Монах и кошка
Шрифт:
Монах остолбенел. Такого странного утешения он не ждал.
– Тэнгу, тэнгу, восемь тэнгу, а со мною - девять тэнгу, - снова, уже чуточку громче, упрямо пропел Остронос.
– Если дождик не пойдет, будем до
И, хотя его мощные крылья были опущены, Бэнкею почудилось, будто крепкая рука легла на плечо.
Бэнкей выпрямился. Что, в самом деле, за нытье он тут устроил!
– Тэнгу, тэнгу, девять тэнгу, а со мною - десять тэнгу!
– так же тихо, но вполне уверенно пропел монах.
– Если тигр не придет, будем до утра плясать!
– Если тигр не придет, будем до утра плясать!
– подхватил Остронос и действительно сорвался в пляс. Он подпрыгивал, хлопая себя концами крыльев по коленям, поворачиваясь с поклонами вправо и влево, пока Бэнкей не усмехнулся.
Так они и пошли вместе: один, в драной рясе, клочковатом оплечье-кэса и стоптанных варадзи, - широким размеренным шагом опытного ходока; другой, в длинном черном одеянии из плотно прилегающих перьев, вприпрыжку, разлаписто шлепая по коленям серыми веерами.
Так они и ушли, а вороны снялись с веток и полетели следом.
* * *
Когда Бэнкей умирал, вокруг собрались молодые монахи. Они разбирались в искусстве боя и врачевания, но никто не знал, как извлечь из широкой груди обломанную стрелу.
Старенький настоятель горного монастыря тоже был рядом - его принесли на руках два юных послушника. Он все больше дремал, но когда просыпался поражал всех внезапной и пронзительной мудростью. Сколько ему было лет никто уже не помнил.
Настоятеля усадили рядом с Бэнкеем, но он, похоже, смутно понимал, что за человек лежит на окровавленной циновке.
Когда стало ясно, что жить Бэнкею осталось считаные мгновения, в помещении вдруг появилась небольшая кошка счастливой трехцветной масти. Она проскользнула между монахами и прыгнула умирающему на грудь.
Кто-то из молодых монахов взмахнул рукой, отгоняя ее, но кошка сразу же легла, прижалась всем тельцем к Бэнкею, и в полной тишине раздалось мерное мурлыканье.
Бэнкей приоткрыл глаза и еле заметно улыбнулся.
– Убрать ее?
– спросил тот, кто стоял ближе к изголовью.
– Не надо, - вдруг вполне ясным голосом отвечал настоятель.
– Не трогайте их. Пусть умрут вместе.
Так и случилось.
Рига
1996