Многомужество-5. Медвежья Ласка
Шрифт:
Но беры удивительным образом могут сохранять спокойствие, а меня подбрасывает от любого толчка.
— Только ты, Ласкана. Больше никто и никогда.
— Докажи.
Произнесенное шепотом и на выдохе слово за секунду поставило бера на колени передо мной.
Вминая сильные пальцы в бедра, укрытые только тонкой тканью, Берд вжался лицом в мой живот и потерся об него уставшим от холода зверем. Пальцы сами собой зарылись в мужские волосы, взъерошив темную макушку, а плечи опустились, дав наконец расслабиться.
— Ты уверена, что готова? —
— Вы меня и так отлично подождали, приятно проводя время.
Сперва сказала, потом подумала. Захотелось хлопнуть себя по лбу, да только руки были заняты жесткими прядями чужих волос.
— Ревнивица, — рыкнул в ответ беловолосый лорд. — Кто бы мог подумать…
Легко подхватив меня под ребра, Харланд приподнял мое тело в воздух, дав Берду возможность ловко подхватить повисшие ноги и забросить на свои широкие плечи.
Вновь ощутив жар чужого дыхание на самом сокровенном месте, задышала чаще, зная, что за этим последует, и чувствуя, как ткань сорочки поднимается все выше, оголяя все то, что было спрятано от глаз.
— Все же сладкая. Сахарная. Медовая, — пробуя губами нежную кожу шептал он, опускаясь все ниже. — Ласка.
Губы Варда оказавшегося рядом, соприкоснулись с моими одновременно с губами Берда внизу. Словно отнимая внимание, вновь дав мне больше времени на принятие. Как и всегда.
Все время они так. Осторожные, аккуратные. Сколько бы я их ни отталкивала, на мягких лапах крадутся вновь, укрывая и оберегая от холода, который без них безжалостно меня уничтожит.
Впервые, наверное, я смогла найти понимание со своим зверем. Осознала и приняла ее выбор, соглашаясь. Да, она знает больше, пора уже признать это и понять, что иного мне не дано, и единственный, кто может сделать мне больно, — я сама.
Медведица рыкнула, но совсем иначе, не как обычно, когда я лишь давала поблажку, уступая ей через «не хочу». Она прощала меня, успокоившись и услышав мое смирение и согласие, пока мужские руки предназначенных мне беров кружили по телу, рассыпая ворох сладких мурашек.
Берд неторопливо изучал языком раскрывшиеся лепестки, слизывая выступающую влагу, в очередной раз подтверждающую мое неравнодушие. Вард целовал в губы, зарывшись пальцами во влажные волосы и не позволяя отпрянуть, только пить… пить его вкус, забывая обо всем на свете. Харланд целовал шею, слегка прикусывая собранную складочку кожи, и, кажется, как и все в этой комнате, растворился в близости, потеряв все реальные ориентиры.
Я сама потянулась к Варду, распутывая шнурок на вороте рубашки и подсказывая ему, что от нее пора избавиться. Не став испытывать мое терпение, бер на секунду прервался, через голову стягивая ткань, только чтобы тут же вернуться к мне.
— Я больше так… не хочу… — в крупицах секунд между новыми и новыми атаками на мои губы, прошептала я.
Осторожно спустив мои ноги на пол, Берд распрямился, горой вырастая передо мной и бесстыдно облизывая испачканные прозрачным соком губы. Демонстративно улыбнулся, порочно и ненасытно.
Стянутая к самому поясу сорочка с легким хлопком упала на пол, больше не скрывая ничего, что могла. Шагнув вперед, я без сомнений прижалась к губам Берда, чувствуя свой же вкус и слыша, как зарычал бер, едва сдерживающий свою страсть.
Тяжелая ладонь Варда опустилась на поясницу, вынуждая прогнуться и выставить ягодицы, а Харланд вырос рядом, мягко отнимая мой рот себе, что наверстать упущенные поцелуи, которыми никто не хотел пренебрегать.
— Сперва так, берочка, — шепнул Вард, прижимая пальцы к сочащемуся входу, дав мне понять, насколько там влажно и горячо. — Не торопись, нежная наша.
Уже знакомое давление. Мягко и неторопливо, но уверенно, проникая все глубже и глубже.
Прикрыв глаза, я позволяла берам целовать себя, скользить ладонями по телу, рисовать кончиками пальцев узоры на стонущей груди, шептать мне что-то нежное, но горячее. Такое, что невольно поджимались бедра, делая ощущения только ярче.
Погружаясь плавно, Вард слегка изменил положение, надавливая на меня еще сильнее и вынуждая глубже выставить бедра к нему навстречу.
Стало теснее.
Бер не торопился, не старался проникнуть сильнее, напротив, только шире раздвигал влажные лепестки, другой рукой надавливая на пульсирующую точку, о существовании которой я до встречи с ними даже не знала.
Ноги тряслись от напряжения и желания, заполнившего живот. Стонать хотелось все громче, губы пересохли бы, если бы не жаркие поцелуи беров, не желавших отпускать меня из зоны своего внимания.
— Кого ты хочешь первым?
— А всех сразу нельзя? — не услышав взволнованных смешков, так и не открыла глаза, отдавшись движениям танцующих внизу пальцев.
— Для первого раза много, бера, — прошептал Берд, целуя меня в висок. — Ты не готова.
— Готова. Медведица меня сожрет, если я струшу.
— Храбрая наша. Но не будем торопиться. Сперва выбери одного.
— Я… не могу…
Как бы я ни пыталась представить себе эту ситуацию, не получалось! Один бер, другой, картинки перед глазами смазывались, превращая все в одну кашу, не дав мне даже подсказки на вопрос, с кем будет лучше.
Медведица вновь недовольно зарычала, подтверждая мои слова, и я жалобно всхлипнула.
— Не могу…
— Хорошо, хорошо. Давай поступим иначе.
Отвлекшийся на секунду Харланд отступил, судя по шагам, куда-то к шкафу. Шорох тканей подсказал, что он что-то ищет, а победный хмык и шаги обратно — что нашел.
— Только доверяй нам.
На глаза опустилась лента из моих украшений, которой я пользовалась как поясом, подвязывая платье. Тугой узелок на затылке лишил зрения и осознания пространства; пальцы Варда вдруг отпрянули, а неузнанные руки потянули в сторону, укладывая на постель.