Монастырь
Шрифт:
Приступая ко второму стволу, охотник обнаружил на ладонях кровавые мозоли. Превозмогая боль, он повторил операцию, вот только рубить теперь пришлось гораздо дольше, а раскачивание дерева ни к чему не привело. Эль спустился и опять поработал мечом, который явно затупился и потяжелел. Наконец что-то громко треснуло, и крона тяжело повалилась, но не упала, а повисла на опутывающей его верхушку паутине. Мысленно махнув рукой, степняк принялся было за третье облюбованное деревце, но руки, скользкие и будто горящие, подвели, и сорвавшееся оружие кончиком неглубоко рассекло кожу на ноге.
– Хватит, искалечишься!
– вынырнула откуда-то из-за деревьев Элоиз и подобрала оброненный незадачливым дровосеком меч.
–
Охотник не стал спорить и, прижав конец ствола к груди локтями, тяжело потащил поверженное дерево по траве. Хоть ему и положено защищать Элоиз, но приходится признать, что свой ствол рослая и сильная девица понесет куда легче и быстрее, а значит - догонит. Та, между тем, несколькими взмахами меча обрубила нити паутины и мешающие ветки, потом ловко забросила маленькое деревце на плечо. Отбежав на пару десятков шагов, она обернулась и встретилась глазами с самцом, явно посланным старухой обратно в рощу на разведку. Паук глядел задумчиво, но вместе с тем удивленно. «Бывают же такие бессовестные твари…» - как бы думал он про себя. Элоиз расхохоталась и ускорила шаг, торопясь скрыться с награбленным добром. Через некоторое время они, оба чумазые, но довольные, сидели на высоком берегу реки, любуясь на останки двух деревьев. Более опытный строитель сразу сказал бы, что материала едва-едва хватит на постройку крошечного плотика, слишком хлипкого и маленького для переправы через такую реку, но и степняку, и горожанке еще только предстояло в этом убедиться. Особую гордость Элоиз представлял большой клок паутины, оставшийся в ветвях принесенного ею деревца - она намеревалась использовать нити для связывания бревен.
– А может быть, сделаем два поменьше?
– заботливый Эль снова хмурился, незаметно для себя почесывая не до конца зажившую рану на груди.
– Мне кажется, ловчее будет… И быстрее.
– Не ленись, - пожурила его девушка.
– Времени у нас до заката много, а если понадобится - и утром продолжим.
– Да нет, плыть быстрее… Я так думаю. И если одного кто-нибудь цапнет, из этих, из подводных, то второй доплывет. Может быть…
– Да ты боишься? Ну и ну. Хотя… Может, ты и прав, да и весла, я не очень понимаю, как сделать… - Элоиз обернулась и смерила глазом широкую водную гладь.
– Нет уж, вместе так вместе. Шестами будем толкаться, сколько сможем, а потом… - У нас и шестов нет, - вставил охотник.
– Палки одни, короткие, да копье.
– А потом будем подгребать тихонечко, руками. А если нас на тот берег вода не вынесет, так вернет обратно на этот, не можем же мы вечно посередине плыть!
– Ладно, как знаешь, - сдался Эль.
– Пойду с кустов веток молодых наломаю, ими тоже связывать можно.
Степняк углубился в заросли, а девушка, привычно окинув сознанием окрестности, убедилась, что крупных хищников поблизости не имеется, и взяла в руки меч. Каким-то образом ей предстояло попробовать разделить эти короткие бревна на три части каждое… Короткий вскрик Эля застал ее за разметкой.
– Что случилось?
– бросилась девушка на голос.
– Осторожнее! Не подходи близко!
–
Охотник успел с предупреждением очень кстати. Прямо среди кустов зияла огромная яма, примерно в три человеческих роста в поперечнике, уходящая вниз воронкой на такую же глубину. Бросившись на живот, Элоиз увидела почти в самом низу своего спутника, который, прижавшись к гладкой поверхности, изо всех сил пытался не сползти на дно. Песчаный, или муравьиный лев! Анза рассказывал воспитаннице про этих коварных насекомых. Вот только как этот хищник появился здесь, вдалеке от пустыни? А главное - почему она его не почувствовала? Потому что не искала под землей… - Держись, я сейчас спущу тебе бревно!
– Лучше постой там!
– Цепляясь за траву, которой
– Там кто-то есть, внизу, ты ему скажи, чтобы не вылезал!
Элоиз увидела шевелящуюся внизу землю и только тут сообразила, что совсем не пользуется своим сознанием. Она быстро нацелила его в хозяина ловушки и жестоко ударила. Шевеление прекратилось. Тогда девушка зажмурилась и попробовала рассмотреть хищника. Нет, он вовсе не похож на муравьиного льва, слишком мелкий, как и его яма. Ладно, какая разница, главное - чтобы вел себя тихо. Элоиз открыла глаза как раз вовремя - рука охотника уже схватилась за край ямы.
– Как же ты не заметил такой ямищи?
– удивилась девушка, вытащив друга на поверхность.
– Тебе еще повезло, что он такой нерасторопный.
– Никогда про таких тварей не слышал, - пожаловался Эль, массируя подвернутую при падении ногу.
– Я ему прямо на голову упал, а он сандалию мне с ноги содрал и под землю зарылся. Теперь надо новую плести. А ты говоришь - нерасторопный… Это он жует долго, а хватает быстро… Я вот только не понимаю, почему яма водой не заполнена.
– Потому что берег высокий, - пожала плечами девушка, сама при этом мысленно загоняя неведомого хищника еще глубже под землю.
– Вода в реку уходит… Мне кажется, в Уте про таких насекомых ничего не знают. Им было бы интересно. А нам пора заняться делом.
ГЛАВА 8
На рассвете они осторожно спустились к реке, стараясь при этом не разрушить плот. Кое-как связанный из бревнышек разной длины и толщины, он постоянно норовил то сложиться, то рассыпаться в руках. Эль смотрел на плод их усилий с презрением, но выразительно молчал, девушка делала вид, что не замечает этого. На душе лежала тяжесть, но ведь река никуда не денется, придется ее пересечь.
Опустив хлипкое сооружение на воду, Элоиз немного приободрилась: оказавшись в своей стихии, плот выровнялся и выглядел вполне годным для переправы.
Сморщившись от неприятного ощущения, степняк стоял по колено в воде и удерживал бревна, пока девушка осторожно ложилась на них животом. Вода булькнула в щелях, намочила поверхность плотика, но отступила.
– Теперь ты, только попробуй еще немного оттолкнуться…
– Я думал, на нем сидеть можно будет, - проворчал Эль, заходя в воду по пояс, потом тихонько лег рядом со спутницей, благодаря малому весу почти не потревожив суденышко, и застыл, сжав в руках копье.
О том, чтобы в таком положении отталкиваться от дна, не могло быть и речи. Течение подхватило их, медленно стало разворачивать. Прямо перед лицом девушки вдруг всплыла из глубины любопытная рыбина, и Элоиз выдернула из воды ноги, которым не хватило места на плоту. Мало ли что там, сзади, всплывет… Так они, крутясь, и двигались, разглядывая то покинутый берег, постепенно удалявшийся, то противоположный, который приближаться будто и не собирался. Вокруг то и дело возникали маленькие водоворотики. Эль через некоторое время беспокойно заворочался, задирая голову.
– Стрекоза нас высматривает… - пробурчал он, встретив вопросительный взгляд Элоиз.
– Крупная гадина… Я лучше на спину перевернусь, хоть копьем ее ткну, если что…
Девушка, подумав, вытащила из ножен меч и положила под щеку. Солнце припекало, снизу, сквозь щели, веяло прохладой, плавание явно предстояло долгое. Не заснуть бы… Плот кружило, кружило…
Охотник так и не дождался атаки стрекозы, которая нашла себе добычу попривычнее, зато от долгого разглядывания светила перед глазами степняка заплясали красные пятна. Он снова лег на живот, и тут же, неугомонный, принялся тыкать копьем в рыб. Те приняли это за игру, заплясали вокруг, разевая крупные рты, но на острие никак не попадали.