Мне (не) скучно

Тафи Аля

— Но самый мой лучший друг это ты, Ляля.

Матвей повернулся к ней и глядя ей в глаза медленно встал на ноги.

Глаза Ляли расширились от шока. — Матвей… — прошептала она, прикрывая рот ладошкой. — О, Боже! Матвей!

Он чуть улыбнулся и сделал к ней шаг. — Я же обещал что встану на ноги. Я люблю тебя и детей.

Она протянула к нему руки и сделала свой шаг на встречу.

—

Я тоже тебя люблю, Матвей. Тебя и детей.

Матвей судорожно выдохнул и прижал её к груди. Глаза щипало от слез, но он и не замечал их. Это не правда что мужчины не плачут. Плачут, просто скрывают это, потому что они должны быть сильнее.

Эпилог

— Горько! Горько! Горько! — гости с упоением надрывали глотки призывая жениха и невесту к поцелуям.

«И не надоест им глотки то драть», удивленно покачала головой Ляля глядя как Марат и Соня потянулись друг к другу за очередной порцией поцелуев.

Хотя, глядя на счастливую парочку самозабвенно целующуюся на глазах у всех, Ляля понимала. Не надоест. Ни гостям, ни молодожёнам.

Какие же они счастливые. Тонкая нежная Соня и такой серьёзный Марат. Как же она рада за то, что они нашли друг друга. Когда их позвали на свадьбу, Ляля ни минуты не сомневалась. — Едем! — решительно заявила она Матвею.

— Лялечка, милая, ты уверена?

— Уверена! — категорично заявила она, уперев руки в бока.

Матвей лишь вздохнул и пожал плечами.

— Раз! Два! Три! — считали гости хором.

— Матвей… — Ляля положила руку ему на колено.

— Да, моя любимая. — Он тут же поднёс её ладонь к губам. Эта милая привычка неизменно вызывала у неё улыбку, но не сейчас.

— Кажется я рожаю, Матвей. — Ляля испуганно прижав ладонь к животу вместе с гостями считала. Нет… не время поцелуя молодожёнов, а перерыв между схватками.

— Ляль? — Матвей вскочил со стула и тревожно посмотрел на нее. — Это точно?

— Ох, Матвей! Точнее некуда! Если мы не поторопился, то боюсь я рожу прямо здесь.

Не колеблясь больше ни секунды, Матвей подхватил жену на руки и понёс к выходу. Тут же поднялся шум вокруг них и уже на выходе их догнали Марат и Соня.

— Какой

счёт между схватками? — уточнил Марат.

— Пять минут, не больше. — Ляля тихо простонала. — Простите.

— Ты что! — Соня замахала на неё руками, улыбаясь. — Это такой подарок для нас! Сейчас приедет скорая. Успеем. Здесь недалеко хороший роддом.

Марат чуть отошел от них, договариваясь по телефону с больницей.

Буквально через несколько минут приехала скорая, а уже через час приёмный покой роддома огласил возмущенный вопль нового члена их семьи, Дарины Матвеевны.

Счастливый папаша держа на руках маленькую, возмущенно сопящую дочь чувствовал себя на седьмом небе от счастья.

Сколько они шли к этому моменту?

Вместе, преодолевая трудности, строя свою жизнь заново. Матвей вглядывался в сморщенное личико дочери и не мог перестать улыбаться.

«Дарина», его дар небес, подарок любимой жены. Когда Ляля, несколько месяцев назад сказала что ей очень нравится имя Дарина, Матвей едва не ошалел от радости. Дарина… младшая и уже бесконечно любимая дочь. Он и не чаял её рождения, втайне все же мечтая о ней.

Даже после того, как Ляля простила его и они стали жить вместе, он чувствовал крохи её не доверия.

Как просто потерять доверие близкого человека и как тяжело его потом заслужить. Ему понадобилось семь лет. Семь долгих лет, прежде чем Ляля окончательно простила его, подарив еему ещё одну дочь. Дарину.

— Спасибо! — шептал он про себя. — Спасибо… за все. За то что они есть в моей жизни. За то, что я есть в их жизни. За то, что мы вместе. Семьёй.

Ляля, уставшая но счастливая наблюдала ними сквозь ресницы.

Ради такого обалдело счастливого вида Матвея можно было и родить. Она устало усмехнулась. Все-таки роды в тридцать пять это не то что рожать в двадцать восемь. Но она ни о чем не жалеет. Да, было страшно решиться на третьего, да иногда ещё кололо сомнением, но сейчас она чувствовала себя абсолютно счастливой. Бесконечно.

— Спасибо! — прошептала она. — За все спасибо. За детей, за мужа, за то что мы все вместе. Семьёй.