Молох ведьм
Шрифт:
Внезапно пальцы Гри выскальзывают из её ладони. Злобный, отвратительный смех раздаётся за спиной. Джессика хочет повернуться, но Дарвин хватает её и тащит внутрь. Эльва, с глазами, полными ужаса безмолвно открывает рот. Двери захлопываются. Джессика в слезах просыпается в своей постели.
***
Лакус сидел за рулём служебной машины. Он ненавидел её так же люто, как и всё, что было создано человеком, чтобы погубить природу. Люди лицемерно называли это цивилизацией или прогрессом. К сожалению, мир сошёл с ума. Увы, и ему приходилось пользоваться телефонами, компьютерами и оружием. Всё это было сосудом греха, изобретениями, лишёнными всяческой души. Больше всего на свете он любил лес. Забраться в муравейник, подставив спину под целебные
Госпоже был нужен свой человек в городе. Ему ничего не оставалось как подчиниться. С тех пор, как Лакус ушёл, они редко виделись. Тем острее была радость встреч. Как бы он хотел хоть на минуту вернуться в тот день, в ту бочку, когда они ласкали друг друга. Всю жизнь Лакус вспоминал эти счастливые мгновения. Госпожа обещала, что мука временна, настанет день и они останутся одни в целом мире, избавившись от ненавистных людишек. Их оказалось много больше, чем Лакус мог себе представить. Зачем они? Рубить леса? Стрелять животных? Коптить воздух вонючим дымом? Лакус не любил беседовать с людьми. Они всё время делали то, что не любили, заставляя всех думать, что это не так. В жизни людей было так мало радостей. Не то, что у него. Приятно мчаться по ночному лесу, чувствуя острый запах своего тела. Забавно в зимнюю стужу залезть в берлогу, растормошить неуклюжего медведя, и согреться на его широкой груди.
Лакус ненавидел браконьеров. Ловил и предавал их лютой казни. Он хотел развесить выпотрошенные трупы на деревьях, чтобы отпугнуть других. Но Госпожа не позволила этого делать. Лакус расправлялся с ними в тайне и тщательно прятал трупы. Город был ему отвратителен. Он никогда бы не променял лес на этот каменный склеп.
А теперь Госпожа едва дышит. Зачем она вызвала чудовище? Души, добытые с таким трудом, исчезли в одночасье. Придётся начинать сначала. Как жаль, что она не посвящает его в детали своего плана. Некромантия, оживление мёртвых сестёр, Королева Ведьм. Всё это сложно, непонятно. И очень плохо, что Госпоже пришлось иметь дело с этой нечистью. Лакус далеко не дурак, сколько раз он умолял Госпожу уйти в лес, оставить свои амбиции и жить вдвоём, радуясь каждой пташке. Но у Госпожи свои планы. А раз так — придётся делать всё, что она прикажет. Проклятый монстр. Он спас их от неминуемой гибели. Надолго ли? Придут новые враги. Нужно убираться отсюда. Нужно искать другое убежище. А как это сделать, если несчастная Госпожа мечется в горячке и поминутно просит тёплой звериной крови. Старые раны открылись, жуткая слабость требовала особой пищи. Лакус ради неё готов был вырезать половину города. Но их души никуда не годились. Лишь те, кто доставил лютые страдания, могли подкрепить умирающую. В тот роковой день их было семеро: Пейн, Саймон, Рори, Уайтхэд, Гиллан, Бабби и Хогг. Лакус расправился с четырьмя. Уайтхэда погубила полицейская шлюха, что спасло его душу от плена. Душу Гиллана они упустили сами. Госпожа пыталась сделать из него послушную игрушку — куклоида. Но какой толк от шпиона, который помутился разумом и все дни проводит в смирительной рубашке. Его почти не охраняют, но смерть Гиллана не принесёт никакой пользы.
Оставался лишь Бабби. Его душа немного подкрепит Госпожу. Лакус доставит её в новое убежище. Госпоже нужно время, много времени, чтобы залечить раны и начать новую охоту. И всё это время Лакус будет рядом. Нужно лишь замести следы и устранить преследователей.
***
Джессика позвонила Фелпсу. К счастью, он никуда не уехал на выходные. Она была благодарна, что Фелпс не стал выяснять отношений и обижаться на её недавнюю глупую выходку. Сама хороша — взбесилась на ровном месте. Откуда Фелпс мог знать, что карточный долг с недавних пор так много значил для Джессики. Они встретились в живописном месте, где среди зелёных елей затерялась рыжая
— Вас не было в городе почти неделю.
— Всего четыре дня. Ездила в Шэдоуплейс по делам.
Они гуляли по ковру из опавших листьев и рассказывали друг другу последние новости. Джессика сама удивилась, как складно может врать. Она не удержалась и рассказала историю Сувданцэцэг, притворившись, что узнала об этом из результатов недавних раскопок в Монголии.
— Кто знает, как там было на самом деле. Мы видим фильмы про ту эпоху и верим, что люди жили именно так. Но даже современные фильмы имеют мало общего с реальностью. Что говорить о прошлом?
— Кайл, не будьте занудой. В какое время вы бы хотели жить?
— Не знаю. Мне и в нашем времени забот хватает.
Они всё не могли наговориться. Джессика рассказывала про Дорку Балаш, когда поскользнувшись на влажных листьях, повалилась на бок.
— Осторожнее, ну что же вы так.
Фелпс отряхнул её пальто и крепко взял за руку.
— Теперь если и полетим, то только вместе.
Они изрядно проголодались и решили вернуться в город, чтобы поужинать в какой-нибудь закусочной.
— Кайл, ну так что? Рыбный ресторан или бургеры с дичью?
— Я бы предпочёл бургер. В прошлый раз съел чёрный с олениной. Изумительный вкус. Сегодня хочу попробовать красный с кабанятиной в вишнёвом соусе. Мясо вначале тушится в…
Закончить он не успел. Не обращая внимания на поток машин через дорогу к ним бежала незабвенная мисс Пибоди.
— Посмотрите-ка! Идут, за ручки держатся. Ну, что я говорила? Небось только из постели вылезли?
Фелпс, машинально сжав ладонь Джессики, закатил глаза.
— О нет.
Джессика рассмеялась и погладив Фелпса по пальцам, ответила:
— Не волнуйтесь. Будем во всём поддакивать — отстанет.
Запыхавшаяся мисс Пибоди положила руку на плечо Фелпса.
— Представляете какое дело. Вчера я проходила мимо магазинчика этого, как его там… с жёлтыми зубами.
— Мистера Толла?
— Его самого. Так вот этот чёртов Толл догадался закрыть стеклянную дверь, которая раньше была распахнута даже ночью. Я вообще не собиралась ничего покупать. Живот скрутило, вот и решила оставить этому ослу сувенир. Так торопилась, что дверь совсем не заметила. Ударилась со всей силы. Искры, наверное, из космоса было видно. Сижу на пороге, поправляю погнувшиеся очки. И что, вы думаете, этот идиот сделал? Вместо того, чтобы бежать и молить о пощаде — рассмеялся при посетителях. Эх и разозлилась же я, — мисс Пибоди заржала так, что проходившая мимо женщина, перешла на другую сторону.
Фелпс, осторожно сняв с плеча руку мисс Пибоди, спросил:
— Что же вы сделали с несчастным Толлом? Подожгли магазин?
Мисс Пибоди снова расхохоталась. Отдышавшись, продолжила:
— Если бы. Хотя, справедливости ради, эту конуру давно пора спалить. Нет, сынок. Я зашла внутрь и три раза хлопнула в ладоши. Когда люди обратили на меня внимание, стала орать во всё горло, что у мистера Толла самая маленькая пиписька в городе. Смеялись не только клиенты, продавцы тоже прыскали, прикрывая рты руками. Мистер Толл бегал вокруг меня, осыпая проклятиями. Потом звонил в полицию. Уж не знаю, что этот кретин им наговорил, только они не приехали. Я кричала так, что начали собираться случайные прохожие. Все хохотали и показывали на мистера Толла пальцами. Там был трёхлетний мальчуган. Потянув мать за руку, он спросил:
— Неужели у дяди Толла краник меньше чем у меня?
Толпа взорвалась таким раскатом, что было слышно на другом конце города.
Фелпс и Джессика хохотали и не могли остановиться.
— Бедный мистер Толл. Теперь к нему совсем никто не будет ходить.
— Ничего не бедный. Наоборот, я сделала его помойке такую рекламу, что в следующий месяц наведаюсь за процентами. Одно хорошо — от этих приключений срать совсем расхотелось. Ладно, заболтали вы меня. Проваливайте. На выходных жду в гости. Буду готовить седло ягнёнка.