Мистер Сыщик
Шрифт:
– Все, - довольно произнес я, - диск надежно спрятан!
Мы с Ирен двинулись прямо к зданию правоохранительных органов, на ходу разговаривая, обсуждая разные темы, не связанные с расследованием. Видимо, девушка не имела настроения в очередной раз погружаться в воспоминания, связанные с сестрой, хотя я и так видел, что она, даже во время нашей беседы думает о Кассандре. Меня это невыносимо терзало, ужасное ощущение. Я делал для нее все, что мог, но этого было недостаточно.
– Знаешь, - произнесла девушка, - когда мы с Касси были совсем детьми, я и помыслить не могла, что стану актрисой. Мы с сестрой очень любили писать всякие истории, хотели, когда вырастем, стать как Шарлотта и Эмили Бронте. Быть писательницами! Мы сколько всего придумывали! Правду говорят, что лучшая пора – детство. Ведь время прошло,
– И правда, как? – я взглянул девушке в глаза.
– Но ведь все это было так давно, - усмехнулась она, - мы выросли и разошлись, как в море корабли, выпорхнули с родительского гнезда. Я никак не могла найти свое место в жизни, не понимала, чего хочу, я хотела видеть в зеркале человека достойного, но не знала, в какую сторону мне двигаться, сбилась с пути. Я курила сигареты…
– Курила? – Я до крайности изумился.
– Ну да, что здесь особенного? Я бросила год назад, это уже пережиток прошлого. А вот Касси всегда знала, чего хочет от жизни, упорно шла к своей цели. У нее все получалось, вот только гибель родителей подкосила Кассандру больше, чем меня. На то время я имела, какого-никакого, мужа и трехмесячную малышку, а у Кассандры не было никого… Марк, мой бывший, поддержал меня в трудный период, для сестры же опорой была лишь я. Я ей не очень помогла, сразу говорю, но старалась не падать духом. Тогда мы последний раз проводили много времени вместе, после – сестра отдалилась и с головой ушла в работу.
Я сочувственно взглянул на девушку. Сколько ей пришлось пережить! Только гибель родителей чего стоит! Самого этого хватило бы с головой на одного несчастного человека…
В полиции царила суматоха: все что-то делали, куда-то бежали. Звуки смешались в один непрестанный гул – кто-то подавал заявление, о чем-то втолковывая дежурному, кто-то стучал пальцами по клавиатуре, кто-то говорил по телефону, отдавал указания, кто-то проводил мужчину в наручниках за дверь одного из кабинетов. Девушка в полицейской форме уронила папку с бумагами и сердито выругавшись, начала собирать листки; паренек, похожий скорее на практиканта, чем на сотрудника правоохранительных органов, споткнулся о провод от компьютера и чуть не полетел лицом вниз, расплескав кофе с пластикового стаканчика. Я буквально поймал его и задал вопрос:
– Я – частный детектив, - вытащил удостоверение, - могу я поговорить с кем-то из отдела убийств?
– Вам нужен третий этаж и налево, - протараторил тот и побежал дальше.
Я пожал плечами, взял Ирен за локоть и двинулся к лифту.
– Почему у тебя корочка лишь помощника детектива? Ты ведь говорил, что являешься главным в агентстве? – пристально глядя на меня, вдруг спросила девушка. Я замешкался, но тут в кабинку зашли посторонние люди и я воспользовался моментом, чтобы не отвечать. Вот проклятье! Что же мне теперь придумать? Зачем она вообще вглядывалась в удостоверение, я ведь ей уже показывал… Но к чему ее обвинять, я сам виноват, уж не думал ли я, что девушка никогда не узнает правды? Зачем только врал?! Что я ей теперь скажу?
На нужном этаже я сразу обратился с тем же вопросом к невысокому парню в голубой рубашке. Тот окинул нас с Ирен пристальным взглядом и приказал следовать за ним.
Мы шли по длинному отделению, за рабочими столами которого сидели полицейские, детективы, секретари или кто там еще. Некоторые обложенные бумагами и коробками так, что даже макушки не видно, некоторые полностью погрузились в раздумья, некоторые смотрели что-то за компьютером. Я видел высокую стеклянную перегородку –
Паренек привел нас в кабинет, видимо, начальника, который о чем-то живо беседовал по телефону. При нашем появлении он нахмурился, прервал разговор и громко положил трубку.
Я снова вытащил удостоверение.
– Чем обязан таким неожиданным визитом мистер…
– Фостер. Я и, - я перевел взгляд на Ирен, - моя ассистентка расследуем некое дело…
– Вы должны знать, что мы не сотрудничаем с детективными агентствами, - недовольно промолвил мистер Моффат и встал из-за стола. Это был крепкий черноволосый мужчина, в его теле не было ни капли лишнего веса – все превращалось в мускулы. Его мощная, высокая фигура возвышалась надо мной, и я растерялся. Как Таррел добывал нужные сведения?
– Вся информация конфиденциальна, - продолжал мужчина.
– Но ведь…
– Никаких но! У вас свои правила и законы, а у нас свои. Я не хочу иметь дел с мальчиком на побегушках при захудалом детективном агентстве.
– Одну секунду, - пробормотал я и выскочил за дверь, провожаемый удивленными взглядами Ирен и моего собеседника. Я не знал, что мне делать. Это глупо, нелепо, но спорить с этим человеком я не мог, также не мог видеть разочарования и недоумения на лице Ирен. Я должен был сделать хоть что-то. Почему меня даже не выслушали?! Я быстро набрал номер Майка и как можно короче сообщил ему о происшедшем. Тот немедленно потребовал мистера Моффата к телефону.
После пяти минут их разговора, из которого я ничего не понял, полицейский отдал мне мобильник со словами:
– Вам нужно было сразу сказать, что вы от Майкла Таррела. Нужные сведения сейчас принесут.
«Разве то, что я работаю с Майком, меняет дело?» - хотел воскликнуть я, но посмотрев на Ирен, я осекся. Во взгляде девушки читался немой вопрос. Ну и как мне теперь выкручиваться? Словно уж на сковородке? Я прикрыл глаза, чтобы показать барышне, будто очень занят мыслительным процессом, а на самом деле просто не хотел видеть ее хмурого лица.
Тем временем, тот самый голубоглазый парень, который привел меня к мистеру Моффату, уже доставил нам нужные бумаги о смерти Джошуа Джексоне. Открыв глаза, я внимательно все прочел. Досье об умершем, кстати говоря, мужчина - бывший военный, опрос свидетелей, нашедших его, предсмертная записка, дверь квартиры, запертая изнутри: все говорило о самоубийстве. Вскрытие показало, что отравился он таблетками, в которых содержалось такое вещество, как строфантин. Хм… Где-то я уже слышал это название. Стоп! Это же тот препарат, который употреблялся мистером Треем, и, по моему мнению, им пытались отравить Кассандру Гилберт!
– А вы уверены, что мистер Джексон сам покончил с собой? – спросил я, - может ему помогли?
– О чем вы? Посмотрите внимательно отчеты! В квартире никаких посторонних отпечатков обнаружено не было, все предельно ясно. Да и как по-вашему преступник проник к мистеру Джексону? Убийца, что проходит сквозь стены?
– Моффат усмехнулся.
«Отпечатки – не показатель», - вспомнил я слова лектора по криминологии, - «ведь мир изобрел перчатки! Но как объяснить запертую дверь? Я уверен, мужчина не заканчивал жизнь самоубийством, он как-то замешан в деле! Может, это Джексон убил Кассандру? А заказчик организовал его смерть, устранил посредника, так сказать». Но все же я еще раз все пролистал. Предсмертная записка, напечатанная на компьютере, выглядит подозрительно, однако только не для тех, кто хочет поскорее закрыть дело. Почему Джошуа не написал записку от руки, как все нормальные люди? Если можно назвать нормальными людей, которые вот так обрывают свою жизнь. Видимо, у него на то были свои причины. Или же предсмертное послание напечатал кто-то другой, отравивший Джексона. Строфантин.… В деле об убийстве случайностей не бывает. Но как убийца, если такой был, проник в квартиру?!