Мобильник или Абонент временно не доступен
Шрифт:
– Какого еще Кирилла? Не помню такого, - ответил голос, - Работы сейчас нету...
– А, может, позже будет? Я позвоню... У меня есть сотовый, - зачем-то добавил Толик и не удивился, когда на него обернулось сразу несколько человек из толпы. Наверное, говорить такое в Москве - признак идиотизма...
– Ну, позвони, - нехотя произнес голос, - Только через неделю, не раньше.
– Спасибо, - сказал Толик. "..сибо" пришлось уже на короткие гудки.
... В метро Толик уснул. Спать в вагоне оказалось занятием куда более приятным, чем то же самое - в канализации. Когда он проснулся, то долго не мог сообразить, где находится. Объявили станцию.
Выйдя на поверхность, Толик почувствовал себя разведчиком, закинутым в незнакомый город. Одинаковые многоэтажки, все те же потоки машин, куда идти - не понятно. Темнело.
Толик сделал еще пару звонков по поводу работы и был не слишком вежливо послан куда подальше. Оно и понятно! Разве такие вещи по телефону решаются! Надо идти, базарить с теми, кто ведает шабашками, ждать, пока не подвернется случай... Да еще и с местными договориться, чтобы рыло не начистили: он, все-таки на чужой территории... А где она - его территория? Нету такой. Пока нету. А пока нету - жить надо по правилам, что тебе предлагаются. Если хочешь выжить, конечно.
С жильем тоже косяк вышел. Ему говорили: на складе, что на товарной, своим грузчикам дают нары в бараке. Но поскольку работы там не предвиделось, то жилья - и подавно.
Оставался еще вариант - устроиться сторожем на кое-каком складе. Вроде, говорили, сторожа там нужны всегда. А там, где нужны сторожа - случается и сторожка. Но вот только телефона там не было. Топать туда нужно было самому.
Вариантов не было: надо искать этот склад.
Самое неприятное в профессии бродяги - это то, что люди не хотят с тобой разговаривать. Это, конечно, правильно подметили: "язык до Киева доведет". Но только не в этом случае. Как Толик ни пытался придать себе респектабельный вид (а был он для бродяги достаточно чистоплотен и одет неплохо), но что-то выдавало в нем аутсайдера по жизни. Не понятно что выдавало - то ли взгляд, то ли манера речи, то ли жестикуляция... В любом случае, люди шарахались от него, даже когда он хотел спросить, который час. Причем, Толику и не нужна была вовсе эта информация - были у него часы, хорошие, электронные, - просто Толик сам хотел понять - что же в нем "не то"?..
Единственными, кто охотно заговаривал с ним, были такие же, как он - бродяги. Для Толика - бродяги, а для нас с вами - чего кривить душой - попросту бомжи. Уж очень не любил Толик к ним обращаться. Как будто, обращаясь за помощью к ним, он признавал свою принадлежность к этой касте неприкасаемых. И было это для него крайне неприятным. Нет, Толик не испытывал к бомжам брезгливости, вовсе нет. Более того, он относился к ним с сочувствием, порой с жалостью, что поднимало его в собственных глазах высоко над этими несчастными (каковыми он считал их). Для себя он выделил следующий критерий своего отличия от бомжей: он никогда не попрошайничал и не позволял в отношении себя никакой благотворительности (за исключением предоставления ночлега или работы). То, что у него не было дома, Толика не смущало: он был уверен, что рано или поздно дом у него появится. Хороший дом. Собственный. И семья. Настоящая, большая. Будет у него красивая жена, будут умные дети. Все это будет. Потом.
А сейчас он спустился в какой-то шумный подземный переход и быстро осмотрел его. И сразу же нашел тех, кого искал. Сидели тут, как и полагается, господа с жалостливыми табличками. Добиться от них, впрочем, ничего не удалось: они действительно оказались не местными,
В благодарность Толик купил у бабки семечек, хотя, по правде говоря, терпеть их не мог, эти семечки. Не потому, что не любил, а потому, что семечки - они как наркотик: начнешь грызть, а потом грызешь, грызешь и уж никак не остановишься...
Добравшись до станции, что указала бабка, он еще долго стоял посреди огромного подземного зала, не решаясь, куда направиться - налево или направо. На указателях искомой улицы не было - не у милиционера же спрашивать... Мысль спросить милиционера развеселила Толика. Он не так часто конфликтовал с властями, да и в "обезьяннике" всего пару раз сидел, но возможность нормально общаться с милицией выходила за границы его мировоззрения. Такое отношение к милиции было втиснуто в его сознание годами жизни в среде, где время от времени кого-то сажали, кого-то выпускали, прочие же готовились сесть либо откинуться. Умом Толик понимал, что он не совсем прав. Но ум умом, а чувства чувствами.
Поэтому Толик принял вполне логичное решение: увидев милиционера в одном конце платформы, он просто повернул и направился в другой конец.
На эскалаторе вокруг него, как и везде, образовалась "карантинная зона": вверх и вниз на пару ступенек от него люди предпочли не становиться. Впрочем, Толику на это было уже наплевать: он устал и хотел побыстрее найти этот проклятый склад. Главное найти - а там видно будет...
– Ну, докладывай, как там наши дела...
– Нормально. Клиент катается на метро.
– Да ну?! Что-то новенькое. На него не похоже!
– Может, нервничает? Следы заметает?
– Может быть... Я думаю, его таки конкретно пугнули...
– Кстати, что с этими-то, борзыми, делать будем?
– Не наш профиль... И ресурсов нет, еще и за всякой шпаной гоняться...
– Ну, да, а если пристукнут клиента где-нибудь?..
– Не хотелось бы... Ты прав... Скажи шефу, пусть выделит пару человечков... А еще лучше - пусть этим занимается те, кому полагается... Ну, ты меня понял...
– 6-
Когда Толик нашел склад, было уже совсем поздно. Если бы так не хотелось согреться и заснуть, он ни за что не рискнул бы полезть в темноте в это место. Пока он обходил длиннющую ограду из бетонных плит, за ним прицепилось несколько псов крайне неприятного вида. Возникало ощущение, что чем дольше он идет, тем больше собак становится. Они не лаяли. Но и не имели того глупого и беззаботного дворняжьего вида, с вилянием хвостом и ожиданием кормежки. Эти ничего не ждали от Толика. Похоже, им нужен был он сам...
Толик остановился у шлагбаума, за которым с насмешкой на морщинистом лице стоял немолодой человек в камуфляжной форме. Он курил, с удовольствием созерцая не на шутку напуганного Толика, к которому собаки подобрались уже вплотную и издавали теперь неприятное рычание.
– Это вы к кому такой веселой компанией?
– поинтересовался человек.
– К вам, наверное, - ответил Толик, косясь на псов.
– Только скажите им, чтобы они свалили нафиг...
– Это никак нельзя, - затянувшись, задумчиво произнес человек, - Они на работе...