Мистер Грей младший

Янис Каролина

Вздумала разозлить меня, малышка? У тебя не выйдет.

Я упрямо игнорировал её стоны о помощи, парковщик открыл мне дверцу машины, и я засунул Дану в салон; сразу закрыл Ауди и перевёл дух. Она стучала в окно.

Чёрт, эта маленькая сексуальная истеричка разобьёт стекло.

Я быстро сел за руль и вновь заблокировал окна и двери.

— В каком отеле ты живёшь? — повернувшись к ней, спросил я.

— Не знаю, — сказала

она, тупо уставившись в окно.

Детка, со мной лучше не шутить.

— Постарайся вспомнить, — попросил я, немного раздражённо.

Она посмотрела на меня, как на надоевшего ей дебила и быстро сняв с себя мой мокрый пиджак, кинула его мне. Я поймал его одной рукой и положил на сидение рядом.

— Что с тобой, Дана?

— Для вас, мистер Грей, я мисс Гриндэлльт, — сказала она отстранёно.

Ох, птичка, ты напросилась.

— Хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — спросил я.

Мой тон был полон решимости. Она растеряно посмотрела на меня, а потом сказала:

— В отель «Олимпик», на Тридцатой авеню.

Отлично. Сработало. Раз она перевела тему, то быстрее хочет избавиться от меня.

Я выехал на оживлённую трассу, постепенно вливаясь в поток машин. Дождь бил по стеклу, застилая пеленой точную картинку. Я не слышал ни слова из губ Даны, но поднял глаза в зеркало заднего вида. Два чистейших светло-голубых озера смотрели в мои мутно-голубые глаза.

Она быстро отвела взгляд к своему окну. Больше, я не смотрел на неё.

Айрин

Я была безумно довольна тем, что договорились с учительницей брата насчёт дополнительных занятий. Теперь, надеюсь, у меня появятся хоть два часа свободного времени.

Мои мысли не покидает красавец Грей. Хочется надеется, что я не слишком отпугнула его от себя Кажется, я ему… нравлюсь? А хотя, что за бред? Неужели я могу понравиться такому рафинированному и себялюбивому парню? А, быть может, и могу, ибо я — его противоположность.

Сейчас я брожу по супермаркету, желая переждать холодный, сильный ливень. Купив всё необходимое, расплачиваюсь и выхожу в вестибюль магазина. Четыре пакета — не хило.

По окну синего цвета стучат крупные капли. На парковку супермаркета подъезжает ярко-красная Ауди. Не знаю почему, но она ужасно привлекает моё внимание — это бывает довольно редко. Из неё выходит брюнетка с голубыми глазами, лет тридцати пяти — сорока, и, почему-то, она кого-то напоминает мне. Следом вылезла русоволосая девушка с карими глазами, в половину младше брюнетки и — я замираю, видя, как выпрыгивает — Фиби Грей.

Фиби — сестра Теодора Грея — она очень похожа на ту брюнетку. Они, наверняка, мать и дочь. Мать Теда. Он взял её глаза.

Русая

девушка открывает перед ними дверь.

— Софи, твоя родственница — просто бомба! — слышу я голосок Фиби.

Она заходит первая, бросает на меня отстранённый взгляд, а потом, проходит из вестибюля в магазин.

— Софи, нам очень понравилась у неё. Пусть и она приезжает к нам в гости, — говорит брюнетка.

Кажется, эта женщина очень-очень милая.

— Обязательно, Ана. Уверена, она понравится Теду! — восторженно щебечет Софи.

Когда она произнесла имя Грея — «Тед», то её щёки запылали, а глаза заблестели. Про себя, я уже обматерила её.

Ужас, что со мной?

Ана — как я поняла — зовут маму Теда, светло улыбнулась ей и вместе они зашли в магазин, не глядя на меня. Уж слишком дамы увлечены беседой.

Кто же эта Софи Теду? Кто? Что она для него значит?

Мысленно одёргиваю себя, замечая, что от дождика осталась лишь морось. Открывая локтем дверь, выхожу на улицу, торопливым шагом иду к автобусной остановке на Тридцатой авеню.

Несколько поворотов и переулков, и, вот — я выхожу к нужному месту. Пока я стою под навесом на остановке и жду вечно полупустого — девятнадцатого автобуса, моё внимание привлекает крутая, чёрная, ещё одна Ауди — которую владелец припарковал у дорогого отеля «Олимпик».

Из неё, — О, боже, — вышел Тед. Он так красив. Дьявольски. Его лицо задумчивое, немного усталое, что мне вдруг хочется обнять его, и сказать ему, чтобы он расслабился. Он открывает правую дверцу салона и улыбается кому-то сидящему внутри.

Что за дерьмо? Кто у него там?

Он галантно подаёт руку, но потом замечает лужу, и спрятавшись нв одно мгновение за дверью — достаёт на руках какую-то улыбающуюся дрянь.

Да что со мной такое?! Я не могу оторвать взгляда от этой парочки. Он переносит её через лужу, опускает на землю так бережно, будто ему не всё равно, грохнется эта вобла или нет, а потом — улыбается ей… Во мне переворачивались все жизненно важные органы, пока он смотрел на неё, слушал то, что она говорит, пока он что-то отвечал ей.

Вот же дрянь! И он козёл! Зачем он подкатывал ко мне, если у него и так баб предостаточно? Я стиснула зубы.

Я так была поглощена картиной «Двое придурков под дождём», что не заметила, как сделала несколько шагов вперёд от навеса. Сумасшедший, вечно изменчивый и совершенно непостоянный — теперь, — усиливающийся дождь, хлестал меня по щекам и по волосам.

Он провёл её к дверям отеля, она потянулась к нему. Нет, сучка, не смей.

Эта гадина поцеловала его в щёку и вошла в двери отеля. Грей тоже