Мистические истории. Ребенок, которого увели фейри
Шрифт:
Подозвав официанта, я сказал:
– Один из ваших сослуживцев недавно подходил ко мне с требованием оплатить счет. Мне подумалось, что он чересчур спешит, однако я выложил деньги. Официант забрал чаевые, но плату за кофе оставил.
– Sapristi! [38] – воскликнул гарсон. – Жан Бушон опять взялся за свое.
Я не стал задавать вопросов. Их дела меня не касались, подробности мне были ни к чему, и я молча удалился.
Весь следующий день я трудился в городской библиотеке. Но ни одного неопубликованного документа, который бы представлял какую-то ценность для моей работы,
38
Черт возьми! (фр.)
Я перерыл массу текстов, по-разному отвечавших на вопрос, сожгли Жанну д’Арк или нет: кое-кто утверждал, что некая особа, под тем же именем и тоже из Арка, спустя годы умерла естественной смертью и что якобы она выдавала себя за подлинную деву-воительницу. Я перечитал множество монографий о Девственнице, серьезных и не очень. Некоторые представляли собой подлинный вклад в историческую науку, другие – вторичную сомнительную стряпню из расхожих, всем известных материалов. В последних новым был только соус, под которым эти материалы подавались.
Вечером, после обеда, я возвратился в то же кафе и снова заказал кофе с коньяком. Не спеша его выпил и отошел к стойке написать пару писем.
Закончив первое письмо и уже складывая его, я заметил того же бледного официанта: он протягивал руку за платой. Я извлек из кармана пятидесятисантимовую монету и монетку в два су, положил на стойку поближе к официанту и вернулся к письму – запечатал его в конверт и надписал адрес.
Потом я закончил второе письмо, встал и направился к столику, намереваясь заказать марки, и тут заметил, что, как и в прошлый раз, серебряная монета осталась нетронутой, а медная исчезла.
Я постучал по столику, подзывая официанта.
– Tiens [39] , – сказал я, – этот ваш сотоварищ снова чудит. Чаевые взял, но полфранка оставил.
– А, снова этот Жан Бушон!
– Да кто он такой?
Официант пожал плечами и вместо ответа на мой вопрос проговорил:
– Я бы рекомендовал месье не платить в следующий раз Жану Бушону – если, конечно, месье намеревается впредь посещать наше кафе.
– Ну разумеется, этот дурень больше ничего от меня не получит. Я одного не понимаю: почему его до сих пор у вас держат.
39
Послушайте (фр.).
На следующий день я вновь побывал в библиотеке, а потом прошелся по берегу Луары – зимой она несется бурным потоком, а летом мелеет, так что местами вдоль берега обнажаются галька и песок. Я побродил по городу и попытался, хотя без успеха, представить себе его в кольце стен и круглых башен, когда 29 апреля 1429 года в город ворвалась Жанна, обратив англичан в паническое бегство [40] .
Вечером я вернулся в знакомое кафе и сделал заказ. Потом принялся просматривать и сортировать свои заметки.
40
…29 апреля 1429 года в город ворвалась Жанна, обратив англичан в паническое бегство. – В реальности эти события разделял полуторанедельный временной промежуток: 29 апреля Жанна д’Арк с небольшим отрядом проникла в осажденный Орлеан через Бургундские ворота, а 8 мая, после нескольких проигранных сражений, англичане сняли с города осаду.
Тем временем мне на глаза попался пресловутый Жан Бушон, стоявший у столика в прежней выжидательной позе. На сей раз я внимательно всмотрелся в его лицо. Одутловатые бледные щеки, черные глазки, густые темные бакенбарды – «бараньи отбивные» – и сломанный нос. Жан Бушон определенно не отличался красотой, но в выражении его лица не было ничего отталкивающего.
– Нет, – ответил я, – вы от меня ничего не дождетесь. Вам я платить не стану. Позовите другого гарсона.
Я поднял глаза, чтобы посмотреть, как Жан Бушон воспримет мои слова, но он сделался плохо различим, точнее сказать, его формы и черты странно расплылись. Словно бы я наблюдал сначала отражение в неподвижной воде, а потом поверхность отчего-то заколыхалась, картина рассыпалась на куски и пропала. Я его не видел. Растерянный и даже немного испуганный, я постучал ложечкой о кофейную чашку, чтобы привлечь внимание официантов. Один из них немедленно ко мне подскочил.
– Послушайте, – начал я, – Жан Бушон снова здесь был. Я сказал, что не заплачу ему ни су, и он совершенно непостижимым образом растаял в воздухе. Я нигде его не вижу.
– Его здесь и нет.
– Когда он вернется, скажите, чтобы подошел ко мне. Я хочу с ним переговорить.
Официант смутился.
– Не думаю, что Жан вернется.
– Давно он состоит на службе?
– Он уже несколько лет у нас не работает.
– Тогда почему он подходит к посетителям и спрашивает плату за кофе и прочие заказы?
– Он никогда не берет деньги по счету. Только чаевые.
– Как же вы ему это разрешаете?
– Мы ничего не можем поделать.
– Нельзя пускать его в кафе!
– Нам от него не избавиться.
– Я просто поражен. Он не имеет права забирать чаевые. Нужно пожаловаться в полицию.
Официант покачал головой.
– Что толку? Жан Бушон умер в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году.
– Умер?.. – повторил я.
– Да. Но до сих пор сюда наведывается. К старым клиентам, местным жителям, он не пристает – только к чужим, приезжим.
– Расскажите мне о нем.
– Сейчас никак, месье, прошу прощения. Большой наплыв посетителей, мне надо работать.
– В таком случае я загляну сюда завтра утром, когда вы будете посвободней, и попрошу поведать эту историю. Как вас звать?
– Альфонс, месье, к вашим услугам.
Следующим утром вместо поиска следов Орлеанской Девы я явился в кафе выслеживать Жана Бушона. Альфонс вытирал тряпкой столики. Я пригласил его сесть, а сам устроился напротив. Рассказанное я передаю кратко, лишь в нужных случаях прибегая к точным цитатам.
Жан Бушон служил в этом кафе официантом. В некоторых подобных заведениях у служащих принято держать копилку, куда все складывают полученные чаевые. В конце недели копилку открывают и деньги делят между официантами в определенной пропорции: метрдотель получает бoльшую долю, чем остальные. Нельзя сказать, что так принято во всех кафе, но в некоторых, в том числе и в этом, придерживались именно такого порядка. Сумма набирается более или менее постоянная, за исключением особых случаев – например, каких-то торжеств, и официанты с точностью до нескольких франков знают свой будущий доход.