Могилы героев. Книга вторая
Шрифт:
– Пройдем в столовую,- предложил Лосик.- Честно говоря, мне не нравится как продвигается ремонт в вестибюле…
Когда Лосик вернулся к себе, время рабочего дня уже подходило к концу. Он позвонил Вербицкой, поговорил с ней минут пять. После этого закурил и подошел к окну.
Происходившее на улице его коробило. Строители явно прохлаждались, хотя работать им оставалось еще час без малого.
– Никакой дисциплины,- пробормотал Лосик.- Никакой ответственности.
Он сел за стол и принялся перебирать бумаги: накладные, ведомости, акты. Что-то подсчитывал на калькуляторе, недовольно приговаривая: "А
– Кого еще черти принесли?.. Федор?..
Верхошатцев вышел из машины и с видимым удовольствием расправил плечи. Лосик неожиданно разволновался, у него даже испарина на лбу выступила, и вышел навстречу гостю.
– Здравствуй, Вадик,- Федор поднялся на крыльцо и протянул для пожатия руку.
Они обнялись.
– Федор, что же ты не звонил мне? Я ведь уже думал, что не увижу тебя больше.
– Несколько раз звонил. Да тебя, видно, дома не было. Прости, не мог я раньше приехать. И о горе твоем узнал только спустя месяц.
– В прошлом уже все,- остановил его Лосик.- Я стараюсь не вспоминать. Ничего уже не изменишь.
– Да,- кивнул Федор и улыбнулся.- Смотрю, хозяйством обзавелся. Свободен?
– Минут через двадцать освобожусь. Подождешь?
– Мне спешить некуда. Сделал дело – гуляй смело!.. Прогуляюсь. Поблизости река должна быть, верно?
– Да, в той стороне.- Лосик показал на близкие заросшие густым сосновым лесом холмы.
– Фантастика! Какие живописные места!
Лосик с полуулыбкой проводил его взглядом. Верхошатцев был в своем репертуаре, раскланялся с попавшимися навстречу малярами, о чем-то поговорил с электриками. Судя по жестам, они за полминуты обсудили все достоинства местной рыбалки. После этого он еще на минуту задержался возле монументального панно на входе в столовую. И Лосик снова подумал, что раритет советской эпохи пора закрасить.
Через полчаса Лосик освободился и поспешил к реке.
Осень уже набрала силу. Начинались листопады. Ветер срывал листву, щедро осыпая ею жухлые травы. От реки тянуло сыростью и прохладой. В этом месте она делала плавный поворот, разливаясь широкой излучиной.
Федор стоял у кромки берега.
Лосик пересек поляну. Она была усеяна костровищами от рыбацких костров. То тут, то там валялись пустые бутылки и консервные банки.
– Когда ты в последний раз отдыхал, Лосик?- Федор продолжал смотреть на реку.
– Вчера. Смотрел телевизор, журналы какие-то читал.
– С кем ты сейчас? Есть у тебя близкий человек?
– Да. Ты ее не знаешь, сегодня я вас познакомлю.
– Я рад, что ты не один и не потерял себя.
Услышав это, Лосик вздрогнул.
– Но когда ты вновь вспомнишь о своих мечтах,- продолжал Федор,- вспомни и о друзьях.
– Я всегда помню о вас.
Федор подошел к нему вплотную:
– Лосик, не забывай мечты. Это твои крылья. Жизнь – великое благо. Но большинство из нас жизнь опустошает. Мое запоздалое сочувствие может принести тебе боль. Но я не мог не сказать этого. Так ты всегда найдешь меня,- он протянул Лосику листок, вырванный из блокнота.- Помни, у тебя есть еще один дом.
– Спасибо, но я уже встал на ноги.
– Это хорошо,- Федор вновь улыбнулся очень знакомо.- Но ты так и не ответил, когда в последний раз был на рыбалке?
Они уже отошли от реки.
– Некогда мне, Федор. Веришь, нет? Абсолютно некогда отдыхать! Работа – дом – работа… Э – эй! А ну, стой!!!
Через тропинку в кусты неожиданно прошмыгнула стайка беспризорников. Двое их них постарше и покрепче волокли битую, местами мятую трубу из нержавеющей стали. Лосик схватил с земли камень и швырнул им вдогонку. Бросился вслед за оборванцами: "Ворюги, мать вашу!!!" Федор кивнул каким-то своим мыслям и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Не забывай…
15. Договор с дьяволом.
– Виктор Борисович, опять вам командировка приспела,- с улыбкой прогудел подполковник Чернов.- Зайдите в бухгалтерию. После у меня "командировочное" подпишите.
Виктор натянуто улыбнулся. Слова Федора Верхошатцева сбывались.
– С ноля часов вы уже официально числитесь в командировке…
Выполнив формальности, Виктор позвонил Анюте, предупредил, что должен съездить на дачу. Патроны Федора он хранил там.
В этот день привычная дорога показалась вечностью. Мелькали за окном придорожные заведения и какие-то согбенные люди с серыми мешками на тележках. Временами казалось, что он едет через страну зараженную чумой, а эти люди собирают по дорогам тела умерших. Мелькали за окном леса и поля затянутые бурьяном. Иногда над лесом поднимался густой дым, словно за ним на обширных пустошах сжигали умерших от смертельной болезни. Но через несколько сотен метров неожиданно открывалось неприглядное зрелище очередной свалки.
Виктор курил, с нетерпением поглядывал на часы, вспоминал разговор с Верхошатцевым. Сейчас их беседа представлялась ему совсем в другом свете. Но так и должно было произойти. В день их встречи он думал об этой командировке как о событии гипотетическом, а сегодня реальность навалилась душной тяжестью. Выбор он сделал не тогда, выбор он должен был сделать сейчас.
Все верно, думал Виктор, мне проще не подменять патроны, проще не идти на поводу невесть кого. У меня есть все, и жизнь моя плохо ли, хорошо ли, но продолжается. У меня есть семья, есть дом, и все это я могу потерять потому, что дал обещание. Дал его невесть кому. А что он может дать мне кроме потерь?..
Он резко свернул на обочину. Прошептал:
– Бред какой-то… Даже взмок как сука… А надо мне все это?!
Надо-надо, говорил язвительный голосок на краю сознания. Потому что Федор был так убедителен, и ты поверил ему, а он поверил тебе…
– Нет, я должен подумать,- как заклинание шептал Виктор.- Я должен подумать. Все не так просто…
Его бравада: "Вход – рубль, выход – два!", осталась в прошлом. Виктор закурил и задумался. Память у него была отменная, и он вспомнил весь разговор с Федором, слово за словом. Он так долго сидел без движения, что со стороны уже казался спящим.