Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Я пришел, как только услышал. Что я могу сделать? – спросил он. Вэл пожала плечами:
– То, что у тебя лучше всего получается.
Сойер казался разочарованным.
– Серьезно? Опять? Из всех моих объектов он самый нелюбимый. Знаешь ведь, если пройтись по спальне Гроува с ультрафиолетом, то там каждый дюйм будет светиться.
Вэл с отвращением прикрыла рот.
Я поднялась, упираясь кулаками в стол.
– Может, кто-нибудь потрудится объяснить, о чем вы, черт побери, говорите?
– Нужно быть предельно осторожными с тем, как мы поступим, –
Помрачнев, Вэл опустилась в кресло и заговорила:
– Когда Мэддокс перевелся в главный офис в Вашингтоне, еще до получения должности ПООСа, он нашел зацепку по одному из головорезов Бенни, которую предоставил агент из отдела по азиатской преступной деятельности.
Я недоверчиво посмотрела на Томаса:
– Ты нашел зацепку по одному из своих итальянских главарей мафии Вегаса от вашингтонского отдела по азиатской преступной деятельности?
Томас пожал плечами:
– Можно назвать это везением, но как только дело оказалось у меня на столе, я работал круглыми сутками. Нет ни одного отпечатка или задолженности, которую бы я не проверил.
Вэл нетерпеливо вздохнула:
– Можешь назвать это невезением. Головорез был совсем юнцом. Его имя Дэвид Кенджи. Как-то ночью в Вегасе Трэвис избил его до потери сознания, пытаясь защитить Эбби.
– Этого нет в файле Трэвиса, – сказала я, глядя на Томаса.
Он отвернулся, давая слово Вэл.
Коллега кивнула:
– Это было скрыто намеренно, чтобы у Гроува не возникало подозрений. Ему не нужно знать насчет Трэвиса. Если он передаст наш план кому-нибудь из якудза, Трэвис потеряет свою ценность для Бюро.
– Зачем Гроуву передавать информацию о вербовке Трэвиса в якудза? – спросила я.
Вэл подалась вперед:
– Дэвид – племянник Йошо Тару.
– Тару? В смысле второго по положению в Гото-гуми в Японии? – потрясенно спросила я.
Гото-гуми являлся старейшим синдикатом оригинальной группировки японской мафии якудза. Тару был довольно известным боссом, возглавлявшим Гото-гуми с семидесятых годов. Тару не просто запугивал своих врагов. Он был очень изобретательным, когда дело касалось экзекуций, а искалеченные тела он выставлял на всеобщее обозрение.
Вэл кивнула:
– Сестра Тару жила с ним до своей смерти. Дэвиду тогда было четырнадцать.
– Понятно, – кивнула я. – Значит, вы хотите сказать, что Трэвис к тому же мишень якудза?
Томас покачал головой, и я нахмурилась:
– Я все еще не слышу, почему у меня на столе чертов отчет генерального инспектора.
– Лииз, Тару означает лишь одно – дело плохо, – сказал Томас. – Гроув передавал ему информацию через членов якудза, которых допрашивал здесь, а в последнее время он стал общаться с Тару напрямую. Поэтому у нас не было никаких следов преступной деятельности, несмотря на все допросы. Они каждый раз опережали нас на шаг.
– Пускай генеральный инспектор арестует Гроува. Кому какое дело? – спросила я.
Томас помрачнел:
– Теперь все серьезнее. Пару месяцев назад Дэвид умер. Его избили до потери пульса во время боя, и никто его с тех пор не видел.
– Тару считает, что это Трэвис? – спросила я.
– Не забывай, – вклинился в разговор Сойер, – стычка Дэвида и Трэвиса произошла больше года назад, и насколько им известно, после Трэвис не приезжал в Вегас.
– Бои организует мафия, – сказала Вэл. – Бенни выставил Дэвида против кого-то, явно жаждавшего крови. Дядя Тару обвинил в случившемся Бенни и отправил нескольких своих ребят в Штаты, чтобы получить у него объяснение. Бойца, убившего Дэвида, собирали по всей пустыне – и то целиком не собрали. У нас есть основания полагать, что мужчины, которых направил сюда Тару, принадлежат к гнезду мафии якудза, которых мы допрашиваем.
Я нахмурилась, все еще пребывая в растерянности.
– Зачем племяннику Тару работать головорезом у Бенни?
– Из-за матери, – сказала Вэл так, будто это было очевидным. – Когда умерла его мать, Дэвид обвинил во всем Тару. Они поссорились. Дэвид улетел в Штаты. Здесь он обратился к единственному занятию, что знал, и в итоге стал работать на Бенни.
– Просто катастрофа какая-то, – сказала я.
Вэл мельком взглянула на Томаса, потом снова посмотрела на меня:
– Мы ждали момента, чтобы прижать Гроува, ведь мы знали, что он играет на две стороны, но теперь, когда связь с Бенни потеряна, неизвестно, какую информацию по нашему делу он передал.
– Черт! – сказала я. – И многое он знает?
Томас сделал шаг в мою сторону.
– Как я и сказал, он уже некоторое время находился под моим подозрением. Сойер следил за всеми его делами.
– Какими еще делами? – спросила я.
Сойер скрестил руки на груди.
– Повседневными – что он ест, где спит. Я знаю, что может вызвать у него несварение, каким мылом он моется и на какие порносайты заходит, чтобы подрочить.
– И на том спасибо, – сказала я.
Сойер усмехнулся:
– Слежка, босс. Я чертов профи в слежке.
– Даже ас, – сказала Вэл.
Сойер улыбнулся ей:
– Спасибо.
– Иди нахрен, – закатила глаза Вэл.
Сойер вновь подал голос:
– Мэддокс по большей части держал Гроува в неведении по Вегасу, но, когда оба дела стали переплетаться друг с другом, Гроув заинтересовался… как и Тару. Бенни пытается уладить конфликт с Тару, а среди этих парней так уж заведено, что из-за денег враги становятся друзьями. Бои приносят огромные бабки. Бенни нужен чемпион, и Трэвис как раз подходит на эту роль.
Вэл откинулась на кресле:
– Мы можем отследить, что Гроув узнает в Бюро, но если Бенни или Тару упомянут при нем Трэвиса Мэддокса, пиши пропало. Он сразу все сопоставит.
Я вздохнула:
– Сделку Трэвиса, доступ Эбби в их круги…
Томас кивнул:
– Все целиком. Нам придется использовать то, что есть, и закончить дело без Трэвиса или Эбби.
– А Трэвис больше не будет ценным кадром для Бюро. Он отправится в тюрьму.
От моих слов Томас прислонился к полке, будто ноги его не держали. Я взглянула на папку, лежавшую между мной и Вэл.