Мои питомцы и другие звери
Шрифт:
Океанское дно нашей планеты изучено нами хуже, чем обратная, невидимая с Земли, сторона Луны. И не только дно больших глубин нам незнакомо. Даже в районах океана, особенно в холодных морях, куда могут спуститься водолазы, ученые еще не бывали. Дно обычно изучают с помощью тралов, эхолотов, телекамер и глубоководных аппаратов — батискафов.
Скудные сведения о морском дне до недавнего времени казались вполне достаточными, но по мере того, как на суше запасы полезных ископаемых, особенно нефти, истощились, люди стали более внимательно присматриваться к океану. Стало необходимым детальное изучение дна, особенно в мелководных участках океана, где нефтяные вышки проще ставить не на плавучие платформы, а прямо на грунт. Однако делать это
В США для добычи нефти особенно перспективным оказался северо-восточный район Берингова моря у берегов Аляски. Когда дно в этом районе впервые изучили с помощью специальных высокочастотных эхолокаторов, позволяющих обнаруживать объекты размером до метра, то неожиданно выяснилось, что дно сплошь усеяно большими, но неглубокими ямами. Их длина колебалась от 1 до 10 метров, ширина — от 0,5 до 7 метров, а глубина — от 10 до 40 сантиметров. Ям было так много, что на дне практически не оставалось нетронутых мест. В других районах моря, особенно в Беринговом проливе и в проливах между материком и островом Святого Лаврентия, дно покрывали мелкие борозды длиной от нескольких десятков до 150 метров. Они не были прямыми, однако и очень извилистыми назвать их тоже нельзя.
То, что это не просто неровности морского дна, а относительно недавно вырытые ямы и проложенные борозды, стало ясно, как только туда спустились водолазы. Дело в том, что на нетронутых участках песчаного дна жили огромные стаи рачков бокоплавов. Здесь им легко было рыть свои норки, а чтобы песчаные стенки их убежищ не осыпались, они скрепляли фунт липкой слизью. Она вырабатывается в крохотных железках, расположенных на теле и грудных ножках рачка, протоки которых открываются на коготках, которыми рачки разрывают грунт. Благодаря тому, что рачков много и все дно заполнено их норками с обработанными слизью стенками, песок на нетронутых участках дна склеивается в плотный пласт. Поэтому сразу видно, где он нарушен.
Вид дна удивил исследователей. Было непонятно, кто его перекопал. Однако загадка только на первый взгляд казалась трудной. Ученые легко нашли на нее ответ. Дело в том, что сюда, в Берингово и Чукотское моря, летом из южных морей приплывают кормиться 16–20 тысяч серых китов. Они и выкапывают ямы.
Зоологи давно знали, что серые киты в числе прочей морской живности лакомятся и бокоплавами, но ученые даже не догадывались, как исполины ловят эту мелюзгу. Охотничьи приемы китов оказались простыми. Обедающий кит опускается на дно, поворачивается на бок и, чуть-чуть приоткрыв ту сторону своего огромного рта, которая обращена вниз, всасывает донный грунт со всей содержащейся в нем живностью. Набрав его полную пасть, кит тут же процеживает песок через сито из китового уса. Песчинки, маленькие камушки, мелкие молоденькие бокоплавы и частички жидкого ила легко проходят через этот фильтр и с мутной водой выбрасываются изо рта, а взрослые крупные рачки и другая солидная «дичь» отправляются в китовый желудок. О том, что серый кит занят охотой, догадаться нетрудно: за ним всегда тянется мутный след выливаемой изо рта воды, хорошо видный с самолета, а на дне, там, где охотник зачерпнул порцию донных отложений, после каждой дозы остается яма.
Разобраться с бороздами оказалось труднее. Однако удалось выяснить и их происхождение. Эти углубления оставляли на дне 200 тысяч живущих здесь моржей. Борозды встречаются в более мягком грунте, где много ила и глины. Именно здесь в мягких донных отложениях обитает множество моллюсков, являющихся основной пищей этих пахарей моря. Проголодавшийся морж плывет
Серые киты у берегов Аляски проводят шесть месяцев в году. В день взрослому исполину, чтобы он нагулял жирок на последующие голодные полгода, нужно больше тонны всякой мелюзги. У берегов Калифорнии киты во время брачного сезона соблюдают строжайший пост, воздерживаясь от употребления любой лакомой пищи. За сезон они истребляют три — пять миллионов тонн бокоплавов и другой живности. Моржам пищи требуется значительно меньше, чем китам, да и проводят они здесь всего каких-то сто дней, но и моржи уничтожают множество животных, обитающих на дне.
Согласитесь, наличие таких обжор — серьезный ущерб обитателям океана, кроме того, киты за сезон перелопачивают 120 миллионов кубометров донных осадков, что по весу составляет 172 миллиона тонн. Такая бурная деятельность не может не влиять на жизнь океана. Невольно возникает вопрос: не съедят ли эти пахари всю пригодную им в пищу мелюзгу? Не истребят ли они в Беринговом море всех бокоплавов и моллюсков? И вообще, не наносят ли они своими земляными работами катастрофический урон океану? Не погубят ли Берингово море? Ведь если они съедят всю пригодную им пищу и разрушат среду обитания донных животных, то сами погибнут голодной смертью. Подобные экологические катастрофы уже не раз происходили. Может быть, эти обжоры способны заодно погубить и сотни видов других ни в чем не повинных животных, лишив их и дома и пищи. Не пора ли для предотвращения надвигающейся катастрофы организовать отстрел китов и моржей?
Нет! Для беспокойства нет оснований. Моржи и киты хоть и являются хищниками, но приносят пользу океану. Они не только пахари, но и сеятели и мелиораторы. Дело в том, что бокоплавы могут жить только в песке, а донные моллюски, которыми питаются моржи, — в илистых отложениях. Когда серый кит, набрав полный рот грунта, фильтрует его через сито-усы, тяжелые песчинки тут же падают на дно, а легкий ил далеко относится течением и в конце концов оседает в более глубоких районах океана. На таких глубинах бокоплавы жить не любят, и скапливающийся там ил вреда океану не наносит. Таким образом, киты очищают от ила песчаные отмели.
Откуда в океане возникает ил? Главным образом он выносится реками. Если бы не киты, песчаное дно у берегов Аляски давно покрыл бы толстый слой ила. Значит, они выступают здесь в роли мелиораторов, подготавливая дно океана под «плантации» бокоплавов, и одновременно засевают вспаханные участки. Ведь юных крохотных бокоплавчиков кит во время еды выплевывает вместе с песком и засевает ими ямы. Малышам трудно рыть норки в плотном песке, смоченном слизью взрослых бокоплавов. Да там для них и места нет, и конкуренция из-за пищи слишком велика. Вот почему молодые бокоплавы, оставшиеся жить вместе со своими родителями, если сумели уцелеть от хищников, растут и развиваются гораздо медленнее тех, кому посчастливилось обосноваться на свежевспаханном дне, где они благополучно вырастают.
Мало того что киты перепахивают дно и улучшают его структуру, засевая его бокоплавами, они еще и удобряют океан.
Из взбаламученного ила в воду переходят и становятся доступными для микроскопических водорослей вещества, содержащие калий, фосфор, азот. Благодаря обогащению воды питательными веществами водоросли здесь интенсивно размножаются. Кроме того, в иле много частичек органического вещества и мириады бактерий, на которые, как и на водоросли, тут же набрасываются крохотные, свободно живущие рачки и другие мелкие организмы, плодящиеся в невероятных количествах. Миллионы тонн китового навоза — отличное удобрение. Таким образом, киты создают условия для бурного развития жизни в Беринговом море, в том числе для сытой жизни бокоплавов, которыми сами же питаются. Примерно такую же полезную работу проделывают и моржи, помогая жизнедеятельности донных моллюсков.