Могол
Шрифт:
— Ты хочешь спасти своего сына? — спросила она. — Разве у меня не найдется других служанок, которые позовут его ко мне в покои?
Питер задумался, глубоко вздохнув.
— Ну, что ты собираешься делать? — настаивала она.
— То, что должен, — ответил он.
— А я?
— У меня приказ твоего отца казнить тебя. Ты встанешь на колени?
Шалина заколебалась, затем медленно собрала на икрах сари и опустилась на колени, склонив голову.
— Ты совсем не любила моего сына? — спросил Питер.
— Я ненавидела твоего сына, — ответила Шалина, — как ненавижу всех мужчин. И больше всех тебя и своего отца.
Вытерев меч о сари принцессы, Питер тщательно запер дверь в комнату, где свершилась казнь. Он много пережил за эти минуты и ему трудно было разобраться в своих чувствах сразу.
У подножия лестницы его ждал Уильям с отрядом стражников. Он слышал, что в башне что-то происходит. Питер сделал знак сыну.
— Ты уничтожил нас неосторожным развратом, — прошептал он.
Уильям испуганно посмотрел на отца.
— А сейчас слушай меня внимательно, — продолжал Питер. — Скажи сержанту, что тебя срочно вызвали к падишаху, и прикажи, чтобы до твоего возвращения никто не смел входить в покои принцессы. Буду ждать тебя снаружи.
— Что ты наделал? — спросил Уильям.
— Я выполнял приказ.
— Она бы никогда не предала меня.
— Ты глуп. Ты для нее всего-навсего игрушка. Даже если лишь она одна знала обо всем, и то у нас имеется всего несколько часов. Если не послушаешь меня, через двадцать четыре часа все мы будем посажены на кол, с женами и детьми по бокам. А теперь торопись!
Уильям Блант послал привести своих жен и детей, а сам поспешил домой, где собрал всех женщин и детей и сообщил, что на сборы им дается час.
— До завтра нас никто не хватится.
— А что станет с Насиром и Пенелопой?
— Могу только послать им записку.
Анна дрожала, кутаясь в накидку.
— У нас нет выбора, — добавил Блант.
Они выступили в путь около полуночи — все двадцать человек. Несомненно, возраст многих беглецов будет помехой в пути: Анне уже семьдесят семь лет, Хилма и Бутджи немногим моложе, да и Серене с Джинтной под пятьдесят. А вот шестнадцатилетний Ричард был в самом расцвете сил.
Но некогда задумываться над такими мелочами, нужно двигаться на юг.
На рассвете беглецы остановились на отдых.
— Удивляюсь, что ты не оставил меня, — сказала Анна. — Что мне Аурангзеб — я уже старуха.
— Мы вместе спасемся или вместе умрем, — твердо ответил ей Питер, зная, что их наверняка будут преследовать. Они прошли всего двадцать миль за день, и на следующее утро уже показались преследователи. Питер стоял вместе с Уильямом и Ричардом на небольшом возвышении и наблюдал за приближающимся отрядом конных гвардейцев. Аурангзеб послал за ними целый полк.
— У нас только два выхода, — пояснил Питер. — Либо убить наших женщин, а самим умереть в схватке, либо сдаться и умереть, как животные, надеясь, что женщин пощадят.
Молодые люди посмотрели на него, такой выбор оказался слишком серьезен для них.
А уж женщинам этого говорить не стоило и подавно. Блант вернулся в лагерь и оглядел всех по очереди. Его мать Анна оставалась совершенно бесстрастной. Серена уподобилась комку нервов и постоянно шмыгала носом. Джинтна положилась на судьбу, так же как и Анна. Четырнадцатилетняя Элизабет переводила взгляд, полный страха, с одного на другого. Девятилетняя Иоанна не понимала, что происходит. Десятилетний Томас, полный воинского энтузиазма, слишком молод, чтобы понять уготованную ему судьбу. И наконец, Каролина. Ее маленькое личико выражало воинственность и решительность.
Он не мог поднять свой меч против них.
— Преследователи слишком близко, — сообщил он им. — Нам остается только сдаться.
— Сдаться? — Все были поражены.
— Из-за меня все произошло, — произнес Уильям. — Мне и сдаваться.
Его жена залилась слезами, не зная ничего о его поступке.
— Падишаху нужны мы все, — возразил ей Питер. — Оставайтесь здесь, — сказал он женщинам.
Каролина схватила его руку.
— Позволь мне пойти с тобой.
— Они придут за тобой довольно скоро.
К чему он ее приговорил? Но ей необходимо жить до самого последнего момента и молиться, чтобы случилось чудо. Аурангзеб зависел от компании в поставках нового вооружения, поэтому оставалась крохотная надежда спасти женщин.
Блант с двумя сыновьями выехал навстречу приближающимся всадникам, во главе которых скакал не кто иной, как сам Билим Аббас. Это значило, что до возвращения в Дели им не причинят вреда.
Билим выглядел совершенно несчастным.
— Ты арестован, Блант-бахадур.
Питер кивнул и достал свой меч.
— Мы с тобой слишком часто вместе ходили в походы, — сказал Билим. — Если дашь слово не использовать оружие, то можешь оставить его при себе.
Питер вложил меч в ножны. Ричард и Уильям сделали то же самое.
— А что будет с нашими женщинами? — спросил Питер.
— Они вместе с вами вернутся в Дели.
Отряд собрался и выступил в путь. Питер ехал рядом с Билимом.
— Какие новости о моем брате?
— Никаких, Блант-бахадур.
— А о моей сестре?
— То же самое. Ты понимаешь, что падишах жаждет отомстить, — сказал Билим. — Конечно, твоему сыну. Он должен умереть очень жестокой смертью.
Питер кивнул.
— А что касается меня?
— Я бы сказал, в этом все и дело. Он очень зол, считает, что ты злоупотребил его дружбой и доверием. Было бы лучше тебе воспользоваться мечом до возвращения в Дели.
— Но... если Уильям и я покончим с собой, что станет с нашими женщинами, нашими семьями?
— Как я уже сказал, он не тронет твоих брата и сестру, зная, что они невиновны. Поэтому я не верю, что падишах казнит и ваших женщин. Ты же не выступил против него. Выполнял его приказы, а бежал только, чтобы спасти своего сына. Я верю, что он поймет это.