Мои красавицы
Шрифт:
— Я была слишком уставшей, пока ты не сказала «алкогольные молочные коктейли». Затем мое тело внезапно наполнилось живительной энергией, и я чувствую себя так, будто могу добиться чего угодно, если, конечно, это включает в себя употребление алкогольных молочных коктейлей.
— Ну, так пойдем.
Они сидели в баре, каждая с ванильным молочным коктейлем, заправленными ликером Бэйлис. Герти выпила первую половину своего с впечатляющей скоростью.
— Ну, и сколько ты уже там работаешь? — спросила Герти.
—
— И тебе не нужна эта работа?
— О, нет. Мне нужна эта работа. Я имею в виду, мне вообще нужна работа. Знаешь сегодня произошло то, что я называю «безбашенным моментом». Я бы могла сказать, что это было впервые, но тогда бы я соврала. Может быть, это был, я не знаю... безбашенный момент номер двадцать тысяч сто восемнадцать? Двадцать тысяч сто девятнадцать? Я не знаю. Я, как правило, не слишком много думаю о последствиях, прежде чем делаю что-то такое. Мне кажется, что ты полная моя противоположность.
— Почему ты так решила? — спросила Герти.
— Ну, такое у меня сложилось первое впечатление о тебе.
— Ой, нет, что ты. Я очень импульсивна.
— Ладно. Хорошо. Приведи мне пример.
— У меня есть один поступок, но ты подумаешь, что я невменяемая.
— Мне нравится безумие. Рассказывай давай.
— Я приберегу его на следующие коктейли, — сказала Герти.
— Как, черт возьми, ты остаешься такой худой, если выпиваешь два молочных коктейля за один присест?
— Я много хожу пешком.
— Логично. Знаешь я, пожалуй, воздержусь сегодня от второго.
— О, у нас дешевое свидание.
— В финансовом плане, может быть. Но ты лучше спроси моих бывших подружек о психологической цене.
Герти рассмеялась. Затем нахмурилась.
— О, ты... Я не... Я пошутила, когда назвал это свиданием... Я не...
— Ты натуралка. Я понимаю.
— Я даже не би. Извини. Я не...
— Я приняла твое приглашение, не чтобы пытаться совратить тебя.
Герти на это ничего не ответила. В помещении было не очень хорошо освещено, но Шарлин предположила, что ее щеки пылают ярко-красным.
— Я не агрессивная лесбиянка. И умею создавать связи с гетеросексуальными девушками, и меня совершенно устраивает мысль о том, что, между нами, ничего не будет. Уверяю тебя, я вижу в тебе просто подругу и ничего больше.
— А что, если бы я была бисексуалкой?
— Все еще просто друзья.
— Ты сделала комплимент моему телу.
— Нет, я сказала, что ты худая. И я бы похвалила тело Райана Рейнольдса, если бы он сидел рядом со мной. У него тоже нет ничего лишнего.
— Но почему только подруги?
— Ты уверена, что это твой первый коктейль?
— Да, но это чертовски крепкий коктейль. Наверное, мне следует ограничиться одним. Так все-таки почему только подруги?
— Сколько у тебя татуировок? Ни одной, верно?
— Есть одна.
— На груди?
— На лодыжке.
— Череп?
— Ламантин.
— Ламантин с клыками?
— Нет, просто ламантин.
— Видишь ли, это проблема. А соски у тебя проколоты?
— Ой, нет.
— Это еще одна проблема. С чем я, по-твоему, должна играть языком? Кроме того, мой вкус в женщинах относится к тем, кто является
— Я бы хотела сменить тему, — сказала Герти.
— Если ты когда-нибудь решишь играть за другую команду, я могу тебя подцепить, но, боюсь, наши отношения навсегда останутся только платоническими.
— Извини, если я кажусь странной.
— Не парься. Странности окружают меня.
— Ты всегда знала, что ты лесбиянка?
— Нет.
— А когда ты это поняла?
— В тот момент у меня во рту был член.
— Понимаю.
— Мне нравился парень, к которому он был прикреплен, и я признаю эстетические достоинства того конкретного члена — он был очень крутой — но он ни черта не делал для меня. Я поняла, что лгала себе о своем влечении к парням. Вскоре после этого я решила действовать, руководствуясь какими-то странными мягкими чувствами, которые с начала я не могла до конца понять, и когда поняла, это было именно то, что мне и было нужно.
— Парень хоть успел кончить?
— Я доделала рукой. Я же не монстр.
— А твоя семья поддержала тебя? — спросила Герти.
— Не сразу. Но теперь у нас все хорошо.
— И сколько времени на это ушло?
— Одна вещь, которую ты должна знать обо мне. Я с радостью расскажу тебе, что поняла, что мне нравятся девушки во время того, как делала минет, но на самом деле я не очень люблю так много говорить о себе. Так что теперь твоя очередь. Приведи мне пример того, на сколько ты импульсивна.
Герти допила остатки своего молочного коктейля.
— Ты же слышала о пропавших женщинах?
— Эм-м-м, в Хорнбич-Ридж, верно? Трое или четверо?
— По крайней мере, восемь за последние несколько месяцев, если расширить диапазон поиска. Женщины, которые ушли одни, и о них больше никто ничего не слышал. А ты знала, что у них у всех были длинные темные волосы?
– Нет этого я не знала. — Короткие черные волосы Шарлин были настолько панк-роковыми, насколько это могло сойти ей с рук во время работы в семейном ресторане. Трэвис никогда не придавал значения ее розовым прядям или тому, что у нее был выбрит висок с левой стороны, а также он не возражал против ее кольца в носу. На собеседовании при приеме на работу он спросил, не согласится ли она вынуть английскую булавку из брови при обслуживании клиентов, потому что от ее вида у него по спине бегут мурашки, и она согласилась. У Герти были короткие светлые волосы, которые казались естественными.
— На самом деле это не попало в новости, но я уверена, что полиция просто замалчивает эту информацию, — сказала Герти. — Если это делает один и тот же человек, то у него определенно есть свой типаж.
Шарлин чувствовала, что этот разговор, возможно, не пойдет в том направлении на который она рассчитывала.
— Хорошо, — сказала она. — Когда ты сказала, что ты импульсивна, я подумала, что ты имела в виду скорее «брошу все и рвану в Вегас».
— Я еще не дошла к тому, к чему клоню.