Момент волшебства
Шрифт:
Закованный в хитин оратор не обладал возможностями для выражения эмоций, но все было понятно по его интонации.
– Ты продолжаешь отпираться?
Джон-Том сглотнул.
– Возможно, я и участвовал в битве у Врат, но там была добрая половина жителей Теплоземелья.
Острие еще ближе придвинулось к адамову яблоку Маджа, сбрив при этом несколько волосков у него на шее.
– Что-то не могу припомнить. Может, и было какое-нибудь маленькое заклинаньице, – поспешно добавил юноша.
Кривой клинок отодвинулся, и Мадж снова
– Вот так-то лучше, – сказал броненосный.
– Но не нужно понимать это слишком буквально, – воскликнул Джон-Том, однако собеседник проигнорировал его, продолжая разговор с помощниками.
– Для нашего передового отряда Империи сегодня – великий день, знаменательный день.
Его пособники вложили свои жуткие кинжалы в ножны. Их хитин был темно-коричневым снаружи и черным внутри с отметинами в виде черных полос на рудиментарных надкрыльях. Окраска оратора была желто-черной с белыми пятнами на покровах панциря.
– Всех наградят орденами, – продолжал он, – военный консул будет очень доволен. Сама императрица лично выразит благодарность.
– Императрица? – вырвалось у Джон-Тома, но теперь это не имело значения, раз его опознали. – Вы только что говорили, что она погибла в сражении.
– Это так. Но я имею в виду ныне царствующую, ее Величество Исстаг.
Она будет присутствовать при твоей казни. Небольшое возмещение за тот урон, который вы нанесли Империи в битве у Врат. Я собственноручно передам тебя Великим Палачам. Наши наземные братья будут весьма довольны.
– Ваши братья? Значит, вы не участвовали в битве?
– Расстояние не позволило нам выслать помощь на Зеленые Всхолмья. В любом случае война велась на суше. От нас было бы немного толку, о чем мы несказанно сожалеем. Сегодня ты дал нам шанс наверстать упущенное.
– Но если вы не участвовали в войне, что вы имеете против нас? – Джон-Том отчаянно сопротивлялся неизбежному. – Почему бы не отпустить нас с миром? У нас нет вражды к обитателям Куглуха.
– С тобой у нас давние счеты, волшебник. Уничтожив тебя, мы принесем славу нашей колонии. Мы восстановим свой престиж. Тебя нужно содержать в целости и сохранности, чтобы передать Великим.
– Послушай, шеф, – вдруг заговорил Мадж. – Что-то неохота мне испробовать на своей шкуре все ваши штучки, но раз ты так жаждешь презентовать нас императрице и ее палачам, то не лучше ли нас сперва умертвить?
Оратор покачал головой.
– Это не доставит удовольствия Высочайшему двору.
– Представляю, как им было бы обидно, – заметил выдр.
Длинный броненосный не понял иронии:
– Такое отношение свидетельствует в твою пользу. Для прислужника очень, очень похвально.
– Для какого еще прислужника?
Этот вопль выдра, как и все аргументы Джон-Тома, приведенные чуть раньше, не был замечен.
– Может статься, императрица позволит мне, недостойному, присутствовать на развлечении с твоим участием.
– Я непременно помашу тебе ручкой, – проворчал Мадж.
– В противном случае мне будет достаточно чести доставить вас к императрице.
– У меня есть вопрос, – заявил Джон-Том. – Как вы узнали, кто мы такие? – Он показал на склад с оружием. – Судя по всему, немало народу из-за вас погибло.
– Это нарушители границы.
Насекомое наставило свои фасеточные глазки на человека.
– Что касается вашей идентификации, ты, человек, себя недооцениваешь, – выдавил броненосный хриплым скрежещущим голосом, который исходил из длинной тонкой трубочки, служившей ему ртом. – Ты думаешь, мы так плохо организованы, что не можем распространить в своих рядах приметы наших злейших врагов? Думаешь, мы позволили бы вам проскользнуть незамеченными? Здесь хорошо известны крупнейшие полководцы и волшебники из стана теплоземельцев. Можешь гордиться тем, что попал в число знаменитостей, и тебя сразу узнали даже в местах, столь далеких от Врат.
Отчего-то Джон-Том не чувствовал себя польщенным.
– Если вам известно, что я – великий маг, вы должны понимать, что я нахожусь здесь и задаю вопросы, только чтобы удовлетворить свое любопытство, прежде чем покинуть вас.
– Не думаю, что только твоя любознательность заставила тебя надолго замешкаться, – проницательно заметил длинный. – Если бы ты мог беспрепятственно улизнуть, я уверен, что тебя бы здесь уже не было. Да ты бы и не попался, владея нужными заклинаниями.
Он замолчал, и Джон-Том почувствовал, что гигантское насекомое разглядывает его.
– Известно, что в сражении у Врат среди обитателей теплых земель присутствовал великий чаропевец, чужеземец, но чтобы творить заклинания, певцу нужен инструмент. – Он махнул невероятно длинной конечностью в сторону соседнего купола. – Возможно, вон тот.
Джон-Том даже не взглянул на дуару.
– Возможно. А может, эта маленькая флейта, с которой я никогда не расстаюсь.
Его рука исчезла под рубашкой.
Два стража немедленно бросились к выходу. В замешательстве они устроили свалку у кромки воды, прежде чем туда юркнуть. Гигантский водяной жук снаружи с трудом зашевелился, ворочая клешнями.
Длинный вздрогнул, но не сдвинулся с места и расслабился, когда увидел, что правая рука Джон-Тома все еще под рубашкой.
– Маленькая шутка? Понятно.
Он добавил что-то еще и повернулся, чтобы посмотреть, что делается у входа. Стражи с опаской вглядывались в заполненный воздухом купол.
Джон-Том не до конца понял своего собеседника, но кое-что из сказанного прозвучало, как ругательство, выдавленное из разговорной трубочки. Ругательство, исполненное презрения.
Под уничтожающим взглядом своего начальника стражи вернулись. Их вид, насколько это возможно было понять, был не особо довольным. Как ни в чем не бывало, броненосный снова обратился к Джон-Тому: