Момент бури
Шрифт:
Кристина шагнула ко мне, протягивая ко мне руки. Я обнял ее, прижал к себе.
– Прости,- виноватым теплом коснулись меня ее мысленные слова.
– Ничего,- ответил я, поднимаясь.
Кристина виновато отвернулась, начала натягивать парик.
– Прощай, друг,- сожаление и грусть переполняли мысленный голосок девочки.- Прощай. Удачи тебе. Порщайте, друзья!
Затем Кристина подошла к Тэйну, обняла ее, заглянула к малышу. Тот спал, но Кристина не стала его будить.
Ненавижу расставания!
Кристина кивнула мне. "Я их не люблю тоже". Поколебавшись немного, девочка решительно повернулась и пошла к дому. Дверь бесшумно отошла в сторону и так же беззвучно вернулась на место, скрыв от меня тонкую детскую фигурку. Отныне и навсегда мы будем теперь обходиться без Кристины. Но даже сквозь каменные стены я продолжал еще чувствовать тепло ее мыслей.
Орнари Ми-Грайон смотрел на нас с вежливым любопытством. Тэйну косилась на него неприязненным взглядом и заметно нервничала, не зная, что от него следует ждать.
– Пошли,- кивнул я жене.
Ми-Грайон пошел за нами. Я ему ничего не сказал. Если хочет проследить, куда мы двинемся из Убежища, пускай следит. Я его предупреждал, в конце-то концов! Мы шли молча до самой лестницы, ведущей на верхний, общий уровень.
– Манфред!- окликнул меня Ми-Грайон,
Я обернулся и неприязненно посмотрел на него:
– Ну? Что вам еще?
– Вы забыли это в Катуорнери,- сказал Чужой, протягивая мне толстую тетрадь.
Мой дневник! Я и вправду о нем позабыл. Я поднял руку, и тетрадь послушно легла на подставленную ладонь.
– Скопировали поди?- неодобрительно спросил я.
Ми-Грайон только улыбнулся. За кого, мол, ты нас держишь?…
– Ничего,- успокаивающе сказал я.- Я веду дневник на языке Империи Боллтроми, а он на данный момент известен только троим во всей Вселенной - маме, Наставнику и мне.
– Я бы на вашем месте не был так уверен,- возразил Ми-Грайон.- В любой легенде есть зерно истины. Куда бы ни отправились ваши Боллтроми, рано или поздно мы их встретим.
– К тому времени как вы их встретите, информация в моем дневнике потеряет всякую актуальность,- заметил я.
– Отчего же? Свидетельство современника о жизни ушедшей безвозвратно расы… В нашем клане будут передавать ваш дневник из поколения в поколение, от родителей к детям, как бесценную реликвию.
– Вы так уверены в том, что мы исчезнем,- усмехнулся я.- Что же кроется за вашей уверенностью: знание, полученное средствами и методами вашей не доступной нам науки социальной инженерии или же простое желание от нас избавится?
Ми-Грайон тонко улыбнулся.
– И то, и другое, уважаемый Манфред,- сказал он.- Ваша раса доставила нам немало проблем…
– Как, впрочем, и ваша нам. Но не надейтесь на наше тихое исчезновение! Солар-а-Край, уважаемый Орнари. И Земная Федерация. Вы будете выражать в вашем Совете Семидесяти интересы первого президента Земной Федерации, вы лично.
Он только улыбнулся.
– Мечтать, как любят говорить на вашей Земле, уважаемый Манфред, не вредно. Не бывало еще такого, чтобы член Совета Семидесяти выражал бы интересы иной космической расы где-либо еще, кроме виселицы! Я склонен считать ваше пророческое видение,- он особенно выделил слово "пророческое",- обычным бредом больного комплексом превосходства сознания. Впрочем, это скорее по части Лилайона ак'лидана. Вам, кстати, большой от него привет. Он выражает искреннюю надежду никогда больше не встречаться с вами, до конца дней своих… или ваших, это уж как получится.
– Кстати, мальчишка Хорошен выполнил мое поручение?- осведомился я.- Передал психокод?
– Передал,- поджав губы, ответил Ми-Грайон.- Что вы такого сделали с моим братом таргом и с этим несчастным мальчиком? Они до сих пор не могут в себя прийти!
– Спросите у Лилайона ак'лидана,- ядовито посоветовал я, ставя ногу на ступеньку, и тут мне пришло в голову задать ему еще один вопрос, тоже не без яда.- Интересно, уважаемый Орнари, вы совсем слепой или просто не желаете замечать очевидного?
– То есть?- не понял Чужой.- Вы на что намекаете?
– Ни на что, извините,- буркнул я, почувствовав в сознаниии жар Кристины.
Если дочка доктора Дженнифер ди Сола захочет объяснить своему папаше истинное положение вещей, пусть делает это сама, когда и где ей будет удобно! Мне оно и даром не нужно, в самом-то деле.
– Прощайте, уважаемый Орнари,- коротко сказал я Ми-Грайону.
– Вы не пожмете мне на прощание руку?- с надеждой спросил Чужой.- Это ваш земной обычай.
– Извинте, нет,- отказался я, не глядя на него.
– Что ж,- задумчиво проговорил он.- Не скажу, что я слишком уж огорчен… И все же, мне искренне жаль, что мы расстаемся врагами…
Я вспомнил Ирину Тропинину. Нет, если целительница Аяна и обладала больным комплексом превосходства сознанием, то это никак не отразилось на повелительной ясности данного мне Снежной Королевой видения.
…Орнари Ми-Грайон, в возрасте, с гривой иссиня-черных распущенных волос… в его руке пылает зловещем багровым пламенем алая звезда со множеством лучей и сложным геометрическим рисунком в середине…
– Мы еще встретимся при иных обстоятельствах,- утешил его я.
– Вы думаете?- с сомнением переспросил Чужой.
– Уверен.
– Манфред!- я обернулся.
Орнари Ми-Грайон улыбался мне своей обычной улыбкой.
– Удачи вам,- сказал мне Чужой.
Странный он, что ни говори. Ну, с чего бы ему желать удачи мне, врагу? После того, как я отправил на тот свет две тысячи его родственников? И угрожал жизням еще нескольких миллионов? Я начал понимать, почему Айр его опасался. Орнари Ми-Грайон и в самом деле был непредсказуем в словах и поступках. Кто знает, чего от такого следует ожидать?