Мне нужна жена! Что значит, вы подумаете?!
Шрифт:
— Почему нет? Ты же переняла дамарийскую. А ещё ты смогла перенять проклятие-дар у Жанетт. И хоть Атайская магия очень своенравная и сильная, но ведь и ты обладаешь сильнейшим даром. Ты сможешь.
В его словах и взгляде читалась искренняя убеждённость. Она в себе сомневалась, а он — нет. Ей грело душу, что любимый мужчина верит в неё.
— Я пока не понимаю, как это у меня получается. Нет единого алгоритма. И потом, я ведь не перенимаю дар, а отнимаю. Тот, у кого я позаимствую магию, лишится её. А кто из атайцев согласится добровольно отдать мне свой дар?
Яна с Моррисом переглянулись.
— Добровольно отдать свой дар может тот, кто решил поселиться в земном немагическом мире и кому магия не нужна.
Да, Яна чувствовала, что Айн мог бы стать их союзником. Робкая надежда шевельнулась в груди. Яна понимала, что у их плана есть слабые места, например, не факт, что Ринат согласится провести ритуал над двумя не атайцами, пусть даже у Яны и будет Атайская магия. Но всё равно, хотелось верить, что они с Моррисом нащупали верный путь.
У них ушло не больше получаса, чтобы обсудить детали. За это время Яна успела привести себя в порядок и одеться, и они были готовы действовать.
Айн направил напряжённый взгляд в сторону двери. Он слышал шаги, сейчас на кухню должна была зайти Вивьен. Пусть её настоящее имя другое. Но она любит это имя, потому что прожила с ним больше двадцать лет, а значит, для Айна она всегда будет именно Вивьен.
Дверь открылась. В комнату проскользнула худенькая девушка. Сделала несколько робких шагов и остановилась. Она не решалась поднять на Айна глаза. Наверное, боялась, что он испытает разочарование, когда увидит её настоящую, без наложенного на неё образа другой девушки.
— Жюль, оставьте нас, — попросил Айн.
Тот понимающе кивнул и вышел. За ним закрылась дверь, а Вивьен всё равно смотрела в пол. Айн сам подошёл к ней и принялся с интересом изучать черты её лица. Она была и похожа и непохожа на свой прежний образ. Неужели Жюль прав? Неужели не было никаких чувств? Неужели всё, что Айн испытывал, это лишь отголоски фантомных эмоций, вызванных брачной меткой?
Вивьен смотрела куда угодно, только не на Айна. Её взгляд скользнул по табурету, потом переместился на тумбу, и вдруг в её глазах промелькнула радость, почти детский восторг:
— Ты купил фисташки?
Она их обожала, но они казались ей непозволительной роскошью. В супермаркете Вивьен всегда мужественно проходила мимо полок с орешками. Айн купил их специально. Он знал, что она отреагирует именно так. Ему нравились в ней эти живые эмоции. Сердце радостно забилось о грудную клетку. Почему-то это так сладко — порадовать любимую женщину. Увидеть восторг в её глазах и испытать восторг самому. У любовных чувств столько оттенков! Раньше Айн об этом не знал, а теперь может ощутить десятки нюансов.
Она подошла к тумбочке и взяла в руки блестящий пакетик с орешками. Но вдруг, словно опомнившись, вернула его на место. Быстрый взгляд, полный тоски, скользнул по Айну. Похоже, Жюль уже успел внушить Вивьен, что после того, как с неё снимут иллюзию, она и Айн станут чужими людьми. Да, она была немного другой, незнакомой, но не чужой! И Айн уже понял, что его чувства не умерли. Жюль ошибся. Произошло какое-то чудо, но на Айне больше нет проклятия
Айн прижал её к себе.
— Я и не только фисташки купил, но и три пачки этого странного земного напитка, который ты любишь.
— Какао?
В её вопросе слышалась затаённая надежда. Надежда на то, что между ними всё останется по-прежнему. А Айн уже представлял, как вечером они будут сидеть на диване возле магической панели и смотреть что-то очень романтическое или смешное. Он будет очищать от скорлупы фисташки и класть ей прямо в рот. Это ещё одно удовольствие — смотреть, как любимой женщине вкусно. Какая богатая палитра у любовных чувств, которую теперь он может испытывать.
Айн не заметил, когда Жюль вернулся на кухню. Они с Вивьен разбирали продукты и вдруг услышали деликатное покашливание. Жюль, видимо, хотел продолжить разговор с Айном, а вот Айн уже расхотел.
— Ты ошибся, Жюль, — развернувшись лицом к артефактору, резко произнёс он. — Чувства остались. Они настоящие — метка ни при чём. Моя Вивьен изменилась, но только внешне. Она по-прежнему та, от улыбки которой у меня быстрее бьётся сердце.
Вивьен замерла, остро переживая слова Айна.
Жюль переводил взгляд с одного на другого и выглядел сбитым с толку.
— На тебе действительно больше нет проклятия? — его взгляд остановился на Айне. — Но как такое возможно?
— Мне всё равно, как я избавился от проклятия. Главное — оно исчезло.
Айн был зол на Жюля за то, что тот зародил в душе Вивьен сомнения, заставил её думать, что Айном двигала лишь бездушная брачная метка. Но злость не могла долго владеть его сердцем, потому что одновременно он был бесконечно счастлив от осознания, что исцелён. Теперь он в этом был уверен.
— Я тревожусь за мою бывшую предназначенную, но прошу поискать другого представителя моего племени, который пожелает связать свою жизнь с ней. Я знаю, что такие найдутся, — отчеканил Айн, давая понять, что на этом разговор закончен.
Жюль выглядел как человек, который привык, что никогда не ошибается, и вот впервые попал в ситуации, когда он неправ, и с трудом может освоиться с новым для себя состоянием.
Айн простил его. Все совершают ошибки. В конце концов, им двигала лишь любовь к племяннице и желание спасти её. Однако он категорически не хотел больше видеть его рядом с собой и Вивьен. Айн проводил Жюля в прихожую. Тот безропотно вышел за дверь, но как только она за ним закрылась, Айн испытал угрызения совести, что не помог этому человеку в его попытках спасти племянницу. Пришлось успокаивать себя тем, что тот найдёт способ осуществить задуманное и без Айна. Однако на душе всё равно было тяжело.