Могила двойников
Шрифт:
Кроме того, здесь любили яркие одежды, так непохожие на подчёркнуто простые наряды почитателей Светлого бога.
Стефан остановился около особенно цветастого дома, стоявшего чуть в стороне от остальных — на самом краю плато. Улица плавно окружала его вместе с крошечным двориком, усыпанным опавшими лепестками роз, что росли в больших кадках. Дом буквально застыл на самом краю скалы, и только низенькая ограда отделяла человека от падения вниз.
Дальше идти было просто некуда.
— Добро пожаловать, — услышал траппер и повернулся — у стены стояла женщина.
Это был тот случай, когда при одном взгляде на человека можно было сразу сказать, какой он веры. На груди хозяйки в открытую висел амулет — пятиконечная звезда, заключенная в круг, на поясе пристроилась кроличья лапка, руку охватывал змеиный браслет. Темно-зелёное платье плотно облегало тело, прикрывая и одновременно подчеркивая его, тяжёлые светлые кудри спускались до самого пояса. На миг Стефан замер, но тут же опомнился.
— Мир твоему дому, хозяйка, — сказал он.
— Когда о мире говорит человек Канова, это по меньшей мере странно, — улыбнулась женщина. На вид ей было лет сорок, но на лице ещё не пролегло ни единой морщинки. — А тем более в такие времена. Но если вы ищете отдыха, проходите. Я буду рада гостям.
Её звали Марена. Женщина жила одна и, как рассказала за столом, обычно не пускала в дом чужих — только одноверцев. Но язычники постепенно уходили, селясь на правом берегу Реки, и гостей у Марены почти не осталось.
Внутри дом оказался ещё более странным — и красивым. Бревенчатые стены здесь украшали рушники, обереги и амулеты, развешанные в каком-то сложном порядке. Привыкший к простой обстановке Стефан успел уже забыть, что такое роскошь — в Канове у него была небольшая квартира, предназначенная лишь для отдыха между походами, а большую часть времени он проводил в лесах. Ни о каких красотах в Канове речи, конечно, не шло, в Роге же селились со вкусом. Картину портили разве что сложенные у стены тюки с вещами — отсюда собирались съезжать.
Уловив взгляд траппера, Марена улыбнулась. От её цепкого взгляда не укрылись ни шрамы Стефана, ни хромота Дейдры, ни оружие гостей, но спрашивать хозяйка ни о чём не стала. А увидев стеклянную иглу, которой Стефан собрался расплатиться, удивленно подняла брови.
— Лес Зеркал, значит, — сказала она. — Обычно эти штуки меняют на серебро сразу по возвращении оттуда. В Форпосте.
— Вроде того, но у меня не было времени. — Стефан отдал ей иглу.
— Меня устроит. Садитесь, сейчас завтрак будет.
Завтрак был обильным и вкусным — впервые за долгое время Стефан получал удовольствие от еды. То, что подавали в Форпосте, трудно было назвать пищей вообще, а после того ему с Дейдрой приходилось обходиться полевыми рационами Станции — питательными, но не очень вкусными. Или, экономя консервы, готовить самим из чего попало, что тоже не добавляло еде приятности. Здесь же Марена приготовила омлет со специями, подала свежий хлеб и немного мяса — в Роге не голодали.
Омлет показался Стефану превосходным.
— Вы ведь приехали со Станции, — спокойно сказала Марена, когда они закончили. — Я слышала, началась война.
— Так и есть, — Дейдра откинулась на спинку стула. — Прилучане попытались взять Станцию нахрапом, но крепко огребли и отступили.
— Жаль, — по голосу Марены нельзя было понять, жалеет ли она то, что Станция устояла, или то, что прилучанам удалось отступить. — У нас и без того хватает проблем, чтобы ещё воевать. Рог пока нейтрален, но это дело времени.
— Собираетесь уезжать? — Дейдра кивнула на лежащие у стены тюки.
— Да. Если Прилуки начали войну, долго мы здесь не задержимся. Силой ли, а может, ещё как, но святоши от нас избавятся. Им не по нутру то, что в добропорядочном городе живут люди, не признающие их бога, а тут есть отличная возможность от нас избавиться. Так что мы уходим за Реку, в Корс. Там нас не достанут.
Стефану редко доводилось сталкиваться с язычниками, но лекции о политическом устройстве Темнолесья он помнил хорошо. Большая часть выживших после эпидемии Памяти построила себе новую религию, остальные же — те, кто не ушёл в Лигу — попытались жить в гармонии с новой природой. Надо сказать, получалось у них не так уж плохо, хотя Стефан сильно сомневался, что это получится сделать в Мерцающем лесу, не говоря уже о Чумном.
— Корс, — задумчиво протянул Стефан. Он слышал о новом селении язычников на Правобережье, но не более того. — Между Мёртвым городом и Закрытым лесом. Удобное нашли место, ничего не скажешь.
— Да, жить там опасно, — признала Марена. — Но даже в Мерцающем лесу лучше, чем здесь. Пауки и сороконожки хотя бы честны с людьми.
— Как отсюда удобней всего выйти к собору? — спросил Стефан.
Ни один мускул не дрогнул на лице хозяйки, но каким-то шестым чувством Стефан понял — она изумлена.
— Вот уж не думала, что ты верующиё, — медленно сказала женщина, посмотрев ему в глаза.
— Я туда не молиться иду.
На этот раз взгляд Марены был долгим, изучающим. Казалось, она размышляет, что имеет в виду гость, и пытается понять, как поступить.
— Его заметить несложно, — наконец ответила она. — Самый высокий остров, а к нему с четырёх сторон мосты. Храм видно отовсюду. Как выйдешь с нашего острова, так найдёшь дорогу сразу.
Стефан поднялся.
— Я скоро вернусь, — коротко бросил он.
Разумеется, Дейдра попыталась пойти с ним.
Разумеется, она не сдалась сразу, и только вмешательство Марены заставило её изменить мнение.
— В собор тебя в такой одежде просто не пустят, — сказала хозяйка, указав на зелёные штаны колдуньи. — Только длинное, закрытое платье и ничего другого. И платок на голове.
Её собственная одежда тоже не слишком подходила под требования священников — подол платья опускался лишь самую малость ниже колен, а обнажённые руки и наличие весьма заметного декольте окончательно переводили Марену в класс «развратниц». Впрочем, она ведь и в храм нужды ходить не испытывала. Не собирался заходить внутрь и Стефан, но благоразумно об этом умолчал.