Могилы из розовых лепестков
Шрифт:
— Оставь меня в покое, — пошатываясь, я поднялась на ноги.
— Я не хочу оставлять тебя одну, — сказал он.
Я стряхнула снег с джинсов. Кончики моих пальцев были такими же белыми, как кожа Круза, хотя в них не было никакой магии, только сырой холод. Не сводя с него глаз, я обошла вокруг его парящего тела и снова начала подниматься, медленнее, потому что мои ноги дрожали так же сильно, как и руки. На этот раз Круз не остановил меня, но он следовал за мной всю дорогу до моего дома. Я чувствовала его сверкающее присутствие позади себя, маяк в суровой
Как раз перед тем, как я исчезла в своём доме, я услышала, как он сказал:
— Вызвана охрана. Они будут патрулировать территорию. Для твоей безопасности.
— Как ты думаешь, насколько я глупа? — спросила я, разворачиваясь.
Он приземлился, вероятно, беспокоясь, что папа может заметить, как он плавает вокруг.
— Это не для моей безопасности, это для твоей… безопасности твоих людей.
Я ждала, что он оспорит это — чтобы доказать, что фейри не были полностью эгоистичными, — но слова, которые я ждала в дверях, так и не прозвучали.
ГЛАВА 13. ОХРАННИКИ
Той ночью я выглянула в окно в поисках стражников-фейри, о которых говорил Круз, но не увидела их. Единственное, что там было — это рой светлячков. Они подпрыгивали над надгробиями и кружились вокруг почерневших стволов деревьев. Зрелище было настолько захватывающим, что я долго смотрела на танец этих существ, а когда я заснула той ночью, они мне приснились.
Был почти полдень, когда я проснулась от стука в дверь. Когда я проворчала, что не сплю, вошёл папа и раздвинул мои занавески.
— Мне нужно уйти из этого дома, — сказал он.
Я села в постели и потянулась.
— О чём ты думаешь?
— Я заказал столик в «Местечке Би».
— Ох, — надежда на поездку испарилась. — Я сомневаюсь, что тебе нужно было бронировать столик.
Би вышвырнула бы клиентов, чтобы разместить нас.
— Я умираю с голоду, так что собирайся быстрее, хорошо? — сказал он, затем вышел из моей спальни и закрыл дверь.
Свисающие жёлтые перья моего ловца снов затрепетали, напомнив мне о ночном танце светлячков. Если подумать, разве они не были теплолюбивыми насекомыми? Почистив зубы и натянув свежую пару джинсов и свитер, я спустилась вниз к катафалку и села рядом с папой. В машине было холодно.
— Папа, ты когда-нибудь видел светлячков зимой?
— Нет, — он повернул регулятор температуры на максимум. — Почему спрашиваешь?
— Я видела нескольких прошлой ночью.
— Я думаю, тебе нужно ещё немного поспать, милая, — он одарил меня улыбкой. — Прости, что разбудил тебя, но я хотел провести с тобой время, прежде чем… — его голос дрогнул, но затем он прочистил горло. — Прежде чем ты уедешь.
Тогда я совсем забыла о светлячках.
— Я останусь до тех пор, пока буду тебе нужна, — сказала я, кладя свою руку поверх его.
— Как ты думаешь, наступит ли когда-нибудь время, когда ты мне не будешь нужна?
Я сжала его руку, и он сжал её в ответ.
— Я могу пропустить семестр.
Он повернул ко мне лицо, его глаза сияли, но затем блеск потускнел.
— Твоя мама была бы так зла на меня, если бы я удержал тебя. Тебе нужно вернуться в Бостон и жить своей жизнью.
Причин покинуть Роуэн было предостаточно, но что будет с Гвенельдой, с её семьёй, с жителями этого города? Отступят ли фейри обратно на свой остров и оставят нас в покое или останутся до тех пор, пока не убьют своих дремлющих врагов?
— Я пропущу семестр, — решительно сказала я.
В машине повисла тишина, пока папа проверял и перепроверял выражение моего лица. Когда мы проезжали древнюю песчаную дюну, он улыбнулся мне, а затем улыбнулся дороге, деревьям и белкам. Я сделала его счастливым.
Снег растаял на песке, точно так же, как он местами таял на большей части Роуэна. Было отнюдь не тепло, но солнце светило ярко, а небо было безоблачным. Сегодня людей не было дома. Большинство из них направлялись на обед. Из пекарни и кофейни выходили длинные очереди студентов. Хотя старшая школа закончилась полтора года назад, мне казалось, что это случилось в другой жизни. Наблюдая, как они сплетничают и смеются, я подумала о Бостоне. На самом деле у меня там не было друзей — знакомые, конечно, но не близкие друзья. Никто из Бостонского университета не присутствовал на похоронах, и всё же почти все из Роуэнской старшей школы присутствовали.
Но это была моя собственная вина. Мне так хотелось доказать своим родителям, что их деньги не были потрачены впустую, что я проводила каждую свободную минуту за учёбой. Самым близким мне человеком была моя соседка по комнате — гот Кора, и сказать, что мы были близки, было бы преувеличением. Мне просто так казалось, потому что её парень, Дюк, всегда околачивался в нашей комнате в общежитии и строил ей глазки. Она, наверное, была бы в восторге, если бы эта комната была в её полном распоряжении.
— Мне нужно будет слетать обратно, чтобы забрать свои вещи. И мою машину, — сказала я папе, который притормозил перед полицейским участком, а затем въехал на парковочное место. — Я почти уверена, что есть парковка поближе.
— Я хотел спросить шерифа Джонса, задержал ли он преступника.
— О… Гм… Наверное, нет, — сказала я, отстегивая ремень безопасности и выходя из машины.
Папа обогнул переднюю часть катафалка, затягивая ремень. Он затянул пояс джинсов. За последние три дня он потерял тонну веса.
— Что заставляет тебя так думать?
— Я просто представляю, что она уехала из города.
— Ну, если ты не возражаешь, раз уж мы здесь, я бы хотел пойти и проверить.
Я кивнула и последовала за ним в участок. Джимми сидел за стойкой регистрации и стучал по телефону с таким рвением, словно играл в какую-то игру. Или он отправлял очень ненавистное текстовое сообщение. Когда он поднял глаза, я ожидала удивления или каких-то признаков прошлой ночи, но вместо этого его лицо порозовело, и он спрятал телефон в ящик стола.