Младший лейтенант милиции
Шрифт:
— К-к-как-к-ую к-к-кров-в-ва-а-ать? — Ни хрена не поняв, судорожно сглотнул я. — И, так рассчитывал, по меньшей мере на, пусть небльшое но, всё-таки изолированное от внешнего мира, приватное пространство, пролепетал. — Мн-н-не б-б-бы, к-к-комн-н-на-ату-у.
— Ха-ха-ха, юноша! — Вполне искренне засмеялся, если не сказать, заржал этот, сразу ставший гораздо менее симпатичным, дядька. — Комнаты у нас только семейным положены. — Он осуждающе, словно я потребовал что-то неприличное и вопиюще выходящее за общепринятые рамки, строго глянул на меня. — А таким как
Признаться, немного разбалованный персональной палатой, выделенной мне в госпитале, я наивно рассчитывал на большее. Да и подгон в виде отдельной и вполне благоустроенной квартиры, тоже настроил на оптимистический лад.
Но, как выяснилось, не всё коту маслице. И нужно чуточку уменьшить собственные хотелки и, как говориться, «брать, что дают».
При этой, ни с того, ни с сего пришедшей на ум фразе, в голове вдруг всплыла далёкая и загадочная страна Таиланд. А так же, невесть откуда взявшаяся байка про то, что к отдыхающему на далёком солнечном берегу русскому туристу подошёл официант. И, пояснив, что он знает по одной, подходящей к случаю фразе на нескольких языках, попросил научить его чему-то подобному на русском.
И наш соотечественник, ни минуты не сомневаясь, вместо чего-то, вроде французского «бон аппетит», на голубом глазу и с самым серьёзным видом, выдал сакраментальное «жри, что дают»!
Наверное, позавидовал получаемым обслуживающим персоналом чаевым, не иначе.
Ну, а затем, в голове возникли образы молодой женщины, по имени Алёна. А так же её мужа, Олега и мелкого и жизнерадостного пацана, звавшегося Артёмкой.
Тёплое море, банковские упаковки долларов и, почему-то, прохождение таможенного досмотра и прилёт в аэропорт Шереметьево.* (*События, о которых идёт речь, описаны в 1-й главе, 2-го тома, цикла «Эльф на плоской Земле».)
Все эти, как показалось, относившиеся к моей прошлой жизни воспоминания, явно указывали на то, что память постепенно возвращается. Что, безо всякого сомнения, настраивало на вполне себе мажорный лад.
Правда, как ни старался, больше ничего выудить из памяти, не смог. Да и, не время сейчас было. И совсем не место. О чём мне бесцеремонно напомнил бог кроватей с панцирными сетками и байковых одеял.
— Зря раздумываете, юноша. — Явно приняв моё секундное замешательство за колебание, напористо произнёс он. — Уверяю вас, что, никто из только что поступивших на службу, не вправе претендовать на что-то большее!
— А? Что? — Помотав головой, вернулся я в реальность. — И, дабы не выглядеть подозрительно в глазах, пусть небольшого но, всё-таки начальства, поспешно согласился. — Да-да, конечно! Давайте ваше койко-место!
— Ну, предположим, всё-таки не моё, а как-раз таки ваше. — Чуть подобрев, усмехнулся в усы повидавший вид мужчина.
И, вытащив из ящика стола неизменнуую амбарную книгу, достал из внутреннего кармана пиджака гораздо более современную, чем наблюдаемые мной до сих пор перья, авторучку.
Правда, заправлена она была всё теми же фиолетовыми чернилами. Но, по крайней мере, риск посадить кляксу и, тем самым навечно уронить свою репутацию в глазах окружающих, был гораздо меньше.
— Тебя в какой участок направили? — Деловито осведомился Армен Самвелович. И, поясняя внезапно возникший интерес, сказал. — У нас три общежития. Так что, могу пособить и устроить, так сказать, поближе к месту работы.
— Я в убойном служить буду. — Отчего-то сглотнув, смущённо проинформировал я. И, дабы не возникло сомнений в моей правдивости, поделился «секретом». — Меня Анатолий Викеньтьевич пригласил.
— Позняков, что ли? — Как-то странно и, вроде бы даже «по особому», взглянул на меня Мовтесян. И, с явно прорезавшимися нотками уважения в голосе, резюмировал. — Тогда, я тебя во второе определяю. — Он поднял светившиеся довольством глаза и раскрыл тайну такого вот, волюнтаристского решения. — Оно, как раз, в пяти минутах ходьбы от управления.
«Бляха-муха»! — Внутренне скривился я. — «Это ж, идёт вразрез с самой главной заповедью, всякого служивого человека».
Ведь, этот лаконичный и всеобъемлющий постулат, гласящей, что надо держаться "подальше от начальства, поближе кухне, родился не на пустом месте.
А, если можно так выразиться, выстрадан потом и кровью миллионов безжалостно эксплуатируемых тружеников по всему миру. Усталых, затюканных бесчисленными хотелками руководства и, как подозреваю, именно по этой причине, не очень довольных близостью с вышестоящими товарищами.
Глава 2
Представив, что буду жить в шаговой доступности и, вольно или невольно, а на первых порах окажусь в положении «мальчика на побегушках», я поморщился и поспешил поинтересоваться.
— Скажите, а другие варианты есть?
— А ты не так прост, как кажешься, юноша. — Понимающе сверкнул чёрными глазами армянин. И, с лёгкими одобрительными интонациями, сообщил. — Ну, тогда в третье. До него минут сорок, если топать ножками и идти через пешеходный мост. А на машине или общественном транспорте добираться долго. Так как находится аккурат за речкой и ехать приходится, давая очень большой круг.
«Во! Самое, что ни на есть оно»! — Обрадовался я. — «Как раз, в охотку пробежаться до работы. И тревожить по пустякам не станут».
— Я согласен на третье. — Поспешно промолвил я. — Выписывайте ордер.
После чего Армен Самвелович выудил всё из того же, представившегося мне чем-то вроде легендарной пещеры Али-Бабы, ящика пачку каких-то, больше напоминающих квитанции, чем бланки серьёзных документов под названием «ордер», бумажек и начал что-то корябать на одной из них.
Действовал он, при этом, самозабвенно. Отдаваясь поставленной перед самим собой задачей, всё душой. Так что мне оставалось, затаив дыхание, молча следить за движением медленно скрипевшей по сероватой бумаге авторучки и, как вы понимаете, стараясь, при этом, лишний раз не отсвечивать.