Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Врешь.
– Я имела в виду, что у него на самом деле есть человеческие черты, и мне нравится, что я единственная, кому он позволяет их разглядеть. Это что–то вроде нашего секрета – что–то, что он хранит только для меня.
Она взболтала вино в бокале и затем снова поднесла его к губам, выпив последнюю каплю.
– Ох, будь осторожна. Ты будто угрожаешь, что собираешься победить, солнышко.
– Ты права. Возьму свои слова обратно.
– Что ж, на этой депрессивной ноте вино закончилось, так что мое время
– Такое чувство, что ты меня используешь.
– Но тебе это нравится, – Она подмигнула, – Увидимся утром.
– Тебя проводить?
– Я живу в соседнем блоке, – сказала она, а ее пьяный неодобрительный взгляд совсем не пугал.
– И каково это? – спросила я, – Жить в одном здании с Сойером?
– Когда–то мне нравилось, – Она подняла пустую бутылку и отнесла на кухню к барной стойке, – Долго это не продлилось. Сейчас я его просто игнорирую.
– Почему его все так презирают?
– Ты поймешь, – сказала она.
Я нахмурилась.
– Что за секрет? Почему ты просто не можешь мне все рассказать?
– Поверь мне, что недостаточно услышать, какой он мудак. Тебе нужно пройти через это самой.
Я пожала плечами.
– А Маркс? Он ведь тоже там живет?
– Он живет в центре.
– Не знаю, что и думать о нем, – сказала я, вставая, – Думаю, он меня ненавидит.
– У Маркса с Мэддоксом братская любовь. Гадость. – Она двигалась удивительно прямо, при том что осушила полторы бутылки.
Я засмеялась.
– Пойду спать.
– Ладно. Спокойной ночи, гусь через Л, – Она удалилась, и я услышала звонок лифта.
Будучи уже в своей «одежде для распития вина дома», я плюхнулась лицом вниз на матрас поверх своего желто–серого пледа.
Я начала прислушиваться, когда стук нарушил тишину. Сначала я подумала, что это просто кто–то ходит в коридоре, но затем шум стал еще громче.
– Вэл, – позвала я, раздражаясь, потому что мне снова пришлось бы встать. Я прошла через кухню и гостиную, чтобы открыть дверь, – Ты просто должна была остаться… – слова оборвались, когда я узнала Джексона, который стоял в дверях, он был пьян, и смотрел на меня в отчаянии.
– Лиис.
– Иисусе, Джексон. Что ты здесь делаешь?
– Я был в баре Топ Ган, как ты мне и сказала. Напился. Там было несколько горячих, горячих… – он прищурился, – женщин из этого города, – Он опустил голову. – Это заставило меня скучать по тебе ещё сильнее, – Он заскулил и прошёл мимо меня в гостиную.
Всё моё тело напряглось. Он не был частью моей новой жизни и то, что Джексон находится в моей новой свободной квартире, заставляло меня нервничать.
– Ты не можешь здесь находиться, – начала я.
– Я не хочу заниматься чем–либо без тебя, – невнятно сказал он, – Я хочу вкусить Сан–Диего вместе с тобой. Может быть, если…если бы я тоже перевелся сюда...
– Джексон, ты пьян. Ты не слушаешь меня даже
Я подошла к телефону, но Джексон выхватил его и бросил через всю комнату. Он заскользил на полу и ударился о плинтус.
– Что, чёрт возьми, с тобой происходит? – крикнула я, прежде чем быстро прикрыть рот.
Я поспешила поднять свой телефон с пола. Он лежал экраном вниз рядом с плинтусом. Я осмотрела его, чтобы убедиться, что он не поврежден. Чудесным образом он не сломался.
– Мне жаль! – крикнул Джексон, наклонившись вперёд и подняв руки, – Не вызывай такси, Лиис.
– Он периодически качался из стороны в сторону, чтобы сохранить равновесие. Я не помнила, чтобы когда–нибудь видела его настолько пьяным.
– Я просто посплю здесь с тобой.
– Нет, – жестко сказала я, – Ты не останешься здесь.
– Лииз. – сказал он, подходя ко мне. Он прикрыл глаза и промолчал. Он даже не смотрел на меня. Он смотрел в сторону, раскачиваясь взад и вперёд. Взяв меня за плечи, Джексон наклонился, затем сложил губы в трубочку и закрыл глаза.
Я увернулась, и мы оба упали на пол.
– Чёрт побери, Джексон! – Я вскочила на ноги и наблюдала за его попытками сориентироваться в пространстве.
Поднявшись и покачиваясь, он сел, выглядя как черепаха в своём панцире. Я простонала.
Он поднялся на колени и начал всхлипывать.
– О, нет. О, пожалуйста. Пожалуйста, прекрати, – сказала я, протягивая руки. Я помогла ему встать, а затем начала набирать номер такси. Джексон выхватил из моих рук телефон и снова бросил его на пол. Я отпустила его руки, и он с грохотом упал на пол.
– На этом всё! Я пыталась быть милой. Убирайся!
– Ты не можешь просто выкинуть меня из своей жизни, Лиис! Я люблю тебя! – он медленно поднялся.
Я закрыла глаза.
– Тебе завтра будет так стыдно.
– Нет, не будет! – он схватил меня за плечи и потряс, – Что я должен сделать, чтобы ты услышала меня? Я не могу просто оставить тебя! Ты любовь всей моей жизни!
– Ты не дал мне выбора, – сказала я, хватая его пальцы и загибая их назад. Он вскрикнул, скорее от шока, чем от боли. Это могло бы сработать на любом другом пьяном идиоте, но не на агенте ФБР из отряда особого назначения.
Джексон быстро сманеврировал из моих рук и снова меня схватил. Дверь выломили, ручка ударилась о стенку. В одну секунду я была в захвате Джексона, а в следующую секунду Джексона схватил кто–то другой.
– Что за хрень ты творишь? – сказал Томас с убийственным взглядом, прижимая Джексона спиной к стене, схватив за рубашку.
Джексон оттолкнул Томаса и начал покачиваться, но Томас увернулся и снова прижал Джексона к стене, удерживая его предплечьем, словно штангой поперек горла.
– Не смей. Мать твою. Шевелиться, – сказал Томас низким угрожающим тоном.