Мода на умных жен
Шрифт:
– В смысле?
– Ну, Господи, я имею в виду, какие-то праздники отмечали вместе? Что-то такое…
– Праздники вместе? Нет, никогда.
– А с Майей Климовой? Или с дамой, которую зовут Тамара Юрьевна Семенова?
– О Господи, да я погляжу, вы до всех подружек Ларисиных добрались! Нет, праздновать мне с ними никогда ничего не приходилось. Они устраивали свои девичьи междусобойчики в музее. Под покровительством муз, так сказать.
– И прямо ничего, совершенно ничего и никогда? – не отставала Алена. – А вы вроде бы говорили, то есть такая фраза у вас проскочила, что собирались втроем…
– Господи милосердный, – воскликнул Алексей со странным выражением, – у вас же хватка бультерьера, прямо что-то страшное! В смысле, я просто вами восхищен, как и Муравьев!
Сказать, что Алена вытаращила глаза, – значило бы просто промолчать. Причем промолчать, заткнув себе рот для надежности. Муравьев?! Муравьев ею восхищался?! Ну, был пьян, видимо, как фортепьян, вот и восхищался. Да и то известно чем: ножками, глазками, попкой, кудряшками, чем он еще может восхититься, этот бурбон и фагот!
– Понимаю, за что вы зацепились, – продолжал Алексей, тактично не обращая внимания на кретинское от изумления выражение ее лица. – Да, мы собирались, но отнюдь не на праздник, а как бы наоборот. То есть совершенно наоборот – по печальному поводу. Мы собирались в апреле, чтобы Ларису помянуть – на годовщину ее смерти. Я пригласил тех, с кем она больше всего дружила: Тамару, Майю. Звал еще двух-трех человек, но они по каким-то причинам прийти не могли.
– А что вы пили, водку? – с невинным видом спросила Алена.
– Ну, на поминках вроде положено водку пить, но мы пили крымскую «Изабеллу», мне ее знакомые привозят из Феодосии. Это было единственное вино, которое Лариса любила. Мне хотелось, чтобы на поминках мы пили ее любимое вино.
Вино… Эта гадость, как ее там, с примесью меди, вполне могла попасть в вино. Только каким образом? Но почти наверняка можно утверждать, что все отравились именно в тот день. А Сева?.. Он покончил с собой задолго до того сборища, в новогоднюю ночь, когда обнаружил у себя опасные симптомы. Или с ним произошел самый обыкновенный несчастный случай, не имеющий отношения к странной мании уничтожения «Ковра-самолета»?
Может быть… Но то, что лимфоузлы были у него точно так же поражены, как у других, совершенно точно.
– А Галина была на тех поминках?
– Нет, она работала по заданию редакции.
Ну, с Галиной все понятно! По заданию редакции… Ну надо же, умереть – не встать…
Да ладно, шут с ней, пусть вязнет в паутине своего вранья, когда-нибудь так запутается, что уже не вылезет из нее. Сама разберется со своими проблемами, а вот у ее отца, похоже, проблемы поважней.
– Алексей, а вы… вы себя нормально чувствуете?
– Ну да, а что такое?
– Да вы как-то бледноваты… – промямлила Алена, не слишком представляя, как перейти к разговору о болезни.
– Бледный вид и макаронная походка? – Алексей мельком глянул на свое отражение в темных стеклах книжного стеллажа. – Не волнуйтесь, Алена, я совершенно здоров. Слово даю! Совсем недавно показалось мне, будто аритмия начинается, я прошел обследование. И на УЗИ меня смотрели, и всякие рентгены делали, и мяли-щупали во всех местах. Никаких патологий, я совершенно здоров. А вот у вас лицо в самом деле бледное, и я знаю только один способ его немножко подрумянить: поесть как следует. Уже полвторого, самая пора пообедать. Между прочим, я отлично готовлю. У меня есть чудная, просто сказочная рыба, я сейчас согрею, мы вместе перекусим, и вино есть прекрасное. Нет, не «Изабелла», но тоже крымское и тоже отличное. Подождите меня немножко, я сейчас все приготовлю. В конце концов, мы все еще жених с невестой, так что нам сам Бог велел…
И, не уточняя, что именно велел им с Аленой сам Бог, Алексей вышел из комнаты.
Алена покачала головой.
Интересная история… Почему ж он не болен, а? Или системы на самом деле никакой нет, не существует связи между лимфаденитом и безумием? Или просто врачи ничего у Алексея не заметили… Ну да, доктор Грунский говорил, что эта гадость на УЗИ не просматривается, но при пальпировании ее можно нащупать. Значит, Алексею попался не столь уж внимательный врач.
Ладно, она еще поговорит с Алексеем за столом… Хотя нет, проблема, скажем, такая, несъедобная. Ну, значит, после застолья. А сейчас…
Алена осторожно выглянула в коридор. Кухня, кажется, вон там. Вода шумит, вряд ли Алексей расслышит ее шаги, когда она будет красться к зеркалу и брать с тумбочки оставленный им мобильный телефон.
Ну да, именно телефон ей и нужен. Для проверки. На самом-то деле она вовсе не так уж уверена, что М.К. и ТЮС из его записной книжки – именно Майя Климова и Тамара Семенова. А уточнить можно легко и просто: переписать мобильные телефоны М.К. и ТЮС, а потом позвонить по ним.
Тихо, тихо, осторожней… Ага, вот телефон! Алена стащила с вешалки свою сумку, схватила мобильник Алексея и на цыпочках понеслась обратно в комнату.
Ага, где тут телефонная книжка? Черт, не на ту кнопку нажала, появился список последних вызовов. Ого, а ведь буквально четверть часа назад Алексей звонил ТЮС! Если под аббревиатурой скрывается Тамара, то он, наверное, хотел узнать, как она себя чувствует. Теперь скорей смотреть номер… Так, вот номер… Куда записать, где блокнот? Ах да, он потерян! Конверт… ручка… Записано! Теперь телефон М.К. Ах ты, это же тот конверт, который надо отдать Алексею! Ну, ничего, будем считать, что Николай Дмитриевич передал то древнее письмо без конверта, сейчас Алена его вытащит… но сначала нужно отнести мобильник на место, а то вдруг позвонит кто-нибудь…
Звонкая мелодия так и резанула слух. Господи, и снова Пьяцолла со своим «Solo»! Не часто ли он звучит около Алены в последнее время? Телефон Майи, потом телефон той женщины на площади Нестерова, хозяйки Бубна, теперь вот телефон Алексея…
Боже! Что за физиономия возникла на дисплее?! Сверху надпись: «Вызывает Л.», а рядом что-то жуткое, черное, косматое… Собака! Л. – это собака?!
С каких пор собаки заимели мобильные телефоны?
Что-то есть знакомое в тяжелой, лобастой мордахе. Да ведь это Бубен! Ну конечно, Бубен! А Л. – его хозяйка. Недаром у нее такой же звонок – «Solo». Странно, конечно, обычно в память мобильников записывают фотографии людей, но чтобы фотографии собак?! Или это намек? Не хотела бы Алена стать объектом такого намека!