Мои неотразимые гадюки. Книга 2
Шрифт:
– Только попробуй, – сладенько улыбнулся ей Фуф и пригрозил: – Сдам тебя СС. Он тебя в бараний рог скрутит.
Лэйра захлопнула рот, нахмурила бровки и резюмировала:
– Всё-таки спелись.
– Точно, – подтвердил Фуф и переломил о колено палку толщиной с её ногу. – СС и арм представляют собой несгибаемую силу.
– А так же нескончаемый источник хвастливой брехни, – проворчала гадина и капризно осведомилась: – Чай готов?
– И чай готов, и я, – многозначительно поиграл бровями неотразимый обольститель.
– Что ты готов, я вижу, – плюнула в него ядом гадина и уселась на гору подушек,
– Вообще-то, я не о том, что ты имела в виду.
– Кому ты врёшь, мальчик? – с деланным высокомерием заявила семнадцатилетняя выдерга тридцатилетнему мужику. – Твои сексуальные фантазии на мой счёт скончались этой ночью. Так что имею я ввиду именно то самое.
– Нехорошо подслушивать разговоры старших, – укоризненно покачал головой Фуф, аккуратно наливая ей чай в бронзовую чашку размером с ночную вазу.
– Он что, не сказал, что ведя разговоры со старшими, от нас закрывается? Подонок, – вожделенно хрюкнула гадюка, принимая любимый утренний напиток.
Дон не видел её лица. Поскольку восседал на корточках в кустах – в полусотне метров от пикирующихся бомбардировщиков. Освобождал кишечник от накопившегося, а мысли от скопившегося лишнего барахла в виде неосуществимых планов. А вот Пайдара – глазами щупа – он видел, как обычно. И заценил обхождение опытного бабника, осторожно передающего лохань с чаем в тонкие девичьи ручки. Лэйра тоже оценила красивый жест и спросила более милостивым тоном:
– Ну, изобрели план, как напакостить твоему собрату по оружию?
– Не нужно меня оскорблять, девочка, – с ледяной лаской в голосе попросил арм. – У него от собрата по оружию осталось только происхождение. Все его истинные собраться торгуют на рынках и в лавках.
– О! У тебя с ним личные счёты, – и не думала принимать к сведению отповедь прожжённая бизнес леди. – Наш человек.
Дон натянул штаны, вздохнул и потопал к своим – начинался новый рабочий день в гадючьем гнезде. Вскоре они впятером завтракали у костра. И обсуждали план, родившийся у мужской части системы. В принципе, оно бы и вовсе не надо: дёргать Баета за кадык. Но Пайдар подтвердил опасения Дона насчёт договорённостей с его братьями по касте. То, что манипулятор уловил и проанализировал с достоверностью около шестидесяти семи процентов, Фуф подтвердил на все сто. Дона ожидал увесистый кукиш перед носом, а это вредило его деловой репутации. Ему требовался некий инструмент воздействия на горячие головы императора и Аэгла. И такой инструмент был – Фуф гарантировал. Одна загвоздка: хранился он в крепости Бает, куда по официальной версии вскоре доставят пару невест.
Сговорились быстро. Дон с Пайдаром хватают Лэти и несутся вперёд, опережая свадебный обоз. Добегают до Баета, делают своё чёрное дело и пулей на перехват обоза, пока их не хватились. Почему малышка Лэти? Лэйра сама и обосновала – как у неё не чесалось поучаствовать: сестрёнка слабее неё в гадючьих навыках. К тому же не обладает скоростной изворотливость, необходимой для прикрытия отсутствия одной из невест. Что бы ни случилось, в любой момент любая сволочь должна видеть в карете всех трёх девиц. Неслабая нагрузка для детского организма.
Уже через час троица диверсантов неслась на своих двоих через лес. Коней пришлось оставить – в этих дебрях им не продраться. Для транспорта тут предусмотрены старинные тракты. А новые города после конца света закладывали подальше от этих артерий, по которым бродила всякая нечисть. Потом, конечно же, города с трактами соединили новыми дорогами. Но в результате образовались такие казусы, как сегодняшний. Напрямик через джунгли от их нынешней стоянки до города Бает было полдня хорошим бегом. А по тракту и отходящей от него дороге обоз будет тащиться все три. Понятно, что на времени тут не экономили: носиться бегом по джунглям не пришло бы в голову никому. Даже армам – если не крайний случай, да и то целым взводом. А вот гадам море по колено: ни одна тварь даже не дёрнется куснуть их за мягкое место.
Однако полдня бегом – и само по себе испытание. Пришлось щеголять военной выучкой, что Дон приобрёл в киношках про спецназ и Великую Отечественную. Он стонал, но терпел. Он гордился собой: той стойкостью в испытаниях, какой за собою сроду не подозревал. Нет, хлюпаком он никогда не был. И собственной физической подготовке – как раз на такие случаи – уделял немало времени. Однако до профессионалов ему, как до Земли на ядре Мюнхгаузена. С Лэти примерно та же история: сжала зубы, сцепила кулачки и терпела до последнего. Уважение нового боевого товарища оба заслужил честно. Даже несмотря на то, что половину пути малышка проехала на закорках Пайдара.
Обойдя стороной пару крестьянских поселений, под вечер добрались до городка, что стоял на подступах к столице округа Бает. Тот – по меркам Империи – не претендовал на первую десятку. Зато Бесоль был торговой развязкой. Через него товары из двух западных имперских портов расходились по соседним округам. Собственно, он являлся одним большим постоялым двором, созданным исключительно для торговцев. Человек несведущий мог бы решить, что затеряться в этакой круговерти людей можно с лёгкостью. Но его жители кормились с торговцев. И на самом деле, знали в лицо почти всех. Появление на улицах Бесоля молодого арма со товарищи не могло не привлечь внимания.
Отдавая должное сему факту, гостиницы и постоялые дворы пришлось отменить. Но отдых был нужен категорически: им ещё всю ночь работать. Да и заправиться не мешало, так что Фуф повёл отряд на конспиративную квартиру своего личного подполья. На окраину городка, где скромные домишки не прельщали даже возничих из торговых караванов. Поэтому, каждый гость в них был на вес золота: его привечали всем, чем могли. И всячески оберегали от соглядатаев, коли в том нужда. А у Фуфа, судя по всему, такая потребность появлялась периодически. Недаром девчонки моментально разглядели в нём коллегу своего обожаемого стабилизатора: алкаша и бабника.
В голове подпольщика Тарьяса – мастера-уникума – царил прямо-таки спортивный интерес ко всему, чем можно занять мозги. Он был из тех, кто «на все руки». За свои сорок лет умудрился побывать учеником аж целых трёх лучших мастеров города: кузнеца, кожевенника и плотника. А по малолетству и ещё некоторых других. При всём его многогранном таланте и трудолюбии долго мириться с дурным характером Тарьяса умел не каждый. Он даже семьи не завёл. Потому-то Фуф, в своё время, и положил на него глаз, хотя хибару мог выбрать и покрепче. Великий мастер умел многое, но лишь тогда, когда хотел.