Молчание солдат
Шрифт:
– Возможно... Сейчас не одна эта группа идет в направлении ледника. Погуляй... Мы не отстанем.
Подполковник резко сворачивает со следа вправо и начинает двигаться под прямым углом.
– Товарищ полковник, – с трудом восстанавливая дыхание для разговора, говорит лейтенант Брадобрей, – может, нам лучше этих додавить?
– И подставить спину под чей-то удар? – комментирует Кордебалет ситуацию.
Больше возражений не находится.
Сохно выбирает расстояние поперечного движения так, чтобы проходить в три-четыре раза больше, чем идет группа боевиков. Скоро Кордебалет сменяет его на месте ведущего и так же продолжает «гнать» по снежной целине. Но след они при этом не теряют и постоянно пересекают его. Особенно тяжело дается проход там, где рельеф гор меняется. По идее, там и не может быть посторонней тропы, потому что на две крайние точки челнока нет выхода с посторонних долин. Но Согрин не дает команду к прекращению, и подобное передвижение длится еще около часа. Только тогда полковник, занявший место Кордебалета, решает идти прямо по следу.
– Рапсодия... Я Волга! Как слышишь меня?
– Здравствуй, Александр Андреич... Слышу нормально. Ты откуда?
– Вижу тебя, Игорь Алексеич... Я недалеко... Кого ты с собой взял?
– Подкрепление выделили. Посчитали, что в собственном составе мы слабоваты. Теперь приходится это подкрепление с собой носить... – Согрин ничуть не смущается, что его слышат и загнанные лейтенанты, снова растянувшиеся цепочкой в хвосте группы. И никто из них, даже Брадобрей, не предлагает больше использовать себя в роли ведущего. – Ты как здесь?
– Веду преследование двух джамаатов. Они, похоже, решили к Имамову примкнуть...
– А это не его люди?
– Все может быть, но меня Имамов мало касается. Мне сами джамааты нужны.
– Тогда нам по пути. Выходи на параллельный курс.
– На нем стою. Прямо посреди следа, по которому ты идешь. Дожидаться не буду. Догоняй, если не устал... Не устал?
– Мы недавно отдыхали... Полны, как говорится, свежих сил.
Согрин оборачивается. Саакян опять отстает и, похоже, вот-вот снова задом в снег сядет. Егоров держится ближе к нему, но не от усталости, а от желания помочь в случае чего. Фомин тоже еле ноги переставляет. А Брадобрей ходу добавляет, пытается Сохно достать. Интересно, наверное, лейтенанту, что за Волга вдруг на курсе объявилась...
– Увеличить темп! – громко командует полковник в микрофон. – На полных оборотах – вперед! Догоняем попутчиков.
И видит, как Сохно издевается над Брадобреем. Лейтенант почти догнал его, но подполковник вдруг показывает такую прыть, что оказывается уже перед спиной Кордебалета. Кордебалет в свою очередь делает шаг шире и быстрее, а Брадобрей уже не в силах сделать еще один рывок.
Согрин сам включается в темповую ходьбу, но вскоре снова оборачивается. Брадобрей и в новый ритм втягивается. Пытается догнать Сохно. Его попытки понятны. Лейтенанту хочется знать, что еще за новые люди появились на горизонте и чего ему следует ждать от такой встречи. И он непременно попытается доложить своему генералу о встрече...
– Подходим, – говорит Сохно в микрофон «подснежника». – Вижу Кречета...
Согрин и сам уже видит майора Паутова, вышедшего на пригорок.
– Бандит, я Кречет, – говорит Паутов. – Как ты меня узнал с такого расстояния?
– У кого еще в здешних местах могут быть такие широченные плечи? – смеется Сохно. Майор Паутов его хороший друг.
Лейтенант Брадобрей так и не успевает догнать подполковника.
Встреча групп проходит в деловой обстановке и даже без дружеского застолья. Командиры сразу сверяют оперативные карты, переносят друг от друга последние данные. И тут же начинают совместный марш. Темп по-прежнему высокий – догоняющий... Командиры друг с другом рядом. Ведущими тоже идут сразу двое – Сохно и Паутов.
«Подснежники» выключены – заряд аккумуляторов следует беречь. И разговаривать можно свободно.
– Это и есть те парни, что собираются тебя контролировать? – усмехается Разин, понимающий, в какую передрягу попали самоуверенные «контролеры».
– Видел бы ты их в момент прибытия... – улыбается полковник.
– Старая истина, – философствует Разин, понимая, что имеет в виду Согрин. – Преподнести себя необходимо тому, кто в действительности ничего не стоит. Тому, кто стоит, и надобности в этом нет... Ты свою четверку далеко отпустил?
– Откуда знаешь, что четверка?
– Следы...
– Часа на полтора вперед ушли. Минут сорок мы, хотя и куролесили, сократили за счет темпа. Теперь пора и совсем догонять, пока с твоими не соединились.
– Мои часа на четыре впереди. Думаю, догнать их уже не сможем...
– Что так отпустил?
– Они тремя джамаатами шли. Мы их с егерями поджимали. Один остановился, чтобы засаду соорудить... Бой затянулся... Проход закрыли... Я егерей добивать их оставил, а сам в обход рванул вдогонку... Потому и отстал.
– Интересно... Кого они прикрывают? Кто-то там есть среди них?
– Думаю, что есть. За границу важная птица, похоже, летит. Потому и к Имамову идут. Иначе могли бы все вместе остановиться. Бой, как говорится, так бой... По численности силы были равны. Но оставили только один джамаат. На заклание, чтобы самим оторваться...
– Надо успеть, пока с Имамовым не соединились.
– И так гоним. Наперерез идем. А твои... Я так думаю, чем по горам за ними носиться, пусть соединяются. Вместе им легче, и нам тоже легче, когда они вместе. И даже нам с тобой вместе – опять легче.
2
Разведчики доложили на рассвете: с другой стороны перевала по одному из языков ледника поднимается им навстречу большой отряд. Видимость хорошая – отряд издалека видно.
Руслан Вахович сразу догадывается, что это за странный отряд. Не зря приходили к нему гости со своими предложениями сотрудничества. Не зря они грозили. Правда, он не воспринял их угрозы достаточно серьезно. В крайнем случае, надеялся, что они выставят заслоны вдоль границы. Тогда он рассчитывал или сами заслоны прорвать, если они будут достаточно слабы, или, не вступая в бой, быстрым маршем сдвинуться значительно вправо и перейти границу с Абхазией, которая охраняется еще меньше, чем граница с Грузией.
А они двинулись сюда, сразу обостряя ситуацию до предела...
Это известие сразу бьет больно, потому что кажется началом конца. Невозможно подняться и занять верхнюю позицию для обороны – времени на это нет. Руслан Вахович раскладывает карту, и разведчик тычет пальцем в центральный язык.
– Что – здесь идут? – не поверив, удивленно переспрашивает Руслан Вахович.
– Здесь...
– Не ошибаешься?
– Своими глазами их видел. Далеко еще. За последним поворотом. Потом уже видно не стало... Там много поворотов.