Мое тайное соглашение
Шрифт:
Всхлипнув, бросаюсь обнимать подругу. Как же мне их не хватало.
— Прямо так и сказал? Что ему нужно от тебя?
Мы расположились на полу возле небольшого чайного столика и жуём ещё горячие круассаны.
— Вопрос на миллион, — бурчу я.
— Да он просто втюрился в нашу Лиззи, — фыркает Джесс с набитым ртом.
— Никто ни в кого не втюрился! — я обречённо отхлебываю кофе из бумажного стакана.
— Так уж и никто, — внимательный взгляд подруги прожигает меня насквозь.
— Я справлюсь, понятно? Это
— Нини, как там? Отрицание, торг…
— Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие — отчеканивает подруга.
— Вот! Ты на первой стадии! Совершенно отрицаешь то, как сильно на него запала!
— Пока он отрицает то, что ведет себя как последний мудак, — бурчу я.
Николь, опустив глаза, осторожно произносит:
— А вдруг у него и правда есть на это причины?
Мы удивлённо таращимся на неё. Николь, на секунду смутившись, собирается с духом и продолжает:
— Он вёл себя странно, конечно, но подумайте сами. Вечер в клубе, когда он чуть не искалечил того пьяного мерзавца, хотевшего обидеть Лиззи. Потом личный водитель. Сообщения. Поцелуй в лифте. Оставив ни с чем эту мисс-юрист, он пришёл к тебе! И провёл с тобой полночи за разговорами, а не с ней в постели. А потом был с тобой, пока ты в беспамятстве пускала слюни на подушку и обильно потела.
— Видимо, этого его психика и не выдержала, — хихикает Джесс, но замолкает под строгим взглядом Николь. — А что же прикажешь делать с девушкой? Как там ее? Дэйзи?
— Рози, — глухо отзываюсь я.
— Он привёл в офис девушку! — Джесс распалилась не на шутку. — Типичное поведение двуличного бабника!
Мы замолкаем. Тишину разбавляет только невнятное бормотание младшей дочери Джесс, играющей со стопкой журналов, которые она нашла у дивана.
Снова раздаётся звонок. Все оборачиваются на дверь.
— Я открою, — первой предлагает Николь и, встав с пола, направляется в прихожую.
— Спроси, кто, — напутствует ее Джесс.
Николь оборачивается у двери:
— Говорят, доставка.
— Маньяк? — одними губами произносит Джесс, испуганно распахнув глаза.
— Тогда ему не поздоровится, — я уверенно встаю с пола и распахиваю входную дверь.
Мы недоуменно смотрим на картон, перетянутый атласной кремовой лентой. Большая белая коробка с бантом.
— Открывай, — нетерпеливо шепчет Николь.
Я поднимаю крышку коробки, и девушки ахают. Внутри лежит потрясающее черное платье из тончайшей газовой ткани. Вечернее, торжественное и до абсурда великолепное. Рукавов нет, прямой срез на груди, легкий корсет и пышная юбка, уходящая в самый пол. Я завороженно провожу по нему рукой. Тонкие нити ткани поблескивают на свету, как звёзды в ночном небе.
— Записка, там есть записка?
Джесс приподнимает платье и вынимает белый листок, сложенный пополам.
«17:30. Надеюсь
— Ну что я вам говорила, — я устало пропускаюсь на пол, — я долбанная Золушка!
— А мне кажется, это ужасно романтично, — мечтательно произносит Николь.
Джесс бросает на неё взгляд, которым смотрят на детей, когда они сказали что-то совершенно глупое. А потом вдруг качает головой и усмехается:
— Дорогая, мы никогда не узнаем конец этой истории, если ты не попробуешь. Если не хочешь — не ходи. Или можешь надеть потрясающее платье, сделать свой лучший макияж и сразить этого мужчину наповал. Так, чтобы он понял, что теряет. Понимаешь?
Я понимаю. Как и то, что влюбилась безвозвратно, но до сих пор себе в этом не признавалась.
Глава 29
В пятнадцать минут шестого раздаётся стук в дверь. Я выглядываю из ванны, где только что закончила выпрямлять непослушные локоны, и недоверчиво смотрю на источник звука. Боже, да за весь прошедший год ко мне в дверь столько не стучались! Звук своего дверного звонка я, кажется, вообще узнала только неделю назад. Что ещё приготовил мне этот день?
Потуже затягиваю пояс халата и направляюсь открывать. Немного медлю, взявшись за ручку.
— Это я, — глухо звучит голос Эндрю с той стороны.
Ощущаю, как в груди разливается щемящее чувство, от которого становится трудно дышать. Прижимаюсь головой к косяку и считаю до трёх. А затем открываю дверь.
Он стоит на пороге, небрежно облокотившись на дверной проем. На нем чёрный смокинг и белая рубашка. Выглядит безупречно.
— Впустишь меня, или заставишь торчать на пороге? — Эндрю выразительно выгибает бровь.
Со вздохом отступаю в сторону и позволяю ему пройти. В моей маленькой квартире он кажется ещё больше. Задерживает взгляд на кровати, занимающей половину комнаты, и, очевидно, остановив свой выбор на сравнительно безопасном кресле, усаживается в него, не дожидаясь приглашения.
Я захлопываю дверь и, уперев руки в бока, смотрю на него.
— Что ты тут делаешь?
— Приехал, чтобы увезти тебя на ужин. Решил, что в данной ситуации подстраховка не помешает, поэтому я здесь, чтобы проконтролировать процесс. И если понадобится, лично запихать тебя в это чертовcки дорогое платье.
Невольно бросаю нервный взгляд на коробку, по-прежнему лежащую на полу.
— Мне нравится, как ты зачесала волосы назад, — он медленно обводит меня взглядом.
Я чувствую, что краснею. То ли от стыда, что меня застали врасплох, то ли от злости, что он позволяет себе вот так сидеть и пялиться после того, как выгнал меня из номера. И после того, как познакомил с Рози.
— Убирайся, — тихо и со всей ненавистью, на которую только способна, говорю я.
— Нет, — он смотрит твёрдо и очень спокойно.