Мистерия убийства
Шрифт:
Когда я добрался до очередной скалы, ноги мои совершенно одеревенели. Температура воздуха не превышала пятнадцати градусов по Цельсию, дул прохладный ветер, и, выбравшись из воды на камень, особого облегчения я не испытал. Я продолжил путь, и физические усилия помогли мне согреться.
По мере того, как солнце опускалось к горизонту, становилось всё холоднее, и следовало соблюдать чрезвычайную осторожность, чтобы не свалиться со скалы в воду.
До рождения близнецов я активно занимался скалолазанием. Мне нравилось, что это занятие требует серьёзных затрат энергии и точности движений. Но больше всего мне нравилось
Надо сказать, что это коренным образом отличалось от моих переживаний во время работы. Находясь в зоне военных действий, следовало делать все, чтобы свести любой риск к минимуму. Но это, увы, не всегда удавалось. На войне вы не в состоянии контролировать ситуацию, опасность грозит вам откуда-то извне и при этом вовсе не в строго отмеренных дозах.
В скалолазании всё обстоит совсем не так. Вы сами выбираете, куда поместить руку или поставить ногу. Только вы знаете, хватит ли вам сил или гибкости для очередного шага. От вас, конечно, может отвернуться удача, и вы понадеетесь не на тот камень, но в большинстве случаев вы действуете в границах собственных возможностей. Мне это, как я уже сказал, очень нравилось.
Сейчас я находился в совершенно иной ситуации. Начать с того, что мне ни разу не доводилось взбираться по мокрым скалам. Кроме этого, мне не надо было добираться до вершины. Я шёл по траверсу [5] , и мне не следовало торопиться. Сейчас же я должен был спешить и не имел возможности отдохнуть, ощутив боль в мышцах или усталость. На моих ногах вместо мягких каучуковых туфель для скалолазания были тяжеленные альпинистские башмаки, требовавшие широких выемок или полок. Башмаки, конечно, можно было снять, но я понимал, что уже через пару минут ступни превратятся в кровавую кашу и ноги окончательно замёрзнут. Я и так их уже почти не чувствовал.
5
Переход альпинистов по маршруту, проходящему по гребню горного хребта и соединяющему несколько вершин.
Тем не менее, я добрался до нужного места. Выходя из «Морского ранчо», я наметил в качестве конечной цели путешествия по вражеской территории пару самых высоких скальных образований. Я не был до конца уверен, но мне казалось, что два стоящих рядом утёса указывают, что пора поворачивать к берегу.
Я постоял на скале пару минут, решая, как преодолеть прибой. В отличие от песчаных пляжей линия прибоя из-за обилия скал и неровностей дна была хаотичной и широкой. Там, где волны кипели, разбиваясь о каменные колонны и гигантские валуны, войти в воду было невозможно. Следовало отыскать скалу, примыкающую к берегу.
Я прыгнул с камня на камень. Моя нога заскользила по мокрой, осклизлой поверхности, и в следующий миг я оказался в воде.
Сказать, что у меня перехватило дыхание, значит, не сказать ничего. Ледяная вода не только вытеснила воздух из лёгких, но и сами лёгкие вдруг отказались работать. Падение пришлось на момент затишья, перед тем, как на скалы должен был обрушиться очередной вал. Это было чистое везение, казалось, всё обойдётся сравнительно легко и я сумею выбраться. Я начал взбираться на скалу, но не успел закрепиться,
Я царапал ногтями скользкую поверхность, искал опору для ног, отчаянно пытаясь взобраться на утёс. Мне удалось зацепиться, когда вода начала спадать. Я услышал громкий засасывающий звук, шорох гальки и… через мгновение немыслимая сила оторвала меня от скалы, развернула и швырнула спиной на утёс.
Вот тогда я впервые понял, что события выходят из-под контроля. Я по-прежнему не мог дышать, и мне показалось, что я распорол икроножную мышцу на левой ноге. Боли я не почувствовал — вода была слишком холодной, но мне почудилось, будто ногу обожгло огнём.
Я понимал, что если не выберусь из воды до того, как нахлынет следующий вал, то не сумею выбраться уже никогда.
Но какая-то неведомая сила вдруг вытолкнула меня на поверхность. Возможно, это была мысль, что Кевин и Шон могут так и не дождаться моей помощи. А может, я увидел свой изуродованный труп, колотящийся о камни в волнах прибоя. Мы все запрограммированы на сверхусилия, проявляющиеся лишь в момент смертельной опасности. Как бы то ни было, но мощный выброс адреналина в кровь помог мне выбраться из воды. Я, словно человек-паук, полз вверх по утёсу к выступу, на котором могли уместиться ноги. Волны, пытаясь стянуть меня вниз, хватали за лодыжки, но теперь мне казалось, что даже взрыв бомбы не сможет оторвать меня от скалы.
До берега я добрался в отвратительном состоянии. Начинало темнеть, становилось всё холоднее, лодыжка и колено страшно болели, а все тело била неукротимая дрожь. Рюкзак казался мне неподъёмным, и даже возникла мысль выбросить тяжеленный фонарь — тем более, что солёная вода наверняка погубила батареи. И я бы от него избавился, но жаль было терять время. Так и не сняв рюкзак, я потащился подальше от моря, передвигаясь от одной скалы к другой и внимательно высматривая в наступающей темноте красные глаза камер слежения.
Найдя временное укрытие, я открыл рюкзак, достал бутылку и выпил воды. Затем снял ботинки, вылил из них солёную воду и отжал шерстяные носки. Лодыжка распухла и стала похожа на небольшой грейпфрут. Я обулся, как можно туже зашнуровав ботинки, и осмотрел икроножную мышцу. Края раны расползлись, обнажив мясо, от соприкосновения с холодным воздухом разрез пощипывало, но всё было не так уж страшно. Соль моря, видимо, пошла ране на пользу.
Затем я стащил с себя шерстяную куртку, свитер и майку, хорошенько их отжал и снова надел. Меня по-прежнему била дрожь.
Кухонный нож куда-то подевался — видимо, выпал из рюкзака, когда я барахтался в воде. Фонарь, естественно, не работал, но я решил его оставить, поскольку теперь он был моим единственным оружием. Я взглянул на сотовый телефон, но увы — в герметичный пластиковый пакет каким-то образом налилась вода, и мобильник перестал функционировать.
Мне казалось, что оторвать меня от земли можно лишь при помощи гидравлического подъёмника. Но ощущение оказалось ложным. Я ухитрился встать и продолжить путь. Солнце уже опустилось за горизонт, наступили сумерки, а мне ещё предстояло найти место представления. Как это сделать, я не знал и снова засомневался. Может, всё же стоит сразу двинуться к дому?