Мистер Грей младший

Янис Каролина

Нежные, тёплые губы слились с моими, а кожа тёрлась о мою кожу. Не сон ли это, Боже?! Слишком прекрасно, слишком, чтобы быть явью.

— Адам, я не знала, не знаю, и не хочу знать никаких других губ, кроме твоих, — тяжело дыша пролепетала я.

— Даже не думай о других губах, — прорычал он, и жёстко надавил на них, очерчивая форму большим пальцем, — Эти губы мои. О них я думал каждый грёбаный день. Я не помню никаких других губ, Фиби. Только твои, — он проговорил это с такой страстью, что я едва держалась на полусогнутых в коленях ногах. Боже.

— Я

так счастлива, что ты со мной, — вздохнула я.

— Да, родная, я с тобой, — кивнул он, нежно улыбаясь, — Чего ты хочешь? На вечеринку? Поговорить? Чего? Я покорюсь той, о которой грезил две с половиной недели…

— Я хочу тебя, — прошептала я, — Пожалуйста. Я хочу почувствовать, понять, удостовериться, что всё это наяву.

— Я приехал сюда к тебе, не для того, чтобы затащить в постель, — усмехнулся он, поцеловав меня в кончик носа, - Ну, конечно, и для этого тоже, — улыбаясь краем губы так по-своему, так сексуально, признался он, — Но не в твоей же девичьей комнате, не у тебя дома… Я уже снял нам наш номер на завтра, в том самом отеле, где раз и навек понял, что влюбился в тебя. В отеле «Raddison».

Я с улыбкой посмотрела ему в глаза.

— Правда? — выдохнула я.

— Правда, — подтвердил он.

Я сделала глубокий вдох. Я хочу его немедленно! Теперь, ещё больше!

— Адам, давай сейчас… Я буду тихой. Обещаю. Как мышка, — прошептала я, разделяя слова поцелуями на его подбородке.

— Фиби, у меня нет с собой презерватива. Проблема не в том, что я могу кончить внутри тебя… Дело в том, что я никогда не занимался сексом без презерватива. Я ни в кого не входил без защиты, — признался он, немного поколебавшись, — Для меня секс без латекса — табу, я ещё подростком был напуган всякими болезнями, поэтому тщательно берёг свои яйца…

Я широко улыбнулась ему в ответ.

— Я не знаю, каково это… плоть к плоти без преград. Я боюсь, что мне будет слишком хорошо, и я потеряю контроль, малышка.

Боже!

— Адам, я только твоя. У меня было только с тобой, — начала я, и глаза Адама вдруг вспыхнули. Он оторвался от меня и сжав челюсти, заходил по комнате. Таким злым я его не видела.

Вдруг, он остановился, приблизился ко мне, и яростно придавил своим телом к стене.

— Конечно, только со мной, чёрт подери! — зло сверкнул он глазами, — Фиби, даже… Не смей говорить мне об этом! Думать об этом! Я даже не хочу об этом слышать! От одного представления, что кто-то трогал тебя, целовал, меня воротит! Я готов убить этого вымышленного ублюдка, который прикасался к тебе… Поняла меня?

— Ко мне никто не прикасался, Адам. Только ты… Один ты, — прошептала я.

Адам прищурился.

— Кое-кто мне сказал, что один мудак по имени Макс обнимал тебя и поцеловал в щёку. Это правда?

Я расширила глаза.

— Жаклин?

— Какая разница?!

— Жаклин? — настояла я.

— Мэйсон! Он ему не доверяет, и я тоже. Я готов с ним разобраться.

Хоть прямо сейчас!

— Вот же дебил этот Мэйсон…

— Не дебил. Я его попросил следить за тобой, пока мы не увидимся. Так это правда?

— Да, — взволнованным голосом сказала я.

— Отлично. Я кокну этого еблана, — кивнул Адам, сжав губы.

Я бросилась к Адаму на грудь, и глубоко вдохнула его аромат.

— Адам, любимый мой… Не надо. Он просто мне друг. Не уходи… Ты… давай забудем обо всём плохом этой ночью? Делай со мной, что хочешь, — прошептала я.

— Я хочу тебя. Для нас двоих, это будет впервые… Я почувствую тебя всем членом. Без всего лишнего, да, — я целую его в уголок рта.

— Адам, я доверяю тебя больше, чем себе…

Я пренебрегаю советом доктора, но мне плевать сейчас… я его хочу.

Я разулась, вытащила из завитых волос шпильки, и они разбросались по плечам и спине… Адам пристально смотрел на меня.

— Какое короткое платье, — шикнул он, — Короче того халатика. Для кого мисс так нарядилась? — прохрипел он, но не сдержался, и начал помогать мне раздеваться: нашёл молнию платья на спине, и резко расстегнул. Оно соскользнуло с меня вниз, и Адам перевесил его через спинку стула. Он сорвал покрывало с кровати, и вернулся ко мне, быстро справился с лифчиком без бретелек. В крови бурлил адреналин: внизу все, мой брат, сёстры, кипит вечеринка, и слышны возгласы, музыка, отдающаяся басами в полу… Я стою в одних трусиках, и наблюдаю за тем, как он раздевается… Я могла вновь видеть каждый его мускул, каждую частицу кожи, которая принадлежала мне. Оставшись в одних боксёрах, в которых был явно виден его выпирающий дружок, он подошёл ко мне и прижал плотно-плотно к себе… По коже побежали мурашки, и я почувствовала, что он тоже задрожал. Руки Адама панически заскользили по моему телу, а губы прислонялись к моим ключицам, оставляя влажные следы, и стали опускаться ниже… Он покрывал лёгкими укусами мой живот, сгибая колени, и проводя языком влажные следы.

Мой мужчина. Моя любовь. Мой любовник. Мой Адам.

— Я так сильно хочу тебя…

Эти слова растёрли меня на мелкие крошки — и я простонала.

Его руки скользят ниже, а моё сердце сходит с ума, стуча между рёбрами, как заведённое. Он делает несколько шагов назад, и я выдыхаю.

— Ложись сюда, моя маленькая, — хрипло шепчет он, проводя рукой по гладкой простыни.

Я медленно подхожу к кровати и укладываюсь поудобнее.

— Ноги… Твои ноги. Я хочу чувствовать их, — выдыхает он и взяв их за икры, кладёт на свои крепкие плечи, а затем, его губы жадно целуют мою щиколотку.

О, мой Бог!

— Адам… Я не могу больше, — стону я, — Довольно соблазна, прошу!

— Малышка, я только начал, но если ты просишь, -хрипит он, и схватив мои трусики с обеих краёв, резко разрывает их на несколько частей.

— Прости, крошка, но я дико хочу погрузиться в тебя, — подняв брови прохрипел он.