Младший брат
Шрифт:
Служащие побежали. Меня и самого подмывало вскочить на ноги и броситься наутек. На моих глазах какой-то клерк, пробираясь в сторону Мишн, сорвал с себя пятисотдолларовый пиджак, скомкал и прижал к лицу, но запнулся о лежащего вампира и тоже растянулся во весь рост. Его ругательства слились со стонами «отравленных» икснетовцев.
Произошло непредвиденное. Мы хотели просто произвести тягостное впечатление на окружающих, ну, самое большее, привести их в замешательство, однако они приняли нашу инсценировку за чистую монету и запаниковали.
Началось
И тут заревели сирены воздушной тревоги.
Я не слышал их со дня, когда взорвали мост, но мне уже никогда не забыть этого звука. Он пронзил меня насквозь до самой мошонки и спустился в пятки, отчего ноги стали ватными. Меня обуял такой ужас, что я вскочил с неодолимым желанием бежать отсюда без оглядки. В голове моей с надетой на нее красной бейсболкой вертелась только одна мысль — добраться до статуи Основателей и встретиться с Энджи.
Теперь уже все повскакивали на ноги и носились туда-сюда как угорелые. Я целенаправленно бежал к статуе, расталкивая встречных, держась за свои ранец и красную бейсболку. Меня искала Маша, а я душой и телом стремился к Энджи.
Я толкался и чертыхался. Отпихнул кого-то локтем. Какой-то парень своим тяжеленным ботинком обрушился мне на ступню, так что в ней даже хрустнуло; я с силой оттолкнул его, и он грохнулся на землю; попытался встать, но опять повалился под ногами бегущих. Что с ним было дальше, я не видел, устремившись вперед, толкая и отпихивая всех, кто попадался мне на пути.
Я вытянул руку, убирая в сторону очередную помеху, и тут чьи-то сильные пальцы вцепились в запястье и локоть и резко заломили мне ее за спину, чуть не вывихнув плечевой сустав. Я согнулся пополам, завопив от боли, но меня почти не было слышно в реве толпы, вое сирен и грохоте лопастей вертолетных винтов.
Те же сильные руки распрямили меня, как марионетку. Я не мог не то что вырваться из железного захвата, но даже просто пошевелиться, и двигался только по приказанию этих рук, позабыв о толпе, вертолетах и Энджи. С большим трудом вывернув голову, я покосился на своего противника.
Это была девчонка с острым крысиным лицом, наполовину спрятанным под огромными темными очками, над которыми вздымалась всклокоченная ярко-розовая шевелюра.
— Ты! — вырвалось у меня. Я вспомнил ее. Это она сфотографировала меня и пригрозила настучать на школьный блог прогульщиков, а через пять минут после этого завыли сирены. Та самая, коварная и безжалостная. Она и ее подруги первыми сбежали с места нашей встречи в Тендерлойне, но, похоже, как и мы, попали в лапы ДНБ. Только я повел себя не так, как хотелось дээнбистам, и стал их врагом.
А она — Маша — союзником.
— Привет, M1k3y, — чуть ли не интимно прошептала Маша мне на ухо, так что у меня по спине пробежал холодок. Она ослабила хватку, и я рывком высвободил свою руку.
— Это ты, — тупо повторил я. — Вот черт!
— Да, я, — невозмутимо подтвердила Маша. — Минуты через две начнется газовая атака. Линяем отсюда!
— Меня ждут! Моя девушка, она у статуи Освободителей.
Маша бросила взгляд поверх толпы.
— Бесполезно. Не успеем. Говорю же, через две минуты здесь все зальют газом.
Я встал как вкопанный.
— Без Энджи не пойду!
— Да ради бога, — пожала плечами Маша и опять наклонилась к моему уху: — Желаешь отсосать — пожалуйста!
И начала протискиваться сквозь толпу в северном направлении, к центру города. Я продолжил свой путь к статуе Освободителей, но секундой позже снова вскрикнул от боли в руке, скрученной в чудовищном захвате. Маша развернула меня и стала толкать перед собой.
— Ты слишком много знаешь, дебил! — яростно приговаривала она сквозь зубы. — Ты видел меня в лицо. Со мной пойдешь!
Я упирался как мог, кричал, выворачивался так, что, казалось, вот-вот выскочит сустав, но боль пересиливала, и Маше удавалось вести меня вперед. С каждым шагом мне было все труднее ступать на ушибленную ногу, и вместе с болью в руке я испытывал такие муки, что совсем потерял волю к сопротивлению.
Используя меня как таран, Маша довольно быстро пробиралась через толпу. К реву вертолетных двигателей добавился какой-то новый звук. Маша отпустила мою руку и сильно подтолкнула в спину.
— Беги! — выкрикнула она. — Начинается!
Толпа тоже зазвучала по-иному. Тональность криков резко подпрыгнула и начала срываться на кашель и хрипы. Я уже слышал это паническое многоголосие. Тогда, в парке. Газ струями опускался на площадь. Я задержал дыхание и побежал.
Мы выбрались из гущи толпы. Я как мог быстро захромал по тротуару среди поредевших прохожих, тряся затекшей рукой. Впереди стояла группа дээнбистов в шлемах, противогазах и со щитами в руках. При нашем приближении они выдвинулись, загораживая нам дорогу, но стоило Маше показать им свой значок, тут же ретировались, будто услышали голос Оби-Ван Кеноби: «Это не те дроиды, которые вам нужны».
— Слушай, ты, сучка! — прорычал я, ковыляя рядом с Машей по Маркет-стрит. — Мы должны вернуться за Энджи!
Она упрямо поджала губы и отрицательно помотала головой.
— Сочувствую тебе, приятель. Я со своим бойфрендом не встречалась уже несколько месяцев. Он, наверное, думает, что меня нет в живых. На войне как на войне. Если мы вернемся за Энджи, нам конец. Если будем действовать целенаправленно, есть надежда спастись. Пока есть надежда у нас, она есть и у твоей подружки. Из тех ребят, что на площади, не всех отправят в «Гуантанамо». Пару сотен, может, заберут, чтоб допросить, а остальных отпустят домой.