Многоликое волшебство
Шрифт:
От такого предложения Руффусу стало немногим спокойнее, хотя сама идея полетать на драконе завораживала. О таком ему даже не мечталось, но надо еще разобраться, правда, что подразумевается под словом полетаем. Может, у драконов принято летать с людьми в когтях. Если так, то лучше было бы воздержаться от полетов.
— Спасибо, — выдавил из себя Руффус, — мне очень льстит твое предложение.
— Парень, расслабься, тебе ховорю, — Аврайа отвлеклась от радостного почесывания и подошла к принцу вплотную, нависнув над ним живой скалой, переливавшейся в лучах солнца всеми цветами радуги. Удивительно,
— Хорошо, — машинально ответил Руффус, а про себя подумал, что и впрямь все истории умалчивают о том, что же драконы делают с похищенными девственницами. Да уж, если на то пошло — легенды даже не предусматривали возможности существования самок дракона. Видимо, самки по логике преданий должны были похищать молодых хорошеньких рыцарей, освобождать которых должны были отправляться прекрасные принцессы. Бред какой-то. — Не обращай пока на меня внимания. Дай мне привыкнуть к твоим размерам.
— А я не такая уж и крупная, к твоему сведению, — непонятным образом ей удалось изобразить кокетливую обиженность.
— Я не хотел тебя чем-нибудь обидеть, — он пытался найти побыстрее приемлемое объяснение своему поведению. — Просто считай меня за деревенского принца, никогда не видевшего в своей провинции настоящего дракона.
— Лучший способ привыкнуть к дракону и вызвать у него привязанность — это почесать его между рогами во время приятной беседы. — Увидев, как приняв вид поднимающегося на эшафот, Руффус начал пытаться не торопясь, но и не отвиливая, делать то, о чем его попросили, Аврайа поспешила его успокоить. — Не насилуй себя. Сделаешь это тогда, когда не будешь так возбуждаться от подобных предложений, а сейчас постарайся сбросить с себя оцепенение и умойся наконец. А то Странд может потерять терпение и превратить тебя в пакость какую-нибудь, — с последними словами она развернулась и начала удаляться, довольная тем, как ловко ей удалось подменить одни опасения другими.
Предпочитая не проверять, сколько правды было в шуточках Аврайи, Руффус поспешил закончить умывание и вернуться в дом. Странд совершенно расслаблено развалился в кресле, поглядывая на игру огня в камине.
— Садись за стол, — не поворачивая головы, сообщил маг и усмехнувшись добавил: — Завтрак сейчас прибудет.
Руффус так напрягся от очередной шутки по поводу его сна, что не заметил, как и откуда на столе появились блюда с отменным жарким, гарниром, соусами и кувшин непонятной формы, в который была залита какая-то горячая, судя по пару, жидкость. Может быть, он не заметил бы этого, даже если бы следил очень внимательно, хотя и не понятно за чем, но легче было думать, что он просто что-то прозевал. На кувшин, снабженный сбоку загадочным отростком, похожим на хоботы мифических слонов, какими их изображали в книгах, ученик взирал с особым недоумением, не очень-то желая показать свое неведение, но в то же время и не понимая, что с ним делать. То ли подлить его содержимое к мясу, то ли к гарниру, а может это вовсе и не очередной соус, и его надо налить в керамическую кружку.
— Попробуй, это очень хороший чай, — разрешил его сомнения маг, налив содержимое кувшина в свою
— Что это за напиток? — плюнув на опасения показаться невежественным, поинтересовался ученик.
— Это — чай, — не придавая никакого значения смущению принца, ответил Странд. — Его выращивают далеко на востоке, и никакого отношения к магии он не имеет. А в будущем, — добавил он не меняя тона, — не стесняйся задавать вопросы, если чего-то не понимаешь. Иначе — ничему не научишься.
Пища была очень вкусной, да и аппетит у Руффуса был зверским, так что ее прием не занял много времени. Поблагодарив хозяина, он налил себе еще чаю и с большим наслаждением стал потягивать его, удивляясь тому, что каждый глоток передавал вкус полностью, не стираясь от повторений. Если этот напиток и не связан с магией, то уж процесс его употребления — наверняка.
— Собирайся, — сказал Странд, поднимаясь с кресла, — отправимся на прогулку. На воздухе оно как-то лучше беседуется.
Руффус поднялся в свою комнату, прибрал в ней кое-как разбросанные вчера вещи, и после некоторых колебаний нацепил на себя пояс с мечом и кинжалом, считая, что с оружием гулять спокойнее. Спустившись, он обнаружил, что маг уже поджидает его на улице.
— Пойдем к горам, там все располагает к длинным беседам.
И они, обойдя дом, пошли по лугу в направлении горной тропки.
— Если тебе так будет легче принимать мои поучения, — прервал молчание Странд, — я могу принять вид, более соответствующий твоим представлениям об учителе.
— Нет-нет, — с минуту поколебавшись ответил Руффус. — Я уже начал привыкать к мысли о том, что на твою внешность не стоит обращать внимания, так как ты легко можешь ее менять.
— Это хорошо. Наверное, более всего внешность отражает мое настроение.
— А почему, все-таки, ты не хочешь помогать Эргосу? — рискнул спросить принц.
— Потому что это будет помощью не Эргосу, а Селмению, — как о чем-то очевидном сообщил Странд.
— То есть как это?
— Это очень старая история, но, если хочешь, я расскажу тебе ее, — маг присел на скамейку, поставленную у небольшой запруды на горном ручье. Напротив имелась еще одна скамья, и, видимо, подразумевалось, что на нее стоит сесть Руффусу. Так он и сделал, в очередной раз удивившись живописности открывавшегося вида. Внизу был луг, залитый яркими весенними оттенками зелени, окруженный с трех сторон сплошной стеной леса. Под ногами был небольшой прудик с каменистым дном и кристально чистой водой. В пруду плавали яркие рыбки, периодически поднимаясь к поверхности. По камням, окружавшим водоем, вверх карабкалась зелень, образуя затейливый узор. Похоже, что маг сам создал себе уголок природы на свой вкус. И вкус этот нравился Руффусу.
— Основателем вашей династии был некий волшебник, Селмений, достигший большого мастерства во многих тайных искусствах, но так и не овладевший искусством полного перевоплощения, а потому ему приходилось поддерживать свою жизнь с помощью массы достаточно мерзких обрядов, которые омолаживали его, но незначительно.
— Ты говоришь, что он был волшебником? Но почему я должен тебе поверить на слово? Предания говорят, конечно, о том, что он пользовался поддержкой некоторых магических сил, но не более.