Митчелл. Безликие
Шрифт:
– Подождите! Подождите!
– Да?
Самир остановился прямо передо мной и часто дышит.
– Я ненароком подслушал ваш разговор с Питом. – начал Ганди. – Я знаю Ойвинда. Мы познакомились в ночном клубе недалеко отсюда. Зимой, кажется. – мужчина жестом предложил спрятаться от накрапывающего дождя под козырьком автобусной остановки и продолжил: – У Ойви есть очень необычная татуировка на затылке. Символ, – Самир молниеносно достал телефон, найдя подходящее изображение во всемирной сети, – Альгиз. Это руна.
– Мистер Эге рассказывал что-нибудь о себе?
Нижняя губа Самира на мгновение дрогнула, а лицо исказила скорбь.
– Я уже который день не могу до него дозвониться. – понуро ответил Ганди. – Что с ним? Его больше нет, да?
– С чего такие выводы?
– Частные детективы просто так про людей не расспрашивают. Значит, их обоих убили. Иначе было бы странно, что знакомые люди скончались одновременно. – грустно улыбнулся он. – И Олли сразу сник, когда услышал имена, а он хорошо знал их обоих лично. – Ганди задумался всего на секунду и снова внимательно посмотрел на меня. – Значит, это так? Их убили?
Я слегка покачал головой, незаметно проведя по нижнему ряду зубов языком, и предупредил, что никто, в том числе и Питер, не должен знать о произошедшем.
– Понял, понял. – удручённо кивнул Ганди, но в следующую же секунду его осенило: – Я вспомнил! Ойви как-то рассказывал о Майлзе Кортесе! Это странная троица, которая ищет таланты и помогает выбиться в люди. Они вроде спонсоров, которые не особо это афишируют.
– Как их найти?
– Не знаю. – признался Самир. – Ойви они сами нашли. Говорили только вживую и наедине. Каждый раз место встречи меняли.
Мы обменялись с мистером Ганди номерами, и я поехал к Мэтту. Новые подробности мне не терпится рассказать ему лично.
От ближайшей остановки к полицейскому участку за мной увязался котёнок. Он прятался от дождя у мусорных баков, но стоило пройти мимо, как он выбежал из укрытия, не боясь промокнуть, и семенит за мной.
Грязный, тощий, с вырванными клочками шерсти на боках. Ему от силы месяца два, но уже знатно подрано левое ухо в двух местах, через всю мордочку вычерчен светло-розовой тонкой линией шрам, и на спинке едва успел зажить след от зубов. Не то собаке попался, не то от очень крупного сородича в схватке за еду получил.
Шесть у котёнка молочно-белая. Глаза большие какого-то жуткого и одновременно завораживающего прозрачно-голубого цвета с серым отливом. Маленький обитатель помоек гордо вышагивает за мной. Он дошёл до полицейского участка и, я, скрепя сердце, оставил его на улице. Оглядываюсь на тощего котёнка.
Мэтт окликнул меня.
– Кого ты высматриваешь? Опять от своей подружки прячешься?
– Там котёнок. – ответил я. – Есть что-нибудь ему дать? Он такой тощий и голодный.
Дормер натянул футболку на нездорово впалом животе. Торчащие тазовые кости едва прикрывает пояс джинсов и туго затянутый ремень из потрескавшейся кожи. Этот ремень я помню ещё с тех времён, когда был напарником Мэтта.
– Я тоже тощий и голодный. – полицейский резкими движениями расправил подол футболки.
– Ты тощий, потому что одним кофе питаешься, – усмехнулся я, – а ему есть нечего.
В конце концов, я уговорил Мэтта вынести котёнку немного молока и сосиску. Попутно я поделился новостями насчёт Ойвинда Эге. Кстати говоря, про странное поведение Питера тоже не смог умолчать.
Мэтт закурил.
– Ты так и не сказал ему?
– Я думал, как бы не придушить Питера голыми руками. – ответил я, безотрывно наблюдая за котёнком. – Он как-то замешан в убийствах. Я чувствую.
– Твои ощущения никак уликой не припишешь.
– И всё-таки ты мне веришь?
– Разумеется. – Дормер прочистил горло. – Гровер никогда мне особо не нравился. Да и ты редко ошибаешься.
Я коротко рассмеялся.
Чем глубже я погружаюсь в расследование, тем больше мне кажется, что за мной постоянно следят. Иногда в общественном транспорте или прямо на улице чувствую на себе чужие пристальные взгляды. И ладно бы это были просто излишне любопытные прохожие, но эти взгляды другие. Не знаю, как объяснить.
Ещё мне не даёт покоя видение у дома Миранды. Ещё вчера я был на сто процентов уверен, что это какой-то бред, плод моего взбудораженного воображения или вроде того, но сегодня моё мнение резко изменилось. Я пытаюсь не отрицать, а оценить всё это здраво. Насколько возможно, конечно. Насколько мне хватает… совести? Веры? Мозгов? Скорее, силы духа.
И всё же мне нужен совет от знающих людей. Мне нужно мнение Рут, Эйдена, Ронни и Роско насчёт призрака Тревора – или что это вообще было? – и его неоднозначных слов.
Из водоворота мыслей меня вырвал голос Мэтта.
– Ладно, хоть что-то за сегодня. – устало выдохнул он и потянулся. – Тебя подбросить?
– Да, давай.
Дормер ушёл за курткой, а я снова опустил глаза на котёнка и невольно улыбнулся. Жалко оставлять его здесь. Я опустился на корточки, чтобы погладить маленького зверька, но он куда-то убежал.
Вот и хорошо. Значит, наелся.
Мэттью позвал меня, мы вместе неспешным шагом направились к его машине, как послышался писк. Звук стремительно приближается и, наконец, источник писка вальяжно улёгся прямо у меня на пути.
– Бери его уже и поехали. – недовольным тоном, но всё же улыбаясь, пробубнил детектив полиции. – Этого у тебя не заберёт никто.
Меня не нужно долго упрашивать.
Порог дома я не решаюсь переступить уже минут десять. Сижу на ступеньках, а Фобос всё это время поглядывает на меня через окно. Сначала он царапался в стекло, чтобы его выпустили, но быстро успокоился. Теперь просто непонимающе глядит мне в спину.
На улице совсем стемнело. Деймос – лучше имени я не придумал для кота, – сладко уснул у меня за пазухой и мурлычет. Чего я жду? Кто бы знал. В любом случае, уже совсем скоро должен вернуться Эйден. Хочу, чтобы он первым увидел нового питомца.