Мое темное желание
Шрифт:
— Что? — Она улыбнулась. — Почему?
— Чем сильнее будет наше дело, тем легче будет его выиграть. Нам нужны хронология, неопровержимые доказательства, подробное описание того, как она это сделала, когда она это сделала и кто ей помогал. Нам нужно поговорить с одним из свидетелей по первоначальному завещанию. Мы не можем халтурить, Осьми. Оно должно быть пуленепробиваемым. Ты должна быть терпеливой.
— Уф. — Она бросилась ко мне, обхватила руками мою шею, ее губы
На секунду я застыл на месте, борясь с инстинктом отстраниться.
Какого черта, какого черта, какого черта.
Я захлопнула глаза, отсчитывая от десяти.
10, 9, 8…
Я приоткрыл глаз, понимая, что мне не хочется лить себе на голову кислоту.
7, 6…
Мои плечи откинулись назад, немного расслабившись, и я почувствовал ее прикосновение.
5, 4…
Я вдыхал носом, знакомясь с каждым восхитительным ароматом, исходящим от Фэрроу.
3…
…Я перестал считать, позволив себе насладиться этим.
Наша кожа была словно бархат на фоне друг друга. Ее кожа скользила по моей, как шелк, прижимая меня к себе.
Это было… приятно.
И впервые за все время я увидел, как она отпускает меня.
Она перестала изображать из себя воительницу, сияя без тяжелых доспехов.
В груди зашевелилась нить гордости. Она выбрала меня, чтобы снять с себя защиту. Холодный, жестокий злодей в ее истории о Золушке.
Самое ужасное — я сомневался, что она вообще осознает, что натворила.
Я провел пальцами по ее волосам, не зная, что с ними делать. Погладить ли ее волны? Провести пальцами по прядям? Погладить ее по голове, как будто она только что вернулась из детского сада с золотой звездой в тетради?
Мои пальцы дрожали. Я чуть не отшатнулся назад от того, насколько ошеломили меня эти варианты.
Это происходит.
Это происходит, и я не хочу, чтобы это заканчивалось.
Я прижался щекой к ее щеке, наслаждаясь тем, что могу это сделать.
— Время пролетит.
— Откуда ты знаешь? — Ее дыхание щекотало мне ухо.
Я не струсил. Не задрожал. Не отступил.
— Потому что так всегда бывает, когда тебе весело.
— Ты много чего умеешь, Закари Сан, но веселье не входит в их число.
— Твоя киска с этим совершенно не согласна.
— Моя киска не командует.
— Может, она должна. Прекрасное создание. Я ее фанат номер один.
Ее пальцы скользнули по моей шее и обхватили щеки. Она отстранилась от наших объятий, наклонив подбородок ко мне, глаза расширились, когда она впитывала наше положение.
Близость.
Прикосновение.
Наши глаза встретились. Ее глаза
Я опустил взгляд, проследив за ними глазами.
— Только один раз… — Она провела большим пальцем по моим губам, нависая над ними. — Только один раз, можно я тебя поцелую? Я имею в виду, по-настоящему поцелую тебя.
— Фэрроу. — Ее имя вырвалось из моего горла, гортанное и грубое.
— Думаешь, ты готов к поцелую, Зак?
Нет. Да.
Я притворился уверенным, впиваясь пальцами в ее бока.
— Дорогая, я был готов с тех пор, как ты сидела за столом в Го в хлипкой ночной рубашке и пыталась притвориться, что ты принадлежишь мне.
— Я никогда не пыталась притворяться, дурачок. Я знала, что буду выделяться, и гордилась этим.
Она засияла, и в тот момент я никогда не видел ничего столь чудесного, ошеломляющего, и к черту это. Я стер остатки пространства между нами, припав своими губами к ее губам.
Какое-то мгновение мы просто вдыхали друг друга. Воздух между нами потрескивал, как фейерверк. Ее губы были мягкими и теплыми, податливыми по сравнению с остальными.
Каждая клеточка моего тела покалывала.
Казалось, мы слились воедино, и я жаждал большего.
Медленно — чертовски медленно — я приоткрыл ее рот и провел языком по нижней губе.
Она издала тоненький стон, и я вспомнил, что говорила мне Табита перед тем, как я отправил ее в ад… Фэрроу не любила. Не способна на чувства.
Ей не о чем беспокоиться.
Ее сердце не разобьется.
Но мое?
Язык Фэрроу нашел мой и скользнул в рот, прогоняя мысли. Ощущение было неловким и даже неудобным.
Чужой орган в моем теле заставлял кожу на шее вздрагивать.
Я застыл на месте, но Фэрроу не отступала. Она провела ногтями по моей коже головы, вызывая блаженную дрожь по позвоночнику.
Она не спешила вынимать язык из моего рта. Только после того как она отстранилась, я понял, что мне чертовски нравится иметь ее часть внутри себя.
Я взял себя в руки, сжал ее плечи и стал безудержно целовать. Наши рты боролись, причмокивая и прикусывая, целуясь и рыча.
Я глотал каждый ее стон и хныканье, держа ее за волосы и прижимая к стене. Мы оба спотыкались об отброшенные одеяла и разбросанные подушки, смеясь в поцелуе.
Я хотел поглотить ее. Съесть ее целиком, а потом облизать пальцы.
— Рай, — решил я, и мой язык стал гоняться за ее языком внутри ее рта, кружась и лаская, добираясь до каждого уголка. — Ты на вкус как рай.