Мне снился сон…
Шрифт:
Игоря она не видела совсем. До августа. В середине августа, в воскресенье, он позвонил и попросил разрешения прийти.
– Сейчас? – спросил.
Вика заколебалась, и согласилась. В конце концов, почему она должна была отказывать своему другу во встрече?
Игорь пришёл улыбчивый, энергичный, в лёгкой элегантной рубашке, бежевых летних брюках. Светлая одежда подчёркивала его ровный загар. «Где-то отдыхал, – подумала Виктория. – Может, на Адриатике?..» И сама устыдилась этой злой иронии. Раньше Игорь носил волосы более длинные, красиво обрамляющие щёки, закрывающие шею. Сейчас у него была причёска покороче, но очень модная среди деловой бизнесовой молодёжи. Наверное это было связано с его новой работой в новом банке, возможно, он
Всё это промелькнуло у Виктории в уме, пока Игорь вручал ей три чудесных розы, целовал руку маме, здоровался с отцом. Потом глянул на неё вопросительно, и она, кивнув родителям, повела его в свою комнату.
Как только они остались одни, Игорь взял Вику за руку, быстро сказал:
– Выходи за меня замуж, прошу тебя! – Прижал свою ладонь к её губам. – Пожалуйста, помолчи, послушай! Я не буду торопить тебя. Официально я не вдовец, но всё ж Виталина была моей гражданской женой. Мы выдержим, как положено, год траура, сыграем свадьбу… ну, например, в мае следующего года. Но я хочу уже сейчас знать, что мы будем вместе. Я так мечтал об этом! Скажи «да», пожалуйста, скажи «да»!
И он, наконец, опустил руку, освобождая её уста.
– Не мог ты об этом мечтать, – сказала Вика жёстко. – Иначе не сошёлся бы с Линой. Я так ждала этих твоих слов, тогда ещё, сразу… – Ей теперь не было неловко говорить откровенно о своих чувствах. И слова звучали хлёстко, горько-торжествующе. – Мне казалось, ты из троих выделяешь именно меня, мы понимаем друг друга с полуслова. А потом мне звонит Виталина – ночью, из твоей постели… Я… не хочу больше говорить!
– Я не спал тогда, когда она тебе звонила. – Игорь опустился в кресло, голос у него сразу стал хриплый, усталый. Но глаз от девушки он не отвёл. – Притворялся, что сплю, и ничего не мог поделать.
– А что бы ты хотел сделать? Ты ведь сам захотел быть именно с Линой!
– Я расскажу тебе, как всё произошло. Если бы Виталина была жива, ты бы никогда не узнала об этом.
– Да ну? – Виктория насмешливо приподняла бровь. Она стояла, опираясь о крышку пианино, напротив Игоря. – Однажды ты хотел рассказать. При жизни Лины. Забыл?
– Помню. – Игорь неожиданно улыбнулся. – Сказочный был вечер, вот я и расслабился, выпил много. Но ты, Снежная Королева, заморозила мои слова признания. А то, что не произошло – не произошло… Послушай теперь.
– Нет! – опять же воскликнула Вика. – Мне Лина уже рассказывала, довольно подробно.
– И всё же послушай меня! Может, уловишь разницу?
Он сказал это так напористо, что Виктория растерялась… и сдалась.
– Я сразу понял, что мне нужна ты. Но не сразу отдал себе в этом отчёт. Не осуждай меня, ведь вы все трое чудесные девушки. Не знаю, если бы встретил каждую отдельно, может, на кого-то обратил внимание, на кого-то – нет. Но вместе вы настолько увлекали, очаровывали! Сначала я вас так и воспринимал – всех троих. Хотя, чего уж там, сразу стал прикидывать: с кем завести роман? Терялся: каждая хороша! Ты же помнишь, мы по одиночке не встречались, только компанией. И мне это нравилось. Но вот то первое чувство к тебе стало проступать всё сильнее. «Жизнь» – это так естественно, по «Победа» – это цель в жизни…Не смейся, Вика, но я тебя воспринимал, как часть себя. Есть легенда, я не помню точно… Но кажется, были такие сверхлюди, которых Бог расчленил на две половинки – мужчин и женщин, разбросал по свету. И счастливы становятся лишь те пары, которые составляют эти половинки. Но находят они друг друга очень редко… Вот мне показалось – ты и есть моя половинка.
– А ты, значит, моя?
Виктория хотела молча выслушать весь рассказ Игоря – ни слова! А потом бросить одну единственную реплику: что-нибудь ироничное, обидное. Но не удержалась.
– Да!
– Что же ты, в таком случае, предал нас?
Игорь шагнул, взял безвольно опущенные руки девушки, больно сжал:
– Да, предал. Но…
– Пожалуйста, отойди и сядь, если хочешь,
Он перевёл дыхание, отпустил её, вернулся в кресло.
– Хорошо, слушай…Я видел, что нравлюсь вам всем троим. Витольда мне однажды сказала прямым текстом: «Мы с тобой люди одного круга, нам надо быть вместе»…
– Надо же, я не знала!
– Да… Линочка кокетничала напропалую, и это было так мило, весело.
– И притягательно?
– Не буду отрицать. Поначалу мне даже хотелось быть с ней. Но потом всё отступило, стало второстепенным. Осталась только ты. И я сказал себе: «Что же я тяну? Надо поговорить с Викой, признаться, сделать предложение…»
– Ты не сомневался, что я его приму?
– Не сомневался. А ты… отклонила бы?
– Я ждала его. Так ждала. Что же ты?..
– Именно тогда, когда я сам для себя всё решил и искал повода или случая, этот случай сам, как мне показалось, позвонил ко мне. Голосом Виталины. Она позвонила… ну, ты помнишь этот день… под вечер, сказала: «Я у тебя видела такую классную книгу, двухтомник о ядах, француза какого-то». Я ответил: «Да, «Трактат о ядах или Общая токсикология» Орфила, начала девятнадцатого века». «О, то что надо! – воскликнула она. – Нам как раз по токсикологии задали прочитать что-нибудь раритетное. Мы тут с Викулей недалеко гуляем, и я вспомнила, а Вика подсказала – спроси у Игоря». Я немного растерялся, спросил: «Вы где? Я выйду, принесу…» А Линочка так весело отвечает: «Да вот Вика говорит, лучше мы сами зайдём, может не эту, а какую другую книгу выберем. Ты не против?» Вот тут у меня сердце заколотилось. Вот он, думаю, случай! И объяснюсь с Викой, и предложение сделаю, и при свидетеле, её лучшей подруге – это как-то даже серьёзнее, солиднее, что ли…
Игорь увидел, что у Виктории проступили на скулах красные пятна, что она вскинула удивлённо брови. Но не понял: волнует ли её рассказ или раздражает. А Виктория думала совсем о другом. Лина вовсе не так расписала ей этот вечер. В её рассказе отсутствовала она, Виктория… Кто же обманывал? Не хотелось думать плохо об умершей подруге, да и не свойственно было Линочке врать: с детской непосредственностью она всегда говорила, что есть, что думала… Игорь… Да, он мог сейчас, для неё, в своё оправдание, присочинить к истинной истории некие детали. Чтобы выглядеть жертвой интриги… Но и об Игоре не хотелось, ох как не хотелось думать плохо. Да и не подавал он раньше поводов заподозрить его в лицемерии…
– Бежать в магазин времени не было, но у меня и дома кое-что имелось. Я сервировал стол, зажёг свечи… Только цветов не оказалось… Бросился на звонок, открыл двери… Виталина стояла одна. Обняла меня за шею, чмокнула в щёку. Затараторила весело: «А Вика не захотела идти. Меня подбила, а сама слиняла. У неё, оказывается, свидание назначено. Знаешь, она влюблена в одного препода из своего института. И он к ней неровно дышит. У них всё серьёзно! Пока Вика училась, они скрывали свои отношения, а сейчас она ведь не студентка! И он уже подал на развод с женой. Скоро она за него замуж выйдет, как и мечтала. Счастливая!»… Я слушал и, поверишь, перед глазами всё расплывалось, как мираж…
– Ты врёшь, врёшь! – закричала Вика, сжав кулаки и рубанув ими по воздуху. – Не могла Лина этого говорить! Я и правда на четвёртом курсе была влюблена в одного доцента, историю искусств преподавал, но уже на пятом он мне был до лампочки! Да и не подозревал он даже об этой страсти! Лина знала, но потом мы с ней над этим смеялись!
– Она и призналась мне… после… позже…на следующий день. Так мило оправдывалась: я, мол, постеснялась тебе сказать, что одна хочу к тебе прийти, вот и приплела Вику, а её и не было со мной вовсе. Да зачем-то ещё насочиняла о преподавателе. Нет с ним у Вики никакого романа да и не было…Я ушёл в ванную и стоял там, как чурбан. А потом в зеркало увидел, что плачу. Можешь не верить… Побрился, умылся и вышел к Лине весёлый, влюблённый – чего уж там! Сам виноват: от обиды на тебя, от злости, от слабости…