Мийол-алхимик
Шрифт:
— Нехорошее от Шелетидйид уже стучится в заднюю дверь. Мне вон уже по телу постучало. Поздновато таиться, не находишь? Ну и… два момента. Извини, но я сомневаюсь, что ты сейчас скажешь что-то такое, что всерьёз омрачит реноме твоего клана. Оно и так… своеобразное.
Это ещё мягко сказано.
Если среди магических кланов Лагора пальму первенства по части внутренних конфликтов уверенно держали Кордрен, то среди воинских — именно Шелетидйид. Залезая ещё и в конфликты внешние. Самый многочисленный клан города (по слухам, в нём более тридцати пяти тысяч членов) также давал больше всего поводов для шепотков — а то и громких возмущённых воплей.
Интриги? Подставы? Смертельные дуэли? Практически открытые сношения с разного рода сомнительными личностями и участие в сомнительных делах?
Заверните всё, да в двойном размере!
В последнем инциденте «кузены» гостьи собрали чуть ли не все минусовые достижения. Стрельба из метателя почти что на виду у Стражей Стен? Есть! Конфликт с Сарекси? Да легко! Открытый найм Гривастых, то бишь бандитов? Тоже в списке! Причём этим самым бандитам с лёгкостью выдали информацию, благодаря которой можно привлекать к ответственности если не конкретных «кузенов», то сразу безошибочно нацеливаться на клан.
Вот что стоило сделать всё то же самое, но закутавшись а-ля Хантер, чтобы замаскировать свою принадлежность? То есть и бандитов нанять, и из метателя стрелять — но так, чтобы никто не знал, с чем это связано: чтобы Стражи именно жертву нападения трясли на предмет того, кто и почему его так не любит, что аж метатель против него использует.
А с чем именно связаны события, сообщить через дня три-четыре, анонимной запиской.
Элементарные же меры предосторожности! Все стараются обстряпывать тёмные делишки, коли уж приходится к ним прибегать, именно в таком стиле.
Но не Шелетидйид. Этим — плевать!
— А второй момент, — подытожил Мийол, — заключается в малых масштабах истории. Ты уж извини, но в глазах лидеров твоего клана ты едва ли имеешь значение. Иначе в Сарекси от их имени пришли бы открыто, с просьбой вернуть принцессу. И никуда бы я не делся: вернул. А эти твои родичи, которым бандитов нанимать пришлось… да если бы они чего-то стоили сами по себе — подошли открыто, вызвали на дуэль, оспаривая моё право оказывать тебе гостеприимство! Легко размазали бескланового выскочку, забрали приз. Но они не подошли. Видимо, здраво оценивают свои шансы в официальной дуэли. Так что рассказывай смело, не стесняйся.
«А ещё, если она исповедуется мне наедине — не хочется позднее повторять; проще сразу собрать всех заинтересованных, чтобы сами послушали».
— Действительно, — криво усмехнулась Герея. — Кого теперь-то стесняться? И кому? Раз интересно, помажу немного грязью свой клан. На нём и так светлого места нет…
В дальнейшем рассказе фигурировало много незнакомых имён, много громких должностей и много неприятных обстоятельств. Но если сократить подробности, то суть истории выходила очень простая. Сперва — около полувека назад — одна из линий главной ветви клана попала под санкции со стороны другой линии: той, которой принадлежал свежеизбранный юс-Шелетидйид. (Обычная, в общем, история: линии послабее объединяются против сильнейшей линии, очень дружно проталкивая на вершину одного из своих… что ж, протолкнули. И началось).
Маленький, но пикантный нюанс: лидер линии — тот, который проиграл — явился на утверждающий поединок избрания ослабленным борьбой с ядом. Тот лидер линии, который победил и стал в итоге главой всего клана — ну, он не считался серьёзным противником, потому что совсем недавно стал Мастером Небес и должен был более опытному и сильному проиграть. А в итоге всё вышло наоборот и даже более того: вместо традиционной милости к сдавшемуся победитель взял и нанёс добивающий удар. Лишил клан лучшего бойца.
Дальше — больше. Интриги, подставы, смертельные дуэли — всё как положено.
Мужчины невезучей (по словам Гереи, слишком честной, на свою беду) линии умирали, женщин мало-помалу расхватывали, вводя в другие линии. Те семьи и фракции, что похитрее, покидали линию, присоединяясь к другим и дополнительно ослабляя бывших прямых родичей.
Сперва линия лишилась второго и последнего Мастера Небес. Потом понемногу, один за другим пали и Мастера Земли. За ними сгинули либо переметнулись Мастера Сил… всего-то полвека с небольшим — и вот уже не линию, а младшую ветвь Шелетидйид, только из милости сохранившую право на старшие префиксы, отправляют в отдельное владение для «восстановления сил». Под началом Лодана — Мастера Начал.
Потому что даже Мастеров Основ в жалких останках великой некогда линии — не осталось.
Ну а что на отдельное владение как-то очень уж быстро налетели в большой силе нагхаас… места там опасные, что поделаешь.
Жаль, очень жаль несчастных. Родичи всё-таки, хоть и из младшей ветви.
Помянем и забудем.
— Хочешь сказать, что змеелюды исполняли… — Мийол в последний момент, замявшись, изменил формулировку, —…чужую волю?
— Нет, — Герея очень резко, почти на боевой скорости, мотнула головой. — Я бы даже этому не удивилась, но… нет. Да и зачем впутываться в такую грязь? Достаточно заранее узнать, где будет нападение — и послать неугодных прямиком в смертельный капкан. Как ты там сказал? Пришли открыто, попросили переселиться — так, что мы не смогли отказать…
В тишине было отчётливо слышно, как скрипнули её зубы.
— Зачем же ты стремишься к силе? Ты ведь понимаешь, что даже удайся задуманное…
— Понимаю. Но что ещё мне остаётся? Стану Мастером Начал — и меня хотя бы не пихнут замуж на одного из… кузенов. Ничтожеств, не осмелившихся бросить тебе прямой вызов!
— Почему нет? Унижать, так унижать. Будь ты хоть Мастером Сил, просьбу Мастера Небес исполнить придётся, — сказал Ригар каким-то странным тоном.
«И рожать от слабака слабаков, чтобы довершить дело», — подумал Мийол.
— Будучи Мастером, — оскалилась Герея, — я хотя бы смогу чистить ничтожествам рожи!
— То есть ты хочешь не столько силы, сколько мести? — всё тем же тоном. Мийол узнал его: обычно это предвещало появление в голове отца какой-то идеи.
— Да!
— Вот поэтому конденсация тебе и не даётся.
— Что?
Словно подброшенная, инь-Шелетидйид вскочила, нависнув над Ригаром всеми своими шестью пудами краснокожей, концентрированной ярости.