одно название этой болезни вызывает страх. Люди избегают произносить его, просто делают печальное лицо и негромко говорят: «У него нашли худшее». Объяснять не надо. Все понимают, о чем идет речь, – о раке.
Недуг, природа которого и по сей день не до конца понятна, считается фатальным. Если заболел, спасения нет. Диагноз звучит как приговор. Но сегодня все меняется. И появляется надежда. Но поскольку мы стараемся не говорить о раке, пугаясь одного этого слова, то часто не знаем того, что следует знать обязательно.
Раковые
Одни врачи считают, что испуг страшнее болезни. Другие больше верят в своих пациентов, в их мужество и готовность сопротивляться. Сегодняшняя медицина иногда способна творить чудеса. Создаются новые лекарства, разрабатываются новые методики. Главное – вовремя обнаружить болезнь и начать лечение как можно раньше.
Можно ли спастись от рака? И кто способен помочь?
Иногда пациент узнает, что болен, с большим опозданием.
Организм долгое время сопротивляется и держится за счет своих ресурсов. Когда они истощаются, человек, который только что чувствовал себя совершенно здоровым, превращается в глубоко больного. Выясняется, что болезнь зашла так далеко, что помочь трудновато.
Больной, согласившись на операцию, отдает свою жизнь в руки человека, которого почти не знает. Конечно, люди выбирают солидные медицинские учреждения, стараются попасть к хирургам с профессорскими званиями и докторскими степенями. Но высокое звание – не всегда гарантия высокого мастерства. А любая операция – это риск. Ведь на операционный стол ложится не здоровый, а очень больной человек. Человеческий организм хрупок, и медицина не всесильна.
Хороший хирург знает, что его ждет и что ему предстоит сделать. Современные методы диагностики помогают заглянуть внутрь человека, представить себе его медицинские проблемы. Но иногда и самая совершенная аппаратура не может приготовить хирурга к тому, что он увидит, начав операцию.
Очень часто уже на операционном столе выясняется, что больной находится в худшем состоянии, чем можно было предположить. Болезнь невероятно запущена. Потеряно драгоценное время, когда человека можно вернуть к полноценной жизни или хотя бы надолго продлить его дни на земле.
И опытный хирург видит, что шансов на успех немного. Он может отказаться от операции, чтобы не рисковать именем и репутацией. Ведь неудачный исход станет предметом формального разбирательства и косых взглядов коллег. Другие больные тоже испугаются операции, начнут отказываться, говорить, что не хотят под нож… А ведь они действительно нуждаются в срочном оперативном вмешательстве.
Словом, хирург вполне может позаботиться о себе. Тогда больной, судя по его состоянию, очень скоро уйдет в мир иной. Но никто ни в чем не упрекнет хирурга, он не виноват – к нему слишком поздно обратились.
Хирург может решиться на операцию. Если она закончится неудачно, то если не юридическая, то моральная вина будет возложена на него. Но если это талантливый врач, больной вернется к почти нормальной жизни.
Вот ведь выбор! Поражение будет громким. А кто узнает о победе? Разве что человек, который лежит на операционном столе, раздетый, недвижимый, погруженный в наркоз и беспомощный, еще поживет.
Конечно, хирург даже во время операции может подумать – минуту, другую. Ему это позволено. Бригада подождет, не проявляя признаков нетерпения. Умный хирург работает с умными ассистентами. Они готовы помочь всем, что умеют. Но решает он один. И отвечать ему одному. В операционной, где много людей, два человека страшно одиноки – больной на столе и хирург со скальпелем в руке…
Прежде чем молодой врач станет хирургом и получит право самостоятельно оперировать, пройдут годы. Десятилетия назад врачам меньше приходилось учиться. Развитие медицины и медицинской техники удлиняет срок обучения.
Начинающие врачи жалуются на свою тяжкую жизнь. Первый год работы они трудятся минимум 16 часов в день. Каждую третью ночь дежурят. Практически это означает 36-часовой рабочий день. Иногда ночь за ночью они спят всего несколько часов. Тяжелейшая работа. Как у конвейера.
Операции продолжаются часами. Тяжело, наверное, столько времени простоять на одном месте. Говорят, хирурги во время операции слушают музыку, о чем-то болтают или вообще рассказывают анекдоты.
Но опытные хирурги считают, что через эти трудности надо пройти. Хирург не может отработать свои восемь часов, все оставить и преспокойно отправиться домой. Он обязан не только оперировать, но и присматривать за своими пациентами и одновременно постоянно учиться всему тому, что уже освоили более опытные коллеги. Только тогда от него будет толк, и он многого добьется.
А если выясняется, что злокачественная опухоль дала метастазы? Операция откладывается, больному предстоит курс химиотерапии. Жизнь его меняется. Часто приходится оставить работу. Пережить все это физически и психологически…
И самое тяжкое. Как быть, если и химиотерапия не помогла, и операция бессмысленна? Медицина бессильна. Как сказать пациенту, который смотрит на тебя с надеждой, что помочь ему невозможно? Как посмотреть ему в глаза? Где найти на это силы?
В этом поединке с болезнью и смертью талантливый хирург постоянно что-то отвоевывает. Но ведь есть же границы возможного. И хирург испытывает страх перед тем, что человек, которого положили на операционный стол, не проснется…
Так что же делать: оперировать или не оперировать? Попытаться спасти больного или пожалеть себя?
Решение зависит от профессионального мастерства. И от заботы о больном.
В медицинском мире коллеги всё знают друг о друге. Между своими обычно известно, что этот профессор опасные операции поручает ассистенту, а тот профессор вообще оперирует только за деньги…
На Андрея Дмитриевича Каприна больные надеются.
Он один из самых известных людей в медицинском мире. У него множество титулов и почетных званий. Но к нему записываются на прием совсем по другой причине.