Младший научный сотрудник 4
Шрифт:
— Что-то слышала, — наморщила лоб Памела, — это на северном острове, кажется.
— Ага, там, — кивнул головой я, — основан как русская крепость экспедицией графа Резанова, но, к сожалению, простоял лет десять всего, потом наших ребят американцы выдавили. Но я, конечно, к графу Резанову никакого отношения не имею, я так же, как и он (кивок в сторону Цоя) приехал в ваш университет, на стажировку, а в кампусе мне места не нашлось, так что скитаюсь теперь по разным углам.
— То есть вы оба студенты?
—
— Понятно, — ответила Памела, а я тем временем налил еще по порции вина в бокалы, — а мы просто отдыхаем тут с Энни.
— А родом откуда? — спросил я.
— Я из Фриско, она из Каролины.
— То-то я смотрю, выговор у Энни южный, — заметил Цой, — гласные тянет.
— Ага, южанка я, — не стала отрицать она, — мои предки лет двести уже в Каролине живут. Ой, а это что у вас такое? — перепрыгнула она на другую тему, указывая на доску серфинга, Цой прислонил ее к дальней стенке в кухне.
— Угадай с двух раз, — предложил я ей.
— Я с первого разу угадаю, — не въехала в шутку Памела, — это доска для серфинга. Вы умеете ей пользоваться?
— Нет, — ответил я, — только учимся.
А Цой добавил: — Я с десяток раз плавал.
— А пойдемте на берег, — тут же вскочила на ноги Энни, — там как раз волны хорошие. Я в своей Каролине даже курсы по серфингу закончила.
— Возражений не имеем, — ответил я, переглянувшись с Цоем, — а бутылки можно с собой взять — не помешает.
До пляжа тут меньше сотни метров по прямой было. Я было собрался запереть дверь в бунгало, но Памела с удивлением сказала, что тут никто ничего не запирает.
— А как же хиппи? — поинтересовался я, — они же неподалеку, кажется, живут…
— Не знаю, — пожала плечами Энни, — мы их ни разу не видели.
Пляж был каким-то бесконечным и абсолютно пустым — что налево песок и пальмы, что направо пальмы и песок уходили к горизонту. Ветерок и правда поднялся немаленький, нагоняя в заливе волны с барашками пены поверху. В добрый метр эти волны вымахивали, когда приближались к берегу.
— Чур я первая, — Энни сбросила с себя пончо и выхватила из моих рук серф-доску.
Ну а я не возражал — посмотрим, кто тут и как. Ну что сказать… не соврала она, действительно прокатилась на волне почти сотню метров и въехала на своей доске прямиком на песочек почти к нашим ногами.
— Класс, — вежливо поаплодировали мы с Цоем.
— А теперь я попробую, — закусила губу Памела, Энни зашла в воду, собираясь помогать подруге.
— Чур моя та, которая с родинкой, — сообщил мне Цой.
— Да без проблем, братан, — ответил ему я, — а акулы тут у вас не водятся?
— Есть немного, — признался он, — особенно неприятные тигровые акулы… но на человека, говорят, они нападают в исключительных случаях — если спутают его с тюленем, например. Но бывает и такое…
— Вот сейчас спутает такая акула Памелу с тюленем — что делать будем? — поинтересовался я.
— У вас, у русских, есть такая поговорка, — ответил Цой, — бог не фраер, он все видит.
Я чуть не поперхнулся… спрашивать, откуда он знает блатной одесский жаргон, я уж не стал, а просто понаблюдал за девушками. Через минуту примерно Цой сказал мне:
— Ты накаркал, бро — вон акулий плавник…
— Где? — переспросил я.
— Да чуть левее их обеих, видишь?
И я увидел этот плавник между волнами — акула плыла зигзагом каким-то противолодочным, то приближаясь, то удаляясь от девушек.
— Эй! — заорал я, — на шхуне! Акула слева по борту!
Но никто меня не услышал из-за немаленького грохота прибоя. Энни с Памелой продолжали выгребать на свободное пространство с целью поймать особенно мощную волну и ни на что постороннее не реагировали.
— Бери бревно и поплыли, — предложил я Цою.
— А смысл? — ответил он, — все равно не успеем… да и толку от нашего бревна мало будет. Давай лучше сигнализировать им как-то, раз уж слов они не слышат.
Мы встали рядом и не сговариваясь начали махать руками, показывая в левую сторону. Памела, по-моему, заметила наши манипуляции, но ничего не поняла и продолжила грести. А вот Энни, кажется, углядела опасность и толкнула в бок подругу… через пару секунд они обе уже в четыре руки гребли обратно, про доску, впрочем, не забыли.
Мы с напарником все же не утерпели и вошли в воду по горло, а когда девушки догребли до этого места, в четыре руки помогли им выбраться на берег.
— Все в порядке? — задал я дежурный вопрос им обеим.
— Не совсем, — и Памела показала на свою ногу, она была серьезно поцарапана, с бедра и голени на песок капала кровь…
— Ну ё-моё, — в сердцах ответил я, — надо бы врача вызвать…
— У меня страховки нет, — ответила Памела, опускаясь на доску.
— И чего, — затупил я, — врачи помогать не будут без страховки?
— Будут, — ответил за нее Цой, — только потом счет выкатят на круглую сумму.
— Проблема… — задумался я, размышляя о зверином оскале капитализма, — ну давай тогда подручными средствами ее решать будем, — и я начал распоряжаться, — ты, бро, беги к Кончите, у нее наверно есть йод и бинты, а ты, Энни, давай в свое бунгало за жгутом — что-то резиновое, чтобы кровь остановить.
— А ты что будешь делать? — спросил меня перед убеганием Цой.
— Не волнуйся, бро, себе я тоже найду занятие, — ответил я, внимательно рассматривая раны Памелы.