Младший научный сотрудник – 3
Шрифт:
И после недолгого размышления остановился на игровой приставке, она же консоль, она же гейм-пэд – направление, кое сейчас развивается во всем мире семимильными шагами. А может даже ещё быстрее, чем семимильными. Это по своей сути был мини-компьютер с очень урезанными возможностями, главное тут было ПЗУ, куда зашивался код игрушки (ну или нескольких игрушек), процессор конечно, обрабатывающий этот код, а ещё вывод картинки на жидкокристаллический экранчик, 3х5 см где-то, ну и пищалка, как же без звука-то. Короче говоря, то, что уже пару лет клепала японская фирма Нинтендо под торговой маркой «Гейм&Вотч».
Процессоры
Питание от батарейки будет, конечно, не хватало ещё в сеть это втыкать… а вот с батарейками-то, Петя, у тебя похоже главный затык и случится – они же у нас в свободной продаже только двух типов, квадратные 3336Л или цилиндрические 373, и те, и эти огромных размеров, не годятся. Маленькие аналоги АА, не говоря уж про ААА – хрен сыщешь. Таблетки-аккумуляторы по-моему вообще пока не существуют в СССР и странах соцлагеря. Так что тут придётся думать…
И я отбросил временно мысли про батарейки и, не мудрствуя лукаво, взял да и нарисовал за полчаса принципиальную схему этой штуки. А потом, не вставая с места, начал пайку навесных элементов на монтажную плату. Приходилось шифроваться, это же непрофильное моё занятие было – когда начинала со скрипом открываться железная дверь, я аккуратно накрывал плату газеткой «Советский спорт» и переключался на экран Видеотона, там предусмотрительно запустил на СМ-ке тест всех составных частей, два с половиной часа он продолжался. На экран же с частотой раз в десять минут выплёвывались технические сообщения типа «ОЗУ 64 кбайт проход номер… успешно».
– Работаешь? – спросил меня неожиданно заглянувший в экранку Бессмертнов.
– Так точно, товарищ начальник, – сделал утомлённое лицо я, – тестирую вверенную мне матчасть.
– А там чего? – показал он на дымящийся паяльник.
– А это одна плата из процессора полетела, – я предусмотрительно вытащил из ЗИПа какую-то железку от СМ, – надо микруху перепаять, обычную 155ЛА3.
– Ну-ну, – доброжелательно напутствовал меня он, – паяй.
– Да, – вспомнил я один непрояснённый вопросик, – а чего там Нина в Москве встречать-то будет, если не секрет? Что-то большое? За маленьким вы меня без машины отправляли.
– Да, большое, – скупо бросил он, – называется VAX.
– Ух ты, – восхитился я, – супер-ЭВМ. А нам разве продают такое? Под запретом же вроде.
– Если нужные места и нужных людей знаешь, то продают, – буркнул начальник и испарился.
А я начал вспоминать, что это за зверь такой VAX, и с чем его едят…
И вытащил из глубин своей памяти, что это в принципе тот же PDP, но 32-разрядный, а не 16-ти, с увеличенным быстродействием и виртуальной адресацией к памяти. На первых порах у них даже была совместимость со старой линейкой PDP-11, но потом от этого отошли. Операционка специально написана для этой серии, называлась Open/VMS, и была она очень простой
Наши спецы из ИНЭУМа естественно захотели передрать импорт и сделать отечественный аналог (как с PDP-11 и IBM-360), потому что VAX мгновенно стал очень популярным во всем мире. Но поскольку они появились всего года два назад, пока аналогов не было видно даже на горизонте, поэтому самые продвинутые советские ученые делали все, чтобы достать такую штуку в оригинале. Славился он тем, что никогда не ломался, примерно как сейчас автомобили марки Лексус… ну если профилактику, конечно, необходимую делать в установленные регламентом сроки.
Почему нельзя было купить официально? Да по очень простой причине, которая называлась COCOM, координационный комитет по экспортному контролю. Создан он был в туманных 40-х годах, на заре холодной войны, штаб-квартиру имел в Париже, а членами его были 17 стран, включая Штаты, конечно, а ещё почти всю Западную Европу плюс Японию с Турцией. И любой экспорт высокотехнологичной продукции из этих стран в СССР и соцлагерь проходил очень тщательную проверку в этом КОКОМе на предмет, а не может ли он быть использован в военных целях. VAX естественно через сито КОКОМа пройти не смог бы никогда и ни за что – на нём же могли, например, рассчитывать параметры полета баллистических ракет или моделировать термоядерные взрывы.
Мои размышления, для чего нашей организации могла понадобиться такая мощная штука, ни к чему конкретному не привели. Поэтому я плюнул и вплотную засел за пайку игровой консоли. Часа полтора паял, а потом ко мне в экранку заглянул Юрик-физик из бункера, он же, как выяснилось, и Юрик-программист.
– Привет, – сказал я ему, не озаботившись конспирацией, все равно он в железе ничего не понимал. – Как живёшь, как можешь?
– Живу хорошо, могу не очень, – ответил он стандартной отмазкой, – а ты как?
– Да примерно так же… с чем пожаловал?
– Перевел я твою игрушку в ай-би-эмовские коды, все работает, можешь сам посмотреть.
– Ух ты, – восхитился я, – пойдём, конечно, посмотрим на это чудо в натуре.
– Но ты же тут занят вроде? – оглянулся он дымящийся паяльник.
– Работа, знаешь, не волк, – ответил я ему, – который по тамбовским лесам шарится. Работа в тамбовские леса не убежит, – и я решительно выдернул паяльник из розетки и встал со стула.
Не соврал Юрик, тетрис и точно прекрасно себя чувствовал на мониторе CGA-типа. Я погонял его взад-вперёд, завалил стакан фигурами из четырёх кубиков, а потом высказал свои глубокие мысли.
– Звук бы добавить, это раз, надписи ввести при достижении круглых цифр, ну там “Congratulations!” или ещё что – два. И это… – начал подбирать слова я.
– Чего запнулся-то? – спросил Юрик, – договаривай уже, что хотел.
– Минимизировать бы код, чтоб влезло в ПЗУ на 16 кбит.
– Это 573 серия что ли? – проявил он знание матчасти, – РФ5?
– Она самая, с УФ-стиранием, – подтвердил я.
– А нахрена, – подозрительно прищурился Юра, – тебе впихивать её в ПЗУ?
– Понимаешь, в чём дело, – пораскинул мозгами я и решил сказать всё, как есть, – хочу сделать портативный вариант этой игрушки. Чтоб не зависеть ни от компьютера, ни от монитора. В руках, короче, чтобы умещалось и питалось от батарейки.