Молчание костей
Шрифт:
Глава 4
В девяноста днях пути от Малграсена в рубке управления «Мстительницы» тишину нарушало только равномерное тиканье старинного секундомера. Фура включила его, когда сработала первая гаусс-пушка, и теперь считала секунды до того момента, когда парус-сечь достигнет цели. Учитывая паладиновскую оценку расстояния, относительные скорости двух кораблей и дульную скорость, она ожидала увидеть признаки попадания в цель через тридцать две секунды.
– Двадцать пять, – сказала Фура. – Лаг, смотри в оба.
– Пока ничего, –
Лагганвор находился в обзорной рубке – герметичном пузыре, который выдвигался из корпуса с помощью гидравлического механизма.
– Тридцать, – сказала Фура.
– Ничего.
– Тридцать два.
– По-прежнему ничего.
Фура помолчала; помещение заполнилось тиканьем секундомера, похожим на ускоренный пульс.
– А туда ли ты смотришь?
– Уж поверь мне, – огрызнулся Лагганвор. – Погоди-ка. Вроде я вижу… Да. Парусная вспышка. – Его тон изменился: обида уступила место деловитости. – Вижу множество фрагментов, они разлетаются во все стороны, зона поражения разрастается.
Фура щелкнула кнопкой на секундомере, остановив тиканье, и записала, сколько времени прошло между залпом и парусной вспышкой.
– Они ушли немного дальше от нас, – сказала Адрана, поворачивая секундомер Фуры, чтобы увидеть показания самой.
– Пытались сбежать, – кивнула Прозор с гримасой, означавшей, что кому-то светят неприятности. – Бедняги. Лучше бы смирились с неизбежным.
– Они смирились, – сказала Фура с хищным восторгом. – Просто еще не знают об этом. – Затем повысила голос: – Паладин, готовь второй залп.
Пусть механический разум Паладина находился в капитанской каюте капитана, но у него были «глаза», «уши» и «рты» по всему кораблю.
– Не желаете ли оценить ущерб, нанесенный первым залпом? – спросил он звучным менторским голосом, который сестры знали с детства. – Возможно, этого уже достаточно, судя по отчету мистера Лагганвора.
– Нет, – сказала Фура. – Мы уточним свою позицию, просто для того, чтобы у них отпало желание делать глупости.
– Как пожелаете, капитан.
Из динамика донесся голос Лагганвора:
– Парусная вспышка обширная и продолжает распространяться.
– Хорошо, – сказала Фура. – Подайте им еще порцию.
Гаусс-пушки дали новый залп, второй из трех, возможных без перезарядки. В недрах «Мстительницы» раздалось лязганье, и Фура решительным нажатием металлического большого пальца перезапустила секундомер.
Тик-тик-тик-тик…
Парусная вспышка означала, что заряд парус-сечи нанес серьезные повреждения оснастке другого корабля. Квадратные лиги парусов лопались, а то и вовсе отрывались от тросов, полоскались и скручивались, не подчиняясь капитану, и потому снижалась вероятность отражения солнечного света в нужном направлении.
Прошло тридцать секунд, затем еще пять, и Лагганвор доложил о результатах второго залпа:
– Несколько сильных вспышек; возможны повреждения корпуса…
Никто не сомневался в его наблюдениях. Со своим искусственным глазом Лагганвор был самым зорким в экипаже.
– Придержим
Она не собиралась стрелять по корпусу противника, но поскольку они вели огонь, опираясь на неточные данные подметалы, риск случайного попадания был неизбежен. Еще один залп парус-сечью мог усугубить ситуацию.
– Включить коротковолновый трещальник, – продолжила Фура. – Будьте готовы к ответному огню. Лаг, можешь вернуться; скажи Меррикс, чтобы сменила тебя.
– Трещальник готов к применению, – доложил Паладин.
Фура сунула секундомер в карман и сорвала с кронштейна на стене переговорную трубку:
– Не возьмешь ли на себя эту почетную миссию, душа моя? Надо признать, ты красноречивее меня.
Адрана забрала трубку у сестры, поднесла к губам. От стены потянулся завитый спиралью провод.
– Неопознанный корабль, говорит капитан Несс. Мы изувечили вас и собираемся взять на абордаж. Если будете соблюдать наши условия, обойдется без неприятностей. Мы возьмем то, что хотим, но не больше и оставим вас живыми и способными добраться до порта. Мы приведем врача, и, если у вас есть пострадавшие, он позаботится о них. Все это, однако, зависит от вашей готовности к сотрудничеству. Наши орудия будут постоянно нацелены на вас. Если увидим хотя бы одну теплую гаусс-пушку, то немедленно примем меры. И тогда не будет ни пленных, ни помощи раненым. – Она вздохнула и погладила пальцем клавишу переключения на трубке. – Приготовьтесь подчиниться или умереть: выбор за вами. – И завершила передачу. – Ну как?
– Достойно всяческих похвал. Не будь мы одной крови, я бы, наверное, побаивалась тебя. – Фура вернулась к решетке динамика и выбрала другой канал. – Сурт, Тиндуф, готовьте катер.
Фура перешла на самый малый ход, когда катер оказался в лиге от другого корабля. Еще одним движением пальца она включила прожекторы, и лучи света прошлись по такелажу, парусам и корпусу поврежденного судна.
– Ах ты ж господи боже, – сказала она с фальшивым сочувствием. – Что мы с ними сделали?
Впереди раскинулся хаос: похожая на клубок спутанных внутренностей головоломка из узлов и петель, обмякших или порванных вант и тросов, которые местами еще шевелились. Было время, когда подобный ущерб шокировал бы ее до глубины души, но теперь она оценивала успех своих действий проницательным и уверенным взглядом. Несколько зарядов парус-сечи попали в корпус, о чем свидетельствовали яркие, чистые раны – места, где была сбита краска или куски плакировочного слоя и обнажился металл, – но, насколько Фура могла судить, обошлось без пробоин. Ближайшие к кораблю элементы системы парусов и такелажа пострадали не сильно; все выглядело страшнее, чем было на самом деле, поскольку в тот момент, когда прекратилось уравновешивающее фотонное давление на ванты и штаги, механизм управления парусами сложился и притянул уцелевшее парусное вооружение к корпусу.