Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси
Шрифт:
– Куда жаловаться? Она меня взяла без права на работу, я с ней контракта не подписывала, зарплату наличными получала в конверте, у меня нет никаких доказательств, что я вообще там работала. А идти жаловаться – только получить пинок под задницу от иммиграционных властей и ехать домой. Мне это зачем?
– Ариша, никогда больше не работай на русских. Никогда. Приехать в Лондон, чтобы работать на русских – это нонсенс. График ненормированный, объём работы нечеловеческий, зарплата никакая, да ещё постоянно упреки, что тебя подобрали на помойке и посадили в чистый офис, за компьютер. В Лондоне люди в офисах по двадцать пять тысяч в год получают. А ты за свои одиннадцать сидела день и ночь.
– Обидно, Пашка, так обидно. Я старалась изо всех сил.
– Ладно, то ли ещё будет. Обожгла крылышки, в следующий раз умнее будешь. Они же всё про нас знают – что документов нет, что английским не владеем, что прав своих не знаем – и этим пользуются. Ненавижу их всех. На своих же людях наживаются, а ещё благодетелей из себя корчат. У тебя хоть какие-нибудь деньги остались?
– Сто четыре фунта. Я уже заплатила за жильё за январь и проездной купила. Проживу. Завтра пойду искать работу. Хуже всего, что и рекомендаций она теперь не даст, и доказать в другом месте, что у меня есть какой-то опыт работы в туризме, я тоже не смогу.
– Не переживай. Работы в Лондоне много. Найдёшь новую. А на первое время могу тебе предложить паб, в котором я иногда подрабатываю барменом. По пятницам там полно народу, и штатные официанты не справляются с наплывом. Публика приличная, все клиенты работают в Сити, хотя паб, конечно, есть паб, каждый вечер куча пьяниц и дебоширов. Зато верный полтинник за вечер обеспечен.
– Жалко, английский так и не выучила. За колледж платила, а ходить не ходила. Сусанна такой мне график поставила, что в колледж никак – ни с девяти, ни с двенадцати, ни с трёх. Я всё думала: самое главное, что у меня есть полноценная работа. А теперь опять возвращаться на английский рынок, а язык на каком уровне был, на таком и остался. Живу с русскими, работаю на русских, тусуюсь среди русских – где учиться английскому языку?
Вечером позвонила Анютка выразить поддержку.
– Говорила тебе, не связывайся со Славкой, ничего хорошего из этого не выйдет.
– Да Славка-то тут при чём?!
– Как при чём? – удивилась Анютка. – Он же её любовник!
– Чей любовник?
– Сусанны. Она же поэтому его и на работу взяла, поэтому и рабочую визу сделала, и зарплата у него не чета нашим, фунтов четыреста-пятьсот в неделю, наверное, где он ещё такую найдёт!
– А как же Магда?
– Да что ей до Магды? Магда уже три года существует и закрывает глаза на все его похождения. Магда Сусанне не мешает. А ты появилась – она тебя всерьёз не восприняла: ещё одна девочка для траханья. А когда вы вернулись из Парижа, и он заговорил об уходе от Магды, она поняла, что дело принимает серьёзный оборот, и быстренько от тебя избавилась. Некуда ему деваться, понимаешь? Если уйдёт от Магды, придётся Сусанну облизывать, чтобы и визу продлить, и работу сохранить, и зарплату. А если уйдёт от Сусанны и будет оформлять партнёрскую визу, тогда он с Магдой на два года себя свяжет. А куда ему ещё деваться? Домой на Украину он не поедет. Он в Лондоне уже шесть лет колбасится, а с тех пор как начал на Сусанну работать, опустился до мальчика-ебланчика, сам себя уважать перестал. Ему осталось два года пересидеть, чтобы британский паспорт получить и стать независимым. Вот он и решил ничего не менять в жизни. Сохранить и Магду, и Сусанну, и зарплату.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь?
– Чтобы ты себя не мучила размышлениями. Ах, за что меня уволили с работы, я так старалась. Ах, за что он меня оставил, я его так любила. Поняла?
– Поняла, – вздохнула Арина. – И что, британский паспорт всего этого стоит?
– Наверное, стоит, – неопределённо ответила Анютка.
Глава 24. Чаевые
«Уеду, уеду, уеду, – уже третий день крутилась в голове привычная мантра. – Не могу, не хочу, не буду. Если им нравится так жить – пусть живут, а я не могу так жить. И не хочу. И не буду. Уеду домой. Брошу всё и уеду. Только долг отработаю».
Соседка Наташа обещала спросить у себя в отеле, не нужны ли новые люди, потому что рождественские праздники закончились, и их конференц-департамент начал оживать и набирать обороты. Раньше она не предлагала свои услуги, потому что для работы в таком солидном отеле нужно было право на работу, а у Арины его не было, и теперь она была готова за неё походатайствовать. Даже если всего двадцать часов в неделю разрешат работать – и то хлеб. Сама Наташа работала там по левому разрешению, пару лет назад она организовала себе фальшивую рабочую визу в паспорт. Выезжать из страны по такой визе было нельзя – сразу же заметут – и устраиваться на новую работу тоже нежелательно, а вот продолжать работать на старой работе как раз подходит. Все к ней уже привыкли, она на хорошем счету, супервайзер люксового этажа – кого волнует происхождение её визы! Главное, что есть виза.
На следующий день Наташа вернулась с хорошими новостями – менеджер не возражал взять Арину на работу, только для этого нужно было зарегистрироваться в агентстве для официантов. Некоторое время назад отель перестал нанимать людей напрямую – бумажной мороки много, а сотрудники постоянно меняются, потому что текучка в гостиницах страшная. Теперь все новые сотрудники регистрировались в агентстве по найму официантов, и отель заказывал людей у них по мере необходимости. Агентство занималось всевозможными бумажками, включая начисление зарплат, за что отель платил им по восемь фунтов в час за официанта, из которых сам официант получал только пять с половиной. Устроиться в отель в обход агентства было невозможно, зато, при хорошей нагрузке, можно постоянно работать на одном месте, не путешествуя каждый день из одной гостиницы в другую.
– Знаешь, какие там мужики, – прищёлкнула языком Наташа, – сплошные менеджеры. Кто на конференции ездит? Управленцы, понятное дело. Публика – первый класс. Вышколенные, опрятные, все в пиджачках. Понятно, что все и при квартирах, и при зарплатах. И почти все мужики. Для одинокой девушки, ищущей жениха – просто раздолье. Если бы у меня мужа не было, я бы такую партию могла составить! И постоянно «пожалуйста, спасибо, извините». Нальёшь им кофе вместо чая, они даже не возмущаются. Это такой чай густой? Нет, это кофе. Вы просили чая? Я сейчас сделаю. Нет-нет, всё в порядке, я могу кофе выпить. Да ладно, мне не сложно, сейчас заменю. Нет-нет, не беспокойтесь, это моя вина, я, должно быть, нечётко выразился.
* * *После ухода из «Ориона» Арина больше Славу не видела и ничего о нём не слышала. Он тоже не искал встреч с ней. Иногда ей казалось, что он никогда не любил её, и она сама придумала себе эту волшебную сказку, что Париж был просто сном в новогоднюю ночь.
От своего бессилия и от накатившей безмерной усталости, от невозможности понять и оценить произошедшее Арина проревела три дня и слегла в постель с высокой температурой. Работы у неё не было, отвлечься было не на что, поэтому она просто лежала и смотрела в потолок, копаясь в своём воспалённом сознании и пытаясь найти ответ на мучившие вопросы. Чувство собственного достоинства не позволило ей набрать Славин номер и потребовать объяснений, всё его поведение последних дней подтверждало правоту Анюткиных слов, и тот факт, что он не пытался выйти на связь, тоже. Ещё одна девочка. Ещё одна дурочка. Ещё одна галочка в списке побед.
Но зачем тогда он был с ней? Никакой выгоды из романа с ней извлечь было невозможно, у неё не было ни денег, ни связей, ни документов, даже наоборот, встречаясь с ней, он поставил под удар другие интересы. Желание секса? Зачем мужчине с двумя постоянными любовницами ещё одна интрижка? Попытка закусать все пироги? При таком раскладе Слава выступал этаким развратным и пресыщенным соблазнителем, который разыскивает новых жертв для своих утех, а потом бросает их. Но этот образ коварного соблазнителя, охотника за новыми победами не вязался с её воспоминаниями о нём. Ей казалось, что он был искренне увлечён, что она запала ему в душу с первого взгляда.