Молния над океаном
Шрифт:
— Есть выбор, но перед ланчем предпочтительней джин с тоником, согласны со мной?
— В таком случае я займусь приготовлением напитков.
— А я разогрею еду…
— Никаких надежд на встречу с белым дельфином, очевидно, тот, обнаруженный пять лет назад у берегов Южной Каролины, был одним-единственным экземпляром, зато чаек — хоть отбавляй, — подытожил Бенджамин и, потягивая джин, чуть приподнялся, чтобы взять маслину.
Он сидел на палубе, прислонившись спиной к борту, вытянув ноги и надвинув кепку на глаза. Жара, казалось, достигла своего апогея. Но если утром
— Здешние птичьи базары — это просто фантастика! — оглядывая окрестности, сказал Бенджамин.
Симона расслаблялась в шезлонге. Легкий ветерок проникал в широкие рукава ее белой батистовой блузы, шевелил пряди волос, выбивавшиеся из-под шляпы, опоясанной темно-розовой лентой.
— Будете их фотографировать? — спросила она, продолжая смотреть вдаль на кромку горизонта.
— Не сейчас… Меня слишком увлек этот ваш воскресный церемониал, чтобы переключиться на что-либо другое.
— Вот и отлично! Птицы подождут… Можно еще поплавать, есть время. Тем более, если верить сводке погоды, во второй половине дня ветер переменится на северный или северо-восточный, он-то и поможет нам вернуться домой под парусом.
— А вам приходилось когда-нибудь оставаться здесь на ночь?
— Конечно.
— И вы не боялись, что вас могут похитить?
— Это было бы не так просто сделать, — усмехнулась она. — Дело в том, что я немного владею приемами карате.
— Похоже, вы получили всестороннее образование! — шутливо отозвался Бенджамин.
— Отец часто повторял, что терпеть не может беспомощных женщин и потому научил меня всему, в том числе — управлять яхтой.
— А ваша мать чему вас учила?
Симона вскинула на него взгляд и тут же отвела его в сторону.
— Она умерла, когда мне было шесть лет.
— Так вот откуда в вашем характере столь сильное мужское влияние!
— Совершенно верно! Отец часто поговаривал, что Антуан не умеет делать и половины того, что в состоянии сделать я, и нельзя сказать, чтобы он сильно преувеличивал. — Симона помолчала и грустно добавила: — Отец умер четыре года назад.
— Я вам очень сочувствую, — сказал Бенджамин.
— А ваши родители живы? — осторожно поинтересовалась она.
— Да, слава Богу…
— Вы часто видитесь с ними?
— Не слишком часто… Посмотрите-ка на этих двух бакланов, какая сцена!
Симона обернулась и рассмеялась, глядя на то, как важно те ковыляли вдоль берега.
Какое-то время они молча смотрели на птиц, потом мисс Шарне предложила:
— Хотите перекусить?
— Всегда готов! — Бенджамин улыбнулся так широко и тепло, что она засмотрелась и не сразу отвела взгляд от этой улыбки.
За ланчем они болтали о книгах, о музыке, о каких-то мелочах с такой непринужденностью, словно знали друг друга сто лет. Симона призналась, что при всей своей неприязни к профессиональному фанатизму, свойственному ее брату, она была бы не прочь сопровождать Антуана в одной из его экспедиций по Южной Америке или Австралии.
— Австралия! Однажды побывав в этой «стране
— А что это за деревья без тени?
— Все очень просто! Австралийские зеленые гиганты отличаются особым расположением узких листочков, повернутых к солнцу, как бы это сказать, боком. Поэтому солнечные лучи беспрепятственно стекают сквозь них на землю.
— Вы часто бывали там?
— Не очень… Лет пять назад пытался заснять сумчатого волка, который, по словам местных жителей, вновь объявился в лесах острова Тасмания. Но мне тогда не повезло. А сейчас пришлось побывать на Тричери-Бич около Тюленьих Скал, в Новом Южном Уэльсе. К сожалению, это место считается одним из «черных пятен» на планете. Почему-то киты и дельфины избрали его для сведения счетов с жизнью. Месяц назад вновь произошла подобная трагедия, причины которой по-прежнему остаются загадкой…
— Очень жаль, представляю эту удручающую картину!
— Простите, Симона, не хотел вас расстраивать. Но в тех краях есть и удивительно прекрасные произведения природы, например, пурпурная скала Айерс, крупнейший в мире монолит, вспыхивающий всеми оттенками красного при восходе солнца. Для аборигенов — это святое место, они называют скалу Улуру. Любопытно то, что она пронизана таинственными пещерами, стены которых покрыты росписями, изображающими Время грез или эпоху сотворения мира. Существует поверье, что прикоснувшийся к стене с почтением и трепетом получает особую жизненную силу… Конечно, это всего лишь легенда, но очень красивая и заманчивая!
— Как странно! Антуан тоже бывал в Австралии, но никогда не рассказывал мне о пурпурной скале…
— Удивляюсь, что он до сих пор не взял вас куда-нибудь с собой, — заметил Бенджамин.
— Мне бы хотелось отправиться именно в длительное путешествие, на несколько месяцев, и я уверена, что рано или поздно это произойдет, — с неожиданной горячностью воскликнула она и остановила взгляд на Бенджамине. — Кстати, Антуан ничего не говорил вам о своих планах насчет Перу?.. Ладно, если он до вашего отъезда все-таки вернется домой, я уговорю его взять вас с собою. Самое важное, чтобы он потом не забыл об этом своем обещании… Впрочем, скорее всего, не забудет. В любой такой экспедиции предусмотрена вакансия фотографа.
Бенджамин Рок спокойно выслушал Симону, не спуская с ее лица проникновенного взгляда карих глаз, и ответил:
— Спасибо, Симона!.. Скажите, вы всегда принимаете так близко к сердцу заботы подопечных брата?
Симона уселась прямо, обхватив колени.
— Антуан утверждает, что я перебарщиваю в своем желании помогать другим… И это говорит он!..
— Человек, который живет под вашей неусыпной опекой! Вы так хотели сказать?
— Да. Совершенно не представляю, как этот недотепа в своих странствиях обходится без меня? Дома он доводит меня до ярости своей беспечностью и неприспособленностью к жизни. Не будь у него столь здравомыслящей сестры, как я, тяжело ему пришлось бы!..