Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.
Шрифт:
— О JIoc! Сперва он морит нас голодом до полусмерти... потом до смерти загоняет бегом.
Вольф восстановил дыхание, затем сказал:
— По-моему, их можно поймать. Как только я бросался бежать, они замедляли скорость. Это пропорциональное уменьшение. Но я не могу бежать так быстро и долго, чтобы ухватиться за них. Кто здесь самый быстрый?
— Я всегда побеждал в беге, — отозвался Лувах, — но сейчас я очень устал, и у меня нет сил, абсолютно...
— Попробуй, — распорядился Вольф.
Лувах неопределенно улыбнулся и осторожно двинулся к вратам. Они отодвинулись. Он бросился бежать и вскоре скрылся за закруглением цилиндра. Вольф повернулся и побежал в противоположном направлении. Вала двинулась за ним. Горизонт с головокружительной скоростью метнулся навстречу. Роберт побежал дальше и сразу же увидел Луваха и врата, разделенных десятью футами. Но Лувах уже выдыхался: дыхание с хрипом вырывалось из его легких, ноги едва двигались. Наконец он остановился, и тут же застыли врата. Вольф приближался к гексагонам с противоположной стороны, но, когда он оказался на таком же расстоянии от них, как и Лувах, врата выскользнули в сторону, как мыло из рук. Вала направилась к ним под углом, но они вновь изменили направление. Наконец запыхавшиеся Властелины остановились. Образовался как бы квадрат; в трех углах стояли люди, в четвертом — врата.
— Где остальные? — спросил Вольф.
Лувах ткнул пальцем в сторону. Вольф поглядел туда и увидел, как оставшиеся Властелины вразброд бредут вдоль закругления этого крошечного мира. Он позвал их всех, и голос его прозвучал жутко в этой странной атмосфере. Лувах пошел было вперед, но Вольф скомандовал ему остановиться. Следуя указаниям Вольфа, Аристон, Тармас, Теотормон и Ринтрах образовали восьмигранник с вратами в центре. Потом все начали сходиться, сохраняя одинаковое расстояние между собой и двигаясь с равной скоростью. Врата раскачивались из стороны в сторону, но висели на месте.
После двух минут медленного и терпеливого движения Властелины, наконец, ухватились за гексагоны. На этот раз Вольф не спросил у Валы, в какие врата входить. Он направился в левые.
Остальные последовали за ним, и физиономии у них тотчас вытянулись. Они стояли на другом цилиндре, и на противоположном конце его виднелась еше пара врат. Вновь последовала утомительная погоня и сближение. Снова Властелины прошли через врата, на этот раз правые. И опять оказались на другом цилиндре.
Они проделали это пять раз. Властелины смотрели друг на друга красными, усталыми глазами. Ноги у них дрожали от изнеможения, грудь болела. Они покрылись потом, горло у каждого пересохло, как при самуме [21] в Сахаре, и они едва держались на ногах, цепляясь за гексагоны.
21
Самум — знойный сухой ветер, несущий песок и пыль.
— Так продолжаться больше не может, — заявил Ринтрах.
— Спасибо за откровение, — заметила Вала. — Мог бы для разнообразия высказать что-нибудь пооригинальнее.
— Очень хорошо. Мне ужасно хочется пить, так хочется, что я бы не отказался глотнуть чьей-нибудь крови. Твоей, например.
Вала рассмеялась.
— Только подойди, и я тотчас проткну тебя этим мечом. Твоя кровь жидковата и дурно пахнет, но не беспокойся, я заткну нос.
— Почему-то мы всегда выбираем врата, которые ведут куда угодно, но только не к Уризену, — сказал Вольф. — Пожалуй, на этот раз нам следует разделиться. По крайней мере, хоть кто-то попадет к отцу.
Все заспорили. Вала и Лувах молчали. Наконец Вольф объявил:
— Мы с Валой и Лувахом пойдем в одни врата, остальные пойдут в другие, так-то вот.
— Почему с Валой и Лувахом? — спросил Теотормон. Он подозрительно прищурился, и в его голосе послышались злобные нотки. — Почему с ними? Вы трое знаете что-то, чего не знаем мы? Вы собираетесь покинуть нас?
— Я беру Луваха, потому что он единственный, кому я могу доверять, — объяснил Вольф. — А Валу — потому, что она среди вас — лучший мужчина.
Он оставил Властелинов пререкаться, а сам прошел вместе с сестрой и Лувахом в левые врата. Несколько минут спустя во врата прошли и остальные. Увидев Вольфа, Луваха и Валу, они смутились.
— Но мы прошли в правые врата! — заявил Ринтрах. Вала рассмеялась.
— Похоже, отец сыграл с нами еще одну жестокую шутку. И те, и другие врата ведут на один и тот же цилиндр. Я подозреваю, что они все здесь такие.
— Он играет нечестно! — возмутился Аристон.
При этом Вольф с Лувахом расхохотались, минутой позже и остальные, за исключением Аристона, присоединились к ним.
Когда смех, в котором, правда, слышались нотки отчаяния, замер, Вольф сказал:
— Может быть, я и ошибаюсь, но, по-моему, каждый из цилиндров в этом... этом кружащемся мире имеет врата, и если мы будем так же продолжать действовать, то в конце концов пройдем через все, которые есть. Только в таком случае мы умрем раньше, чем отыщем хотя бы намек на истинный путь. Нам следует придумать что-нибудь новенькое.
Наступила тишина. Властелины сидели и лежали на твердом сером металле, а над ними в беззвучной серенаде вращались цилиндры. Близнецы-гексагоны над основаниями цилиндров, казалось, насмехались над ними. Наконец Вала сказала:
— Я не верю, что ситуация безвыходная. Это не похоже на отца. Он не прекратит игру, пока у нас не останется хотя бы частичка силы для борьбы. Он хочет довести нас до агонии и сломить. И он рассчитывает — я уверена в этом, — что в конце концов мы найдем врата, которые приведут нас в его крепость. Он, должно быть, делает ставку на то, что мы догадаемся, в чем дело, и примем решение, и будет разочарован, если мы спасуем. Поэтому я считаю, что нам следует хорошенько подумать. Очевидно, врата на всех цилиндрах замкнуты между собой, то есть они ведут друг в друга, если входить в них обычным путем, через ту сторону, которая украшена драгоценностями. Но что если врата двухполярные? Что если другая сторона приведет нас к цели?
— Я пробовал другую сторону, — сказал Вольф, — как только мы попали сюда.
— Да, ты опробовал входные врата. Но проверил ли ты какие-нибудь из двойных врат на цилиндрах?
Вольф покачал головой.
— Усталость и жажда лишили меня разума. Я должен был подумать об этом. В конце концов это единственное, что нам остается сделать.
— Тогда поднимайтесь и пошли, — скомандовала Вала. — Соберитесь с силами, возможно, это и окажется выходом из этого проклятого крутящегося мира.