Мои калифорнийские ночи

Джолос Анна

— Давай, признавайся, штучка, пришла на Кэма поглазеть? — нарочно затрагиваю её я.

Она качает головой.

— Ещё чего. Решила заглянуть, потому что обещала девчонкам. У этого придурка и без меня полно фанаток, — недовольно бурчит она.

Дженна вскидывает бровь.

— Группа у него, каверы* поют, — Меган возводит глаза к небу. — Будут выступать сейчас.

— Круто, — улыбается Смит, но тут же хмурится. — А где Фостер, кстати?

Лучше бы не напоминала про неё. Последние

несколько дней её нет в школе, но при этом она обрывает мне телефон: трезвонит и шлёт без конца сообщения.

— Сказала, что будет чуть позже, — отвечает Роуз, и Лерой лезет целоваться.

Замучили эти парочки, ей богу! Достаю сигарету. Со сцены, наконец-то, удаляется девчонка в розовых блестящих штанах, и публика начинает требовать Scratch. Похоже, юная певичка совсем не впечатлила их своих вокалом а-ля Бритни*

— Что ещё за Скрэтч? — удивлённо спрашивает Смит, глядя на обезумевшую толпу.

— Местный бойз бэнд, — хохочу. — Сегодня прямо сюрприз будет. Воссоединились, как в старые добрые времена.

Мы с Меган переглядываемся, и она довольно ухмыляется.

— Вообще не знаю, кто это такие, — смеётся Роуз.

— Ууууу, ну это совсем несерьёзно, — сжимая её в объятиях, говорит Картер.

Толпа шумит не по-детски, скандируя название группы. На улице уже темно, красиво поставленный свет создаёт прикольную атмосферу. Народ кричит, требуя Скрэтч. После минутной паузы на сцене появляются ребята, и начинается какой-то дикий хаос.

— Ну вот, пожалуйста, — качает головой Меган. — Я же говорила вам…

Девчонки разных возрастов визжат как ненормальные, когда музыканты готовятся, настраивая инструменты. Кэмерон улыбается во все тридцать два, усаживаясь за барабаны. Меган вздыхает и демонстративно утыкается в телефон. Смит недовольно морщится, и Райан тянет её за собой. Хочет уйти с ней, но она упирается.

— Это что Брукс там? — щурится, глядя на то, как друг берёт в руки гитару.

Народ кричит, и он улыбается, двигая стойку с микрофоном.

— Ага!

Меня забавляет её реакция. Смит смотрит так, словно глазам своим не верит.

— Вообще, вместо Брукса другой парень поёт, но с ним произошёл несчастный случай. В больничке отлёживается, и парни по старой дружбе попросили Рида выступить с ними, — наклоняясь к ней объясняю происходящее, в то время как Кэмерон просит толпу угомониться.

— Поёт? — Дженнифер смотрит на меня во все глаза.

— Да, он умеет, — хохочу я. — Раньше мы часто собирались у костра, когда Рид брал в руки свою гитару. Прикольно мы тогда проводили время… Это было до того, как его отправили в пансионат для сложных подростков.

Лерой кивает, соглашаясь. На самом деле, несмотря на произошедшее после, у нас осталось немало хороших воспоминаний.

Смит

удивлённо хлопает ресницами, когда Рид здоровается со всеми в микрофон. Парни и девчонки взбудоражено кричат, радостно приветствуя его. Он начинает перебирать струны гитары, и на какой-то момент вокруг становится тихо. А потом поёт. Это кавер на Hippie Sabotage Devil eyes. Народ начинает довольно подпевать. Дженнифер в шоке глазеет на братца. Видимо, думала, что его рот может извергать только ругательства. Как жаль, что он не видит её лица! Я смеюсь и толкаю Смит в плечо.

— Да ладно, чудеса автотюна*, — шучу и обнимаю её я, пользуясь тем, что Райан отлучился, разговаривая с кем-то по телефону.

Люди подпевают, машут руками и, естесственно, требуют ещё. Они хотят Frozen или Fine again, и ребята начинают играть.

На сцену вылезла какая-то девка. Она в полнейшем неадеквате. Вцепилась в голый торс Рида мёртвой хваткой. Смит вскидывает бровь, когда эта малахольная лезет к нему целоваться. Я смеюсь. Клянусь, не завидую другу. Вот это я понимаю напор!

— Дженнифер, пошли, ты обещала со мной поехать, — звучит рядом с нами голос Филлипса. — Или будешь пялиться на своего брата весь вечер?

Не нравится мне этот его тон. И поведение. Нервный и заведённый какой-то.

Меня кто-то дёргает за куртку. Оборачиваюсь и вижу Фостер. В свете ламп она выглядит слишком бледной и изнеможённой.

— Привет, — здоровается она, наклоняясь к моему уху. — Надо поговорить, Исайя, ты не можешь избегать меня вечно.

— Ладно, пошли, — нехотя говорю ей я. Похоже, она всё равно не отстанет.

Проталкиваемся сквозь толпу, пробираясь дальше от сцены. Всё равно слишком громко, даже на расстоянии. Потому плетусь в сторону океана, и она семенит за мной следом. Так и знал, что станет навязываться. Как доходчиво объяснить ей, что между нами ничего не было и не будет. Да ещё и не обидеть, Смит ведь не простит…

— Не самое удачное время для разговора, — подмечаю я, усаживаясь в кресло-мешок.

Здесь на берегу сейчас почти никого нет. Все ушли послушать концерт.

— Это важно, иначе беспокоить тебя не стала бы, — её губа трясётся от обиды.

Засовывает руки в карманы толстовки. Здесь у воды гораздо холоднее, но у меня не возникает желания позаботиться о том, чтобы она не замёрзла.

— Ну? Я думал, что в прошлый раз мы всё обсудили.

Я имею ввиду тот день, когда она снова пыталась лечь со мной в кровать. Обнимала, целовала. А когда решительно отодвинул её от себя, при том, что опять же был не трезв, она начала нести какую-то чушь про любовь. Вообще вела себя неадекватно: рыдала, целовала мои руки. У неё совсем крышу сорвало…