Мои эстрадости

Каневский Александр Семенович

Хамелли: Где дети?

Мария: Ждут спагетти. А где ты шлялся эти трое суток, бездельник?

Хамелли: Удирал от полиций.

Мария: Санта Мария! Что ты натворил?

Хамелли: Я украл трактор.

Мария: Зачем ты это сделал, чудовище?

Хамелли: Сегодня твой день рождения. А у меня нет денег на приличный подарок.

Мария: Бандит! Ничтожество, Я люблю тебя!

Хамелли: Дрянь! Потаскуха! Я не могу без тебя!

Объятия, поцелуи. Входит участковый и председатель колхоза Положилли.

Председатель (к

Хамели): Зачем ты это сделал, ворюга?! Теперь мне опять придется посылать её на конкурс «Мисс Райцентр», чтоб она вышла замуж!

Мария: Пощадите его, синьор участковый!

Участковый: Не могу, Мария: конец квартала, у меня не выполнен план по задержанию.

Мария: О, Мадонна! Кто будет кормить моих детей?.. Даже, если я пойду на панель, мне никто не даст денег: еще неделя до зарплаты! Отец, надо что-то делать!.. Дети!.. Просите дедушку. Только он может нам помочь – он учился в одном классе с Папой Римским!

Выбегают раскованные итальянские дети, темпераментно орут, кричат, плачут.

Дети:

– О, мама мия!

– О, папа пия!

– О, деда дия!

Хамелли: Успокойся, Мария.

Мария: Тебе хорошо: будешь отдыхать в камере-одиночке! А я всю эту свору должна водить в музыкальную школу!

Хамелли: Я не виноват, что ты рожаешь вундеркиндов!

Мария: Да, ты не виноват – у нас очень талантливый завклубом. Благодаря ему, ты не платишь налог за бездетность!

Хамелли (указывая на детей): Значит, это всё – самодеятельность!.. Я убью тебя!

Участковый: Пойдем, Хамелли. Ещё полчаса, и мы не попадём в тюрьму: у них начнется сиеста.

Надевает на него наручники. Мария в отчаянии заламывает руки. Раскованные дети темпераментно плачут.

Председатель: Стойте!.. Трактор украл я!

Общее потрясение.

Участковый: Для чего он вам понадобился, синьор Положилли?

Председатель: Я подарил его пионерам.

Участковый: Зачем?

Председатель: Я шефствую над этой школой.

Мария и Хамелли (падая перед ним на колени): О, папа!

Председатель: Будьте счастливы, дети мои. Ариведерчи, Ваня!

Гонг.

Ведущий: Фильм, отснятый по этому сценарию совместно с одной из Голливудских киностудий, назывался «Великолепная уборка».

Председатель передового ковбойского хозяйства Хамкинс и его невеста доярка Мэри скачут верхом на коровах по безбрежным полям. Вокруг веселые парни в широкополых шляпах что-то жнут, кого-то молотят, пьют кока-кола, жуют кок-сагыз.

Хамкинс (поёт):…

Скушав сэндвич спозаранку

И глотнув любимый свой коктейль,

Я на собственном мустанге

Объезжал сельхозартель.

Ну, как дела?

Ну, как дела?

Ну, как дела у нас идут?..

Все (дружно, с оптимизмом):

Ах, всё в порядке, председатель,

Все олл-райт и вери-гут!

Мэри: Прэд! Кажется, на третьем участке опаздывают с уборкой овощей. Хамкинс: Без паники, Мэри! Сейчас наведём порядок.

Спокойно вынимает кольт и по списку расстреливает

всех присутствующих.

Мэри: Прэд! Зачем ты убил всех студентов? Они так старались! Хамкинс: Завтра на уборку овощей присылают докторов наук из Мичиганского университета: мне негде их поселить. Вот я и освободил коттеджи для профессорско-преподавательского состава!

Под музыку.

Хамкинс: Всё в порядке, май фер леди! Мэри:

Всё в порядке, о май дарлинг!

Оба: Всё олл-райт и вери-гут!

Гонг

Ведущий: Арабский вариант этого фильма носил душераздирающее название: «Пропавшие родители» или «Любовь верблюда». По знойной пустыне идёт стадо коров. Впереди погонщик Хамэд и доярка Махра. Вступает музыка.

Хамед (поёт):

Повелевает нам Коран,

Вести к Востоку караван…

Махра: Хамэд! Как мы докажем на приёмном пункте, что это не коровы, а верблюды? Хамэд: Научим коров плеваться и сделаем им горбы. (Поёт).

…И это вовсе не обман:

Коровы – тоже корован…

Махра: А как мы заставим коров плеваться?

Хамэд: Прочитаем им сценарий нашего фильма.

(Продолжает песню):

…Когда сдадим мы караван,

То сразу выполним весь план…

Выбегают приёмщик и приёмщица.

Приёмщица: Нет, шайтан! Тебе не удастся обмануть бдительных приёмщиков! Гони обратно своих коров!

Хамэд: Чем ты недовольна, о удобрение моего сердца?! Какие коровы? Разве ты не видишь, что это верблюды?

Приёмщик: Если это верблюды, то я – кокосовая пальма!

Хамэд: Чем тебе не нравятся наши верблюды, о украшение доски почёта! У каждого четыре ноги, один хвост.

Приёмщица: А рога? Почему у верблюдов рога?

Хамэд: У них личная жизнь не сложилась. (Плачет).

Приёмщица: Почему ты плачешь?

Хамэд: У меня тоже не сложилась. В детстве я потерял свою мамочку. Потом потерял надежду. Потом потерял совесть.

Приёмщица: Сынок!

Хамэд: Мама! (Объятие). Мамочка, а где мой папа?

Приёмщица: Не знаю. Тридцать лет назад он удрал от меня в пустыню.

Приёмщик: Ха-ха-ха! Я погулял и вернулся. Здравствуй, жена!

Приёмщица: Здравствуй, муж! (Объятие).

Приёмщик (Хамэду): Здравствуй, сын!

Хамэд: Здравствуй, папа! (Объятие).

Махра (всем): Внуки мои!

Все: Бабушка!

Общее коллективное объятие. Все – и люди и коровы – танцуют победный танец живота.

Письмо Михаила Горбачова Ицхаку Шамиру [8]

Уважаемый Ицхак… Простите, не знаю Вашего отчества, но думаю, что в Израиле – все Израилевичи.

Итак, уважаемый Ицхак Израилевич, обращаюсь к Вам с просьбой прислать мне вызов в ваше государство. На первый взгляд, просьба, вроде, неожиданная, а на второй – так совсем и нет. Я ведь родом из Ставрополя, казацкого края, а казаки всегда любили евреев, до смерти!