Могила без памятника
Шрифт:
Мысли его прервала врач Игнатьева, постучавшись в дверь. Открыв ее, она просунула голову внутрь и, закатив глаза вверх, сообщила:
– Анатолий Романович, там родственники Ларина приехали труп забирать.
– Ну и пусть забирают. Какие проблемы? – недовольно откликнулся Куприянов.
– Они хотели спросить у вас что-то. Примете?
Куприянову не захотелось портить прекрасное настроение и общаться с родственниками усопшего. Еще начнут выпытывать – почему скончался, что произошло вчера. А что он им скажет: «извините, я убил его»?
– Разберись с ними сама – мне некогда, – начал раздражаться врач.
– Я говорила, но они очень настаивают.
– К черту их! Скажи, что меня нет! Пусть приходят завтра! Нет – послезавтра! Не мне тебя учить, как таких отваживать! – разорался Куприянов.
– Хорошо, как скажете.
В кабинет забежал врач Петровский и разложил на столе папку со служебными бумагами.
– Толя, подпиши, – фамильярно обратился он к Куприянову, что указывало на близкие дружеские отношения между ними.
– Петруха, дверь пока закрой на замок, – Куприянов начал быстренько подписывать лист за листом.
Поставив последнюю подпись и закрыв папку, Анатолий Романович полез в стол, достал початую бутылку коньяка, пару конфет и две стопки.
– Давай выпьем, дружище! За премию!
– Премию дадут? – обрадовался Петровский.
– Я выпишу всем, кто участвовал в моей научной работе. Лишняя тысяча к зарплате не помешает. Лично тебе и Парамонову – по две. Я своих друзей не забываю. А мне другие выпишут.
– Много?
– Чуть побольше – я же руководитель, – скромно ответил Куприянов. Это «чуть побольше» означало три ноля справа и в другой валюте. – Ну, выпил? Закусывай и иди работать.
Через полчаса в его кабинет влетела Ирина. «Какие у неё красивые глаза…» – отметил про себя Анатолий Романович и царственным жестом указал на кресло.
– Здравствуйте, Ирина. Садитесь.
Берестова поздоровалась в ответ и присела на краешек кресла.
– Вы хотели сказать что-то важное…
Куприянов не торопился – хотелось продлить то удовольствие, когда просящий, нервничая, заглядывает в глаза и ждет важного сообщения, от которого зависит его дальнейшая жизнь.
– Да, новость есть хорошая. Только давайте по порядку, чтобы потом не было недопонимания между нами.
– А что такое? – не поняла Ирина.
– Мы с вами оба имеем медицинское образование, оба гуманисты по натуре и знаем, что не все процедуры больным приходятся по душе. Да, некоторые методы лечения очень болезненны. Мы все стараемся причинить как можно меньше страданий больному. Вот вчера вы наотрез отказались применять к вашему мужу терапию ЭКТ… – тут Куприянов сделал паузу.
– Анатолий Романович, вы мне сразу скажите… – в голосе Ирины послышались нотки беспокойства.
– Все хорошо, даже замечательно. Мои предположения оказались верны. Берестов вернулся в себя, Ларин ушел из него навсегда.
– Как?! Неужели Игорь… сейчас – Игорь?
– Да!
Глаза Ирины вспыхнули ярким светом, от сильного прилива радости она захлопала в ладоши.
– Да, я провел этот эксперимент без вашего разрешения. Пусть пациенту было больно, но победителей не судят! – с пафосом закончил Куприянов.
– Я могу его увидеть? И забрать сегодня? – вскочила Ирина.
– Что вы! Не так быстро! Сейчас он еще очень слаб. Ему хорошо бы побыть в больнице пару-тройку недель, но ладно – выпишем послезавтра. Я вам дам хорошие препараты – легкие антидепрессанты – пусть принимает. Все-таки домашняя обстановка будет для него полезнее, потому я сделаю для вас исключение. И никаких стрессов! Никаких напоминаний о произошедших событиях! Ясно? Все побочные симптомы от применения терапии – боли, провалы в памяти – через неделю должны исчезнуть. Вот бумажечка с моим телефоном, если будут вопросы, звоните даже ночью.
Ирина открыла дверь, повернулась к врачу, счастливо улыбаясь вытянула руку над головой и изобразила пальцами букву «V». Победа!
– Секундочку, Ирина! – остановил Куприянов.
– Что?
– Надо будет, чтобы вы подъехали дней через десять – нужно маленький такой репортажик заснять для нашей больницы. Очень хочется запечатлеть ваши счастливые лица. И, кстати, бланк подпишите, так на всякий случай, ведь все обошлось…
– Обязательно приедем! – сказала Ирина и поставила размашистую подпись.
Дорожку из одного корпуса в другой она преодолела словно спринтер – только и видели, как каблуки быстрым речитативом простучали по асфальту.
– Игорек! – ворвалась она в палату и также как Куприянов с размаху упала ему на грудь.
– Иринка, больно, осторожней! У меня все тело болит, – закричал тот.
– Миленький, я так рада! Мой муженек любименький! – целовала она его. – Как ты себя чувствуешь?
– Тошнит сильно почему-то. У меня что, сотрясение мозга было?
– Это все пройдет. Главное, что скоро ты уже будешь дома.
– Побыстрее бы.
Ирина так соскучилась по общению с мужем, что не могла наговориться. Рассказывала про детей, про друзей из мотоклуба. Тот только кивал головой и внимательно слушал. А что он мог рассказать, когда в голове одни искры? Через полтора часа Ира ушла. На прощанье она укрыла мужа одеялом, а он уже крепко спал. Электрошоковая терапия – это вам не шутка…
Предпохоронная суета выбила из колеи семью Лариных. Кто сталкивался с этим делом, знает, как это проходит. Поэтому неудивительно, что у Лены к вечеру на шитье халатов сил не осталось.