Мистические истории доктора Краузе
Шрифт:
Хозяин кабинета сидел за столом и читал документы. Увидев доктора, он снял очки и вышел ему навстречу.
– Добрый вечер! – поздоровался Эдуард Филиппович и пожал доктору руку.
– Добрый вечер! – сухо ответил доктор.
Головная боль все еще не давала ему покоя, и он попросил таблетку болеутоляющего. Когда доктор выпил лекарство, хозяин дома внимательно посмотрел на Эриха и заметил:
– Похоже, доктору самому нужен доктор.
Эриху не хотелось развивать эту тему, и он с нетерпением произнес:
– Ну что, приступим к сеансу?
– Я готов, – бодро произнес
– Для сеанса нам нужна цифровая камера, ноутбук или iPad, кушетка для вас, кресло для меня, а блокнот и ручку я уже взял.
Петр Семенович помог расставить доктору мебель, принес камеру, iPad и удалился, плотно закрыв за собой дверь.
Когда все было установлено, доктор с удовлетворением посмотрел на свою импровизированную приемную и сел в кресло.
Хозяин дома расположился на кушетке и сложил руки вдоль тела. Доктор ввел его в гипноз и задал несколько стандартных вопросов. Затем провел по текущей жизни и довел его до момента рождения.
– Лента времени начинает раскручиваться назад!
Глаза Эдуарда Филипповича были плотно закрыты, и со стороны можно было видеть легкие подергивания век.
– Представьте, что вы входите в длинный темный туннель. Пройдя его, вы попадете в предыдущую жизнь. Туннель похож на цилиндр с темными стенами, которые, по мере приближения к концу туннеля, будут светлеть и преображаться в ослепительный свет. Я буду считать от десяти до одного, и, когда скажу один, вы окажетесь в своей предыдущей инкарнации. При этом вы сохраните свою личность и будете понимать, что это ваша прошлая жизнь. Вы не будете себя отождествлять с прошлой личностью.
Находясь в гипнотическом состоянии, Эдуард Филиппович пребывал в абсолютной темноте. После слов доктора он увидел размытые контуры туннеля и медленно, почти на ощупь, пошел к входу. Стенки туннеля были круглые и почти черного цвета.
– Десять… девять… Вы входите в туннель и набираете скорость. Восемь… семь… Двигаетесь все быстрее и быстрее. Шесть… пять… Стены начинают светлеть, вы двигаетесь все быстрее и быстрее. Четыре… три… Стены почти белые, вы видите выход. Яркий ослепительный свет застилает вам глаза. Два… Вы видите перед собой выход. Один… Вы снаружи. Вам комфортно, и вы в безопасности. Вы слышите мой голос?
– Да, – ответил Эдуард Филиппович.
– Где вы сейчас находитесь? Что вы видите перед собой?
– Я в темноте, – хрипло ответил Эдуард Филиппович.
– Темнота рассеивается, что вы видите?
В этот момент Эдуард Филиппович разглядел очертания длинного обшарпанного коридора. Его тяжелые шаги эхом отражались от стен. На нем военная офицерская форма советских войск.
– Я в коридоре.
– Хорошо, вы в коридоре, что вы делаете в этом коридоре?
Мужчина в форме подходит к решетчатой металлической двери и предъявляет удостоверение сотрудника главного управления контрразведки «СМЕРШ», его удостоверение проверяют, и он расписывается в ведомости посещения.
– Это тюрьма, – догадывается Эдуард Филиппович.
– Вы сидите в тюрьме?
– Нет. Я иду допрашивать задержанного.
– Вы следователь?
– Я офицер контрразведки.
– Какой это год?
Заглянув в ведомость, Эдуард Филиппович ответил:
– 1946.
– А как вас зовут?
Открыв удостоверение, мужчина в форме прочитал фамилию, и Эдуард Филиппович озвучил:
– Романов Павел Григорьевич.
– Хорошо. Что дальше происходит?
Романов прошел еще два коридора и открыл дверь комнаты, в которой стоял металлический стол и три стула. Он увидел мужчину, сидящего за столом в гражданской одежде, лицо его в сильных кровоподтеках. Один глаз заплыл и опух. На запястьях наручники. С первой же секунды Романов оценивает его параметры и вглядывается в лицо, но из-за синяков и запекшейся крови не может его узнать.
– Я вижу арестованного, – ответил Эдуард Филиппович.
– Что он делает?
– Сидит за столом.
– Так, хорошо, что происходит дальше?
Высокий худощавый мужчина в военной форме в звании майора стоит, облокотившись о стену, и курит. Увидев вошедшего офицера, он лениво повернулся и сказал:
– Присаживайтесь, Павел Григорьевич, я уже вас заждался.
Романов опустился на стул и деловито спросил:
– В чем дело?
– Да вот, Павел Григорьевич, этот гражданин утверждает, что встречался с вами лично при очень странных обстоятельствах.
– Кто такой?
Вместо ответа майор протягивает ему папку и говорит:
– Вот ознакомьтесь.
– Я не взял очки, вы можете прочитать? – намеренно солгал Романов, ему было необходимо оценить обстановку.
Майор открыл протокол допроса и начал читать:
– Я, Комаров Федор Петрович…
При упоминании имени Романов занервничал, но внешне постарался себя ничем не выдать. В мыслях промелькнуло: «Как такое возможно?» Он внимательно взглянул на арестованного и склонил голову набок.
Арестованный улыбнулся, оголяя окровавленные зубы, и перевел взгляд на майора. Несколько секунд они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Затем майор откашлялся и еще громче стал зачитывать показания:
– «Летом 1942 года я был завербован руководителем Гатчинского подпольного комитета партизанского движения для подпольной работы комитета, действующего на территории Гатчины после отхода Красной Армии в 1941 году. Во время боевых действий я и двое моих товарищей попали в плен. Сначала мы содержались в общем лагере со всеми заключенными, потом в лагерь приехал немецкий офицер в сопровождении человека в маске, одетого в гражданку. Он провел беседу со всеми нами и предложил вступить в специальный диверсионный батальон…»
Подняв глаза, майор с минуту пристально смотрел на Романова, пытаясь оценить его реакцию по лицу, и жестким тоном произнес:
– Интересно, кто такой этот человек в маске? Мистер Икс?
Романов застыл от напряжения, в горле пересохло, но он сумел себя сдержать и внешне не подал вида.
Майор продолжил:
– «Мы прошли курс обучения и двадцатого ноября 1943 года были сброшены на территорию Украины с диверсионным заданием подорвать секретный объект. Объект мы заранее не знали. Нам лишь сказали, что это движущаяся цель…»