Младший сотрудник Синдзиро-сан
Шрифт:
— Да, это правда. Я получил контракты, но именно Ёсихиро снизил цену за товар.
Плечи Ёсихиро задрожали, когда я это сказал. Он явно не ожидал, что я воздам ему должное, но я думал об этом с самого начала. Просто ждал подходящего момента.
Директор стал еще более подозрительным.
— Я просто не понимаю, о чем вы говорите. Объясните это, пожалуйста, так, чтобы я понял.
Я подошел ближе к директору и сказал:
—
— 20%? Он упоминал 65% от тайваньской цены? Это слишком много.
Директор был ошеломлен. Ёсихиро опустил голову, как будто это была его ошибка.
Но затем он снова поднял голову, когда я сказал:
— Но это была его стратегия ведения переговоров.
— Стратегия?
— Да. Местные не соглашались с предложенной ценой, но сильно нервничали, что контракты могут сорваться. Я предложил компромисс в 80%, и они легко подписали контракты.
— Если это так, то заслуга не только Синдзиро. Скорее, заслуга Ёсихиро.
— Совершенно верно, Кацумото-сан.
Я кивнул, и директор удовлетворенно рассмеялся.
Он передал кредитную карту компании менеджеру.
— Пусть бухгалтерия организует денежную премию для вас. А сегодня вечером поужинайте с этой карточкой.
Компания вручила нам высший знак признательности.
* * *
Когда работа была закончена, сотрудники направились в ресторан. Менеджер заказал различную еду и выпивку. Многие уже охмелели и выглядели веселыми.
Однако выражение лица Ёсихиро было далеким от радостного. Его глаза пристально всматривались в мое лицо, пока он неспешно опустошал свою чашку. Затем, извиняясь под предлогом, что ему нужно подышать свежим воздухом, он тихо вышел.
Подойдя ко мне, он положил тяжелую руку на мое плечо и сдержанно сказал:
— Давай выйдем на минутку наружу.
Когда мы оказались на улице, он первым делом повернулся ко мне и произнес, почти шепотом:
— Спасибо.
— Не говори так. Мы же друзья, — ответил я с теплой улыбкой, пытаясь развеять напряжение.
— Почему ты это сделал? — его голос прозвучал неожиданно резко.
— Что почему? — спросил я, стараясь не выдать удивления.
— Почему ты заступился за меня? Ты, должно быть, чего-то хочешь.
— Чего-то? — я усмехнулся. — Просто получи быстрое повышение, друг! Вот моя настоящая причина.
Ёсихиро продолжал изучать меня, чтобы найти скрытую правду.
Выпуская кольца дыма в ночной воздух, он наконец сказал:
— Позволь мне вручить тебе мою денежную премию.
— Нет, спасибо, друг, — мягко отказался я.
— Это подарок. Просто возьми его, — настаивал он.
— В дополнение к повышению, меня ценит директор. Это больше, чем я мог ожидать. Я действительно не могу взять твою премию. Я буду плохим парнем, если возьму эти деньги.
Ёсихиро настоял, и только тогда я неохотно согласился.
— Хорошо, тогда я возьму премиальные. Но у меня есть одно условие.
— Что это? — с интересом спросил Ёсихиро.
Я посмотрел ему прямо в глаза и тихим, но тяжелым голосом произнес:
— Скажи мне честно. — Только тогда он встретил мой взгляд. — Почему ты так сильно меня ненавидишь? В чем, черт возьми, причина?
Глава 24
Ловушка Мотохиро
Ёсихиро слегка нахмурился и посмотрел на меня напряжённо. Я не отвёл взгляда и продолжал смотреть ему в глаза.
— Ты спрашиваешь, потому что действительно не знаешь? — пророкотал он грубым голосом. Это был скорее укор, чем вопрос.
Его тон и отношение выдавали обиду на меня, хотя я не мог понять, чем именно я её заслужил.
— Я действительно не знаю. Понятия не имею, — ответил я.
— Ты уже кое-что сделал… — Ёсихиро повысил голос, будто был в ярости, но тут же замолчал, пытаясь подавить гнев.
Затем он снова заговорил, пристально глядя на меня.
— До того, как ты пришёл в компанию, все восхищались мной. Я был лучшим в нашем отделе.
Его слова заставили меня замереть. Я понял, что он хотел сказать, хотя это и было неожиданно. Я и не знал, что Ёсихиро испытывает такую боль из-за меня.
Когда его голос наконец замолчал, я глубоко вздохнул, пытаясь найти в себе силы ответить.
— Ёсихиро, — начал я тихо, чувствуя, как внутри меня растет тяжесть. — Я никогда не хотел этого. Это не было моим намерением. Это не моя вина.
Его глаза сверкнули яростью, но в них также читалась глубокая, скрытая боль.
Он ответил, его голос был полон горечи:
— Возможно, ты не виноват. Ты не мог знать, через что мне пришлось пройти, как тяжела была моя жизнь.
Я понимал, что за этими словами скрывается много невысказанного страдания.