Молот Эдема
Шрифт:
– Тихо, – сказал Пастор, и пес замолчал.
Полицейский был одет в серо-зеленую форму помощника шерифа, над левым карманом короткой куртки красовалась звезда, голову украшала шляпа, на поясе – кобура с пистолетом.
Он увидел Пастора и помахал ему рукой.
После коротких колебаний Пастор помахал в ответ.
И неохотно подошел к машине.
Он ненавидел полицейских. Большинство из них были ворами и злобными психопатами. Они пользовались своей формой и положением, чтобы скрывать тот факт, что сами являются еще более злостными преступниками, чем те, кого они сажают за решетку. Однако Пастор решил разговаривать с ним вежливо, словно обычный тупой обыватель, полагающий, будто полицейские призваны его защищать.
Пастор расслабился и постарался дышать ровно. Улыбнувшись, он сказал:
– Доброе утро.
Полицейский приехал один. Довольно молодой, лет двадцать пять-тридцать, с короткими светлыми волосами. У него уже сейчас был лишний вес. Лет через десять появится пивное брюшко.
– Здесь поблизости есть какие-нибудь поселения? – спросил полицейский.
Пастору хотелось соврать, но он понимал, что это слишком рискованно. Полицейскому оставалось пройти четверть мили в правильном направлении, чтобы увидеть дома. И у него сразу же возникнут подозрения, если он обнаружит, что ему солгали. Поэтому Пастор сказал правду:
– Вы недалеко от винодельни «Серебряная река».
– Никогда раньше о ней не слышал.
И не случайно. В телефонной книге значился адрес и телефон Пола Бейла в Напа. Никто из жителей коммуны не регистрировался для голосования. Никто не платил налогов, так как они не получали денег. Они всегда держались замкнуто. Звезда ужасно боялась журналистов – страх появился у нее еще со времен движения хиппи, которое уничтожили средства массовой информации. К тому же у многих коммунаров имелись собственные причины скрываться. У одних остались долги, других разыскивала полиция. Кедр дезертировал из армии, Мелодия сбежала от сексуальных домогательств дяди, а муж Анет избивал ее и поклялся найти, если она от него уйдет.
Коммуна стала для них убежищем, кое-кто из вновь прибывших также от кого-то скрывался. Узнать о существовании коммуны можно было только от таких людей, как Пол Бейл, которые какое-то время прожили здесь, а затем вернулись во внешний мир, однако всегда ревностно оберегали ее тайну.
Никогда здесь не появлялись полицейские.
– Но почему я ничего не слышал об этом месте? – спросил полицейский. – Я работаю здесь уже десять лет.
– Винодельня довольно маленькая, – ответил Пастор.
– Вы хозяин?
– Нет, я рабочий.
– Значит, вы делаете вино?
О, да ты интеллектуальный гигант.
– Вот именно.
Полицейский не уловил иронии, а Пастор продолжал:
– А что привело вас в наши края, да еще так рано? У нас не совершалось преступлений с тех самых пор, как Чарли напился и проголосовал за Джимми Картера.
Он улыбнулся.
Никакого Чарли не существовало, он хотел понравиться полицейскому. Однако тот даже не улыбнулся.
– Я ищу родителей девушки, которая называет себя Розой.
Пастору стало страшно, внутри у него все похолодело.
– О Господи, что случилось?
– Она арестована.
– С ней все в порядке?
– Девушка не пострадала, если вас интересует именно это.
– Благодарение Богу. Я думал, что произошел несчастный случай. – Пастор начал приходить в себя. – А как она оказалась в тюрьме? Я думал, она спит в собственной постели!
– Очевидно, вы ошибаетесь. Какое вы имеете к ней отношение?
– Я ее отец.
– Тогда вам нужно приехать в Силвер-Сити.
– Силвер-Сити? Как долго она там находится?
– Одну ночь. Мы не хотели ее задерживать, но она отказалась назвать свой адрес и сообщила его только час назад.
Сердце Пастора сжалось, когда он представил себе свою девочку, которая попала за решетку, но все равно пыталась сохранить тайну коммуны.
– Но даже и после этого я не мог вас найти, – продолжал полицейский. – В конце концов мне пришлось спрашивать дорогу у вооруженных извращенцев, примерно в пяти милях отсюда.
Пастор кивнул:
– Лос-Аламос.
– Да. Там висит огромный плакат с надписью: «Мы не признаем юрисдикцию правительства Соединенных Штатов». Уроды.
– Я их знаю, – сказал Пастор.
Это был «Комитет бдительности» правого толка. Они поселились в большом старом доме, в довольно уединенном месте, которое охраняли с огнестрельным оружием в руках. «Комитет» собирался защищаться от китайского вторжения. К несчастью, они оказались ближайшими соседями коммуны.
– А за что Роза попала в участок? Она совершила какой-то проступок?
– Обычно так и бывает, – саркастически ответил полицейский.
– И что же она сделала?
– Ее поймали на воровстве в магазине.
– В магазине? – Зачем ребенку, который может взять все, что угодно, в бесплатном магазине, это делать? – И что она украла?
– Большую цветную фотографию Леонардо Ди Каприо.
Пастору ужасно захотелось ударить полицейского по лицу, но он понимал, что это не поможет Розе. Он поблагодарил его за приезд и обещал, что они с матерью Розы приедут в Силвер-Сити в течение часа и заберут дочь. Удовлетворенный полицейский кивнул и уехал.
Пастор направился в хижину Звезды. Одновременно она служила клиникой коммуны. Звезда не получила никакого медицинского образования, но многому научилась у своего отца-врача и матери, работавшей медицинской сестрой. В молодости она не раз видела, как отец оказывал срочную медицинскую помощь, помогала при родах. В ее комнате было полно бинтов, мазей, аспирина, лекарств от кашля и контрацептивов.
Когда Пастор разбудил ее и рассказал новости, у Звезды случилась настоящая истерика. Она ненавидела полицию не меньше Пастора. В шестидесятые полицейские не раз избивали ее дубинками во время демонстраций, агенты, работающие под прикрытием, продавали фальшивые наркотики, а однажды ее изнасиловал детектив прямо в полицейском участке. Она с плачем вскочила с постели и принялась колотить Пастора. Он сжал ее запястья и попытался успокоить.