Мистические рассказы
Шрифт:
– Помогу я тебе, юноша, – наконец произнес старый священник.
С этими словами снял он со своей груди тяжелый серебряный крест.
– Возьми этот символ христианской веры. Когда неведомая девушка встретит тебя на берегу, поспеши накинуть ей на шею цепочку от креста. А сам не отпускай! Там будет видно…
Направился Андрейка к реке. Величаво катила она свои волны за околицей деревни. Промышляли деревенские рыбкой в ее водах. Раскидистыми ивами поросли крутые берега. И лишь в одном месте высоко вздымался обрывистый берег,
Обошел Андрейка яр. Осмотрелся. Сел на высокий бережок и приготовился ждать свою суженную. Бешено колотится сердчишко. Рукой сжал тяжелый крест так, что костяшки пальцев побелели.
Вот, словно шаги прошелестели за спиной. Дернул головой Андрейка, в надежде увидеть нареченную невесту.
– Не оглядывайся, – строго прошептал знакомый голос.
Замер юноша, как скала каменная. И пальцем шевельнуть не смеет.
Холодные руки опустились на его плечи. Опять пронзило морозом все тело. Гладят руки плечи. Вот уже шею захватили ледяные пальцы, к горлу подбираются… А на Андрейку оцепенение нашло. Даже шелохнуться не может. Лишь испуганные мысли разбегаются в голове. Крест! Крест!..
Стряхнул Андрейка оцепенение, резким движением закинул цепочку креста на шею. Вскрикнула нежить яростно, вцепилась пальцами в цепочку и обмякла.
Не веря себе, обернулся Андрейка. И увидел прекрасную девушку. Волосы ее цвета расплавленного золота опустились на белоснежные плечи. Ярко-голубые глаза смотрели прямо и доверчиво. Шевельнулись чувственные губы.
– Ну, что смотришь? Холодно мне.
Только тут юноша заметил, что девушка совсем не одета.
– Ой, прости меня.
Скинул он с себя рубаху, закутал девушку.
– Подожди меня тут, я сейчас.
Быстрее ветра сбежал Андрейка с обрыва. Ошалело пронесся по деревенской улице. Люди подумали, что с ума парень сошел. Лишь Авдотьин ребенок заорал шибче обычного.
Не отвечая на вопросы домашних, бросился к большому материнскому сундуку, раскидал все вещи, нашел нечто подходящее и рванулся обратно.
– Куда ты, сынок, – всполошено бросилась за ним мать.
Не успела. Вихрем промчался Андрейка обратно. Прибежал на яр. Не видно нигде девушки.
– Где ты? – навернулись на глаза слезы.
Вышла девица из-за дерева.
– Спасибо тебе, Андрей. Не откажешься от своего обещания?
– Да ты что? – даже опешил парень, – конечно же, нет!
Бережно обнял ее за плечи.
– Пойдем ко мне домой. Матушка рада будет.
Начали они потихоньку спускаться в деревню. Услужливо бросилась под ноги тропинка. Деревья нежной листвой провожали молодых людей, мягко покачивая ветвями, солнце пустило ласковый луч, согревая иззябшее тело девушки.
Деревня встретила их завистливыми взглядами.
– Откуда ты отхватил такую красоту? – воскликнул появившийся Мишка.
Неожиданно девушка насторожилась. Послышался громкий плач.
– Что это? – растерянно повернулась
– Это в избе тетки Авдотьи. Вот уже почти двадцать лет, как сказывают, этот ребенок почти не перестает орать. Да, и не растет совсем.
– Пойдем туда, – в глазах девушки блеснула грустная слезинка.
Свернули молодые люди к некогда добротному дому. Подошли к самому крыльцу. Надрывистый плач, казалось, заползал в самое нутро.
– Может не надо беспокоить бедную женщину? – тихо попросил Андрей.
– Надо, – девушка решительно постучалась в дверь.
На порог вышла измученная Авдотья, отирая передником красное лицо.
– Никак не угомонится, – жалобно проговорила она и прислонилась к дверному косяку, поправляя выбившуюся прядь волос.
– Матушка, – внезапно склонилась девушка, – я дитя ваше.
Авдотья покачнулась.
– Да как же это? – напряженный взор ее обратился в горницу, где благим матом орал ребенок. – Вот же дитятко мое. Двадцать лет его обихаживаю…
Девушка, отодвинув несчастную, прошла в комнату.
– Дай топор, – обернулась она к Андрею.
– Топор? Зачем?
– Увидишь.
Она взяла топор и, широко замахнувшись, направилась к колыбельке.
– Не-ет! – Авдотья бросилась к ребенку.
Но было уже поздно. Лезвие топора, сверкнув, опустилось на детскую головку. Авдотья обессилено опустилась на ближнюю лавку. А вместо ребенка на смятой простыне лежало сучковатое полено.
– Вот так-то вот! – произнесла девушка и выронила топорище.
– Да как же это? – причитала Авдотья.
– Матушка, ты была кем-то проклята. Вот и подменили тебе ребенка. А настоящая дочь твоя – это я.
– Настенька моя, – ноги женщины подкосились, и она грузно рухнула на пол.
Жаба
Деревушка наша Пихтовка стояла на излучине. Небольшая деревенька – всего несколько дворов. Домики все ладные, крепкие, старинными узорами разукрашенные: ну там наличники, ставенки, охлупни. В общем, все – как положено по старому закону. Речушка – Веснянка – была хоть и невелика, но чиста и достаточно глубока, особенно возле меленки, где в омуте водились сомы. А на берегу зелеными косами покачивали стройные березки.
Сейчас-то там уже ничего нет: ни Пихтовки, ни Веснянки. Затопило нашу сторонушку при постройке электростанции.
А в недавние-то времена, в нашей-то Пихтовке жизнь проходила радостно.
Особенно веселые гулянья проходили в мае, когда вся наша природа оживала после зимней спячки. На березах появлялись нежные, клейкие листочки. Словно легкой дымкой подергивались веточки. Ясное солнышко согревало землю нашу – кормилицу.
Выходили в майские солнечные дни на крутояр парни и девчата. Девушки плели венки из первых одуванчиков. Одаривали этими веночкам ими своих избранников. Радостно смотрели на них старики, вспоминая свою молодость.