Мистер Рипли под водой

Том стоял в bar-tabac [1] Жоржа и Мари с почти полной чашкой кофе в руке. Он уже расплатился, в том числе и за две пачки «Мальборо» для Элоизы, которые оттопыривали карман его пиджака. Том смотрел на игровой автомат, за которым кто-то играл.

Карикатурный мотоциклист на экране несся куда-то на задний план. Иллюзия скорости создавалась двигающимся вперед частоколом по обеим сторонам дорога. Игрок орудовал рулем, заставляя мотоциклиста объезжать едущий с меньшей скоростью автомобиль или подпрыгивать, словно лошадь, чтобы преодолеть изгородь, которая вдруг возникала поперек дороги. Если мотоциклист (вернее, игрок) не объезжал или не перескакивал вовремя, наступала тишина и появлялась черно-золотая звезда, означающая столкновение; с мотоциклистом, как и с игрой, было покончено.

Том не раз наблюдал за игрой (насколько он знал, этот автомат был самым популярным из всех, что приобрели Жорж и Мари), но сам никогда не играл. Ему как-то и не хотелось.

— Non-non! — донесся из глубины бара сквозь обычный шум голос Мари. Она опровергала мнение какого-то посетителя, возможно, о политике. О чем бы ни шла речь, они с мужем придерживались левых взглядов. — Ecoutez, Mitterrand... [2]

Между тем Тому пришло в голову, что Жоржу и Мари не нравится наплыв арабов из Северной Африки.

— Eh, Marie! Deux pastis! [3] — Это крикнул толстый Жорж в запачканном белом фартуке поверх рубашки и брюк, обслуживающий несколько столиков, где посетители выпивали и иногда закусывали чипсами и сваренными вкрутую яйцами.

Музыкальный автомат играл ча-ча-ча.

Снова на экране молчаливая черно-золотая звезда! Зрители, следившие за игрой, сочувственно вздохнули. Смерть. Все кончено. Экран безмолвно вспыхнул, одержимый навязчивой надписью: ОПУСТИТЕ МОНЕТЫ ОПУСТИТЕ МОНЕТЫ ОПУСТИТЕ МОНЕТЫ, и рабочий в синих джинсах, послушно пошарив в кармане, опустил еще монеты, и игра началась снова; мотоциклист, готовый ко всему, как ни в чем не бывало полетел в глубину экрана, аккуратно уклоняясь от возникающих перед ним бочек, плавно перепрыгнул через первое препятствие. Человек за игровым аппаратом сосредоточенно смотрел на экран, решая, что сделать, чтобы тот преодолел все, что встретится у него на пути.

Том подумал об Элоизе, о ее поездке в Марокко. Она хотела увидеть Танжер, Касабланку, возможно Марракеш. И Том согласился поехать вместе с ней. В конце концов, это не первое ее путешествие, для которого требовалось сделать прививки перед отъездом, а он как муж обязан сопровождать ее в некоторых развлекательных поездках. У Элоизы в течение года возникали две-три вдохновляющие идеи, правда, далеко не все из них она претворяла в жизнь. У Тома не было настроения устраивать каникулы. Сейчас начало августа, в Марокко стоит жара, а Том предпочел бы именно в это время года возиться со своими пионами и георгинами; он любил срезать почти каждый день по два-три цветка для гостиной. Том обожал свой сад, и его вполне устраивало общество садовника Анри, который помогал ему в наиболее трудоемкой работе по саду, когда требовалась физическая сила; впрочем, для других целей он и не годился.

К тому же эта Странная Пара, как Том называл их про себя. Он не был уверен, что они женаты, да это и не имело значения. Он чувствовал, что они скрываются в этом районе и присматриваются к нему. Может быть, они и безобидны, но кто знает? Том впервые заметил их с месяц назад в Фонтенбло, когда они с Элоизой ходили по магазинам: мужчина и женщина примерно одного возраста — около тридцати — похоже, американцы, шли впереди, время от времени оборачиваясь и поглядывая на них. Этот взгляд Тому был очень хорошо знаком, как будто они узнали его или, возможно, знали, что его зовут Том Рипли. Том несколько раз ощущал на себе подобные взгляды в аэропортах, хотя происходило это нечасто, да и было довольно давно. Он полагал, что причина тому — его фотография в газетах, однако за последние несколько лет ни одной из его фотографий в газетах не появлялось, он был в этом уверен. С тех пор как закончилось дело Мёрчисона, а это произошло около пяти лет тому назад, — Мёрчисона, чья кровь все еще на полу у него в подвале. Если бы кто-нибудь заметил это пятно, Том объяснил бы, что оно от пролитого вина.

По правде говоря, это смесь вина и крови, напомнил себе Том, потому что Мёрчисон был убит

Итак, Странная Пара. Мотоциклист вновь не избежал столкновения. Том заставил себя отвернуться. Он поставил пустую чашку на стойку бара.

У мужчины были черные прямые волосы, очки с круглыми стеклами, у женщины светло-каштановые волосы, тонкие черты лица и серые или светло-карие глаза. Мужчина пристально посмотрел на него с рассеянной улыбкой. У Тома возникло чувство, что он, возможно, где-то видел этого человека, в Хитроу или Руаси, что и вызывало ощущение, будто ему знакомо его лицо. В этом не было ничего страшного, но Тому это не нравилось.

А потом Том заметил их, когда они медленно ехали в своей машине по главной улице Вильперса. Он вышел как-то в полдень из булочной с flute [4] (должно быть, мадам Аннет не пришла в тот день или была занята приготовлением обеда) и снова почувствовал на себе их взгляд. Вильперс — маленький городок в нескольких километрах от Фонтенбло. Почему эта Странная Пара приехала сюда?

Мари, всегда приветливо улыбающаяся, и лысый Жорж оказались одновременно за стойкой бара в тот самый момент, когда Том поставил чашку.

— Спасибо и доброй ночи, Мари и Жорж, — сказал с улыбкой Том.

— До свидания, мсье Рипли, — крикнул Жорж, махнув одной рукой, а другой наливая «кальвадос».

— Спасибо, мсье, до скорого свидания, — крикнула ему вслед Мари.

Том почти уже достиг двери, когда в бар вошел мужчина в круглых очках, мужская составляющая Странной Пары. Судя по всему, он был один.

— Мистер Рипли? — Его бледные губы расплылись в улыбке. — Добрый вечер.

— Добрый вечер, — ответил Том, продолжая идти к выходу.

— Вы не против, если мы с женой пригласим вас выпить по стаканчику?

— Спасибо, я уже ухожу.

— Тогда, может, в другой раз? Мы снимаем дом в Вильперсе. Вон там. — Он неопределенно махнул рукой на север и обнажил в улыбке крупные зубы. — Похоже, мы соседи.

Том столкнулся с двумя посетителями, входящими в бар, и вынужден был немного отступить.

— Меня зовут Притчард. Дэвид. Я прохожу курс маркетинга в Институте бизнес-администрирования в Фонтенбло. Уверен, вы о нем знаете. Мой дом — двухэтажный белый с садом и маленьким прудом. Мы просто влюблены в него из-за пруда, из-за бликов на потолке от воды. — Он засмеялся.

— Понимаю, — сказал Том, стараясь, чтобы его голос звучал любезно. Он был уже за дверью.

— Я позвоню вам. Мою жену зовут Джанис.

Том кивнул и заставил себя улыбнуться.

— Да, прекрасно. Позвоните. Доброй ночи.

— Здесь не так много американцев! — крикнул ему вслед решительный Дэвид Притчард.

Мистеру Дэвиду Притчарду придется постараться, чтобы найти его телефон, подумал Том, потому что они с Элоизой позаботились о том, чтобы тот не фигурировал в телефонном справочнике. Этот выглядевший так заурядно Дэвид Притчард — почти такой же высокий, как и Том, — казался взволнованным. Том размышлял об этом, когда шел по направлению к дому. Может быть, он офицер полиции, раскопавший старые отчеты? Частный детектив, работающий... — интересно, на кого? Том не мог вспомнить, чтобы у него были какие-нибудь потенциальные враги. «Мошенник» — вот слово, которое подходит Дэвиду Притчарду: жуликоватая улыбка, притворная доброжелательность, возможно, выдуманная история об обучении в ЕИБА [5] . Этот институт в Фонтенбло мог быть прикрытием, впрочем, Том подумал, что, возможно, Притчард действительно там что-то изучает. Или, может быть, они не муж и жена, а агенты ЦРУ. Хотелось бы знать, подумал Том, что могло понадобиться от него американской разведке. Подоходный налог он платит исправно. Мёрчисон? Нет, с этим все улажено. Дело закрыто. Мёрчисон исчез, его труп не нашли. Дикки Гринлиф? Вряд ли. Совсем недавно, например, Кристофер Гринлиф, кузен Дикки, написал Тому и в прошлом году прислал почтовую открытку из Элис-Спрингс. Кристофер теперь инженер-строитель, женат и, насколько помнится Тому, работает в Рочестере, штат Нью-Йорк. Том даже поддерживает хорошие отношения с отцом Дикки Гербертом. Во всяком случае, они обмениваются рождественскими открытками.